Дежурное блюдо. Спектакль «Палата № 6»
В знаменитом кинофильме Куросавы «Жить» одна из главных героинь рассказывает про прозвища, которые она дала своим сослуживцам. Одного своего коллегу она назвала дежурным блюдом. Героиня поясняет, почему: «Его особенность в том, что у него нет никакой особенности. Дежурное блюдо. То, что можно заказать в любом ресторане».Вот и спектаклю по мотивам повести А.П.Чехова «Палата № 6», который я накануне посмотрела в петербургском театре «Русская антреприза имени Андрея Миронова», можно дать такое же имя.
Театр располагается в необычном здании, стиль которого я не берусь определить. Наверное, больше всего подойдет слово «эклектика», то есть «сборная солянка». Ровно такое же смешение (хаос) наблюдается и внутри здания, в залах самого театра. От яркого, кричащего, пестрого китча аж в глазах рябит. Помните у Гоголя невеста Агафья Тихоновна в «Женитьбе» рассуждает: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому ещё дородности Ивана Павловича...» Это и про театр Миронова тоже.
Честно говоря, репертуар этого антрепризного театра весьма удивил. Напомню, что слово «антреприза» образовано от французского еntreprise - частное зрелищное театральное, цирковое предприятие. В таком театре антрепренер (по-современному продюссер) выбирает пьесу «побойчее», артистов поизвестнее, дабы заработать побольше. Как все понимают, такой цели проще всего добиться, апеллируя к низменным чувствам.
Ставить спектакль по Чехову, да к тому же не пьесу, а довольно мрачный, с глубоким подтекстом рассказ - для антрепризы дело рискованное. Обычно на афише антрепризного театра встречается что-то поярче, погорячее, поразухабистее. А тут ... Неужели это новая, намечающаяся театральная тенденция? Неужели вслед за всплеском интереса к художественным музеям в России растет интерес к подлинному театру?
Антреприза появилась в нашей стране сразу после перестройки и стала символом коммерции в театре. Конечно, она была и в дореволюционной России. Но я говорю исключительно про времена, которые могла застать нынешняя публика. Тогда, после распада СССР в 90-х годах, популярные артисты ринулись по долам и весям страны «стричь купоны», играя в нахрапистых и вульгарных постановках. Бульварность и пошлость - обязательные спутники антрепризы того времени - праздновали свою победу над искусством. Свиное рыло рынка хрюкало в театральных залах так же смачно, как и на стихийно возникающих вещевых рынках. Рыночные отношения стали мерилом всей жизни.
Но пора вернуться к спектаклю «Палата № 6». Он не производит отталкивающего впечатления. Отнюдь. Но и не завораживает, не окутывает дымкой послевкусия, которая всегда присутствует после талантливых постановок. Меньше всего хочу ругать этот театр и конкретный спектакль. На фоне разбитной театральной жизни он вполне себе нормальный. Господи, «нормальный театр»! Это невообразимое сочетание. Потому что нормальный театр - это уже мертвый театр. Театр должен беспокоить, должен будоражить, должен... увы, сегодня, по факту, он никому ничего не должен.
В «Палате № 6» большинство артистов играют добросовестно. А игра пары-тройки персонажей второго плана меня даже восхитила. Актеры явно влюблены в свою профессию. Отмечу замечательную работу Аркадия Коваля в роли больничного сторожа Никиты и Вадима Франчука в роли душевнобольного еврея Мойсейки. Разочаровал главный герой - доктор Андрей Ефимович, роль которого досталась артисту Андрею Дежонову. Весь спектакль мне было неловко за него: то он запинался (чуть-чуть, но доверие к спектаклю сразу падало), то чуть ли не вздыхал, ожидая конца своей реплики. Короче, играл, всем своим видом говоря: «Скорей бы уж конец!» Но так, наверное, бывает почти в любой постановке: есть лучшие и худшие.
К чести театральной труппы скажу, что все пришедшие со мной на спектакль коллеги постановку похвалили. У меня же планка требований чуть выше. И дело тут именно в отношении к этой чуточке. Чуточку добавили дегтя в большую бочку меда и делаем вид, что так и надо, мед превосходный. Придуманные режиссером Владом Фурманом (Владислав Фурманов, сын директора театра им.Миронова - Рудольфа Фурманова) вставки с «полуголыми бабами, задирающими ноги» заставили сильно поморщиться. И не потому что я ханжа (хотя, кто знает). А потому что такие специфические вещи как раздевание, мат и т. п., уместны лишь для подчеркивания особых нюансов, для полноты раскрытия сцен. Эстетическую функцию театра никто не отменял, да и воспитательную тоже, не правда ли? От нее современный театр отказался сам, добровольно, соблазнившись на дешевую популярность и высокие заработки.
«Сейчас же развития не происходит. Это связано в первую очередь с ориентацией на развлекательность. Театр не должен развлекать. Он должен увлекать зрителя», - сказал в одном из интервью режиссер спектакля Влад Фурман. Увлекать вульгарными плясками полураздетых девиц? Причем здесь Чехов? Очевидно, что это дань скверным временам. Которые требуют: хоть в детскую сказку, да вставь голую задницу или матюгнись. С одной стороны автору хочется «клубнички», ну хоть ее запаха, а с другой - поразмышлять о высоких материях. В спектакле серьезные темы о жизни и смерти, о философии, бессмертии, к которым Чехов в своем рассказе осторожно подводит читателя, - скомканы и растворены в гротескной жестикуляции и суете актеров. Временами одновременно на сцене говорят сразу два человека, и каждый - о высоком. Что слышит зритель? Насмешку над содержанием речи героев. Нам дают понять, что и слушать подобные разговоры - не с руки, глупости всё это?
Прекрасно, что в спектакле на сцене не испражняются, не пропагандируют однополый секс и педофилию, не совокупляются, не бегают «в чем мать родила», не сквернословят... Но разве качество постановки определяется только этим? Спасибо его создателям, что они берегут зрителя от подобной пропаганды. Но ведь и задачу воспитания надо осуществлять! Плохо, когда зритель уходит со спектакля в уверенности, что Чехов писал про чернуху и скотские «радости жизни». Не об этом рассказ классика. Не об этом он говорит в своих произведениях. Но режиссер, мне так показалось, пытался передать нам мысль, что современная Россия - это сумасшедший дом, причем до странности похожий на ГУЛАГ и тюремную зону. Что ж, режиссеру «Бандитского Петербурга» Владу Фурману, видимо, виднее... Но я с ним в этом категорически не соглашусь. А всем, сходившим на спектакль, порекомендую перечитать чеховскую «Палату № 6». Поверьте, она после спектакля воспринимается как светлый и жизнеутверждающий рассказ.
Спектакль пытается смешать в одной большой кастрюле разные блюда. Опять эклектика! Смакование жестокости с водевилем, дешевый кордебалет с рассуждением о философии. Что получится, если в одну миску положить суп, второе и компот? Вкусное, аппетитное блюдо?А зритель ест. Изголодался? Рад дежурному блюду...
На фотографиях: театр «Русская антреприза имени Андрея Миронова» и сцены из его спектакля «Палата № 6»