Главный вопрос в России: что делать?
Все мы умеем читать. Но мы читаем, по сути, только буквы. Не случайно Луи Арагон восклицал: «Что толку, если мы читать лишь буквы будем, не видя, что они слагаются в слова». Отдельные слова в нашей голове пока плохо складываются в единое целое. Мы уверены, что прочитали текст. На самом деле, мы, как правило, лишь скользнули взглядом по книжной поверхности и ничего не поняли. А почему? Потому что понимание тесно связано с рефлексией. А мы держим текст на отдалении. Можем его созерцать, может любоваться красотой фраз и изяществом способа их подачи и т.д. Но мы себя в тексте не видим. Часто мы не отдаем себе отчет, зачем вообще мы его читаем и как в дальнейшем будем прочитанное использовать. Подобных вопросов мы не задаем. А ведь без таких разговоров-проговоров прочитанное останется не до конца понятым. Сплошь и рядом превалирует понимание текстов только на уровне пересказа.
В советское время большинство читателей могли дополнительно ещё поискать нечто, написанное автором между строк. Уловить некий подтекст. Например, когда в диссидентском журнале «Грани» издательства «Посев» в 1972 г. был напечатан отрывок из повести Стругацких «Гадкие лебеди», редакция анонсировала повесть словами: «Это антиутопическое произведение <…>, содержащее в себе, главным образом, широко развернутый социально-идеологический элемент, адресуется также к зрелому читателю, легко улавливающему подтекст». Тогда считалось, что со свободой слова в СССР напряженно и авторы не могут в полный голос, откровенно и открыто доносить свои думы. Поэтому читатель мысленно конструировал образ автора, восстанавливал его картину мира и пытался с этих позиций осмысливать написанное. Ныне же и этого нет. Да если бы и было… Это не сильно приблизило бы нас к проблеме понимания. Потому что в XXI веке уже недостаточно обсуждать текст вне собственной рефлексии на него.
В заинтересовавшей меня статье С.Е.Кургиняна «О коммунизме и марксизме-54» речь идет о мировоззрении Николая Чернышевского и об его вкладе в развитие революционных идей. Считается, что суть своих идей Чернышевский изложил в снах Веры Павловны из романа «Что делать?». В первый раз к этому роману я обращалась давным-давно - ещё в СССР. Тогда это произведение изучали в школьной программе. Роман казался мне устаревшим и сухим. Какая-то Вера Павловна постоянно видит сны, а нам, школьникам, приходится отдуваться - писать сочинения про тайный смысл этих сновидений. В благополучном брежневском покое сами герои казались анахронизмом, каким-то идеологизированным старьем. Зато какое название у романа! Что делать? - это актуальнейший вопрос во все времена. Перечитала сны Верочки, то есть посмотрела с позиций сегодняшнего дня на мировоззрение Чернышевского. Отмечу, что роман воспринимается совершенно по-разному из социалистической и капиталистической действительности. В СССР «Что делать?» мне казался малоактуальной утопией, а сегодня на сны Веры Павловны я смотрю другими глазами.
Первый сон Верочки. Это же про наше настоящее! Про наш регресс, нашу зону «Ч» в образе сырого и темного подвала. Это же про нашу миссию - выводить людей из подвала современной потребительской жизни. И из того подвала европейского дома, в котором Запад определил место России. Лекции «Суть времени» дали нам возможность вырваться из жуткого подземелья, сбросить путы паралича. И теперь мы должны помочь другим. «Ты была заперта в подвале? Была разбита параличом?» - «Была». - «Теперь избавилась?» - «Да». - «Это я тебя выпустила, я тебя вылечила. Помни же, что еще много невыпущенных, много невылеченных. Выпускай, лечи». Чернышевский устами своей героини дает нам наказ. Понимаем ли мы его? Примериваем ли на себя такую роль? Не ответив на эти вопросы, мы не можем даже заикаться о понимании.
Для чего читаются сложные тексты из нашей газеты? Из уважения к автору? Допускаю, что часть читателей открывает газету с такой мотивацией. Другая часть, возможно, жаждет новой, эксклюзивной информации, как мокрецы из «Гадких лебедей» братьев Стругацких. Но есть ещё одна - пытливая и страстная - часть читающей публики. Которой зачем-то нужно хотя бы нюхнуть сложности. А лучше - погрузиться в нее полностью. Чтобы в итоге родилось понимание. Мы слетаемся на газетную передовицу, «как моль летит на огонек полночный», как подсолнух тянется к свету. Мы медленно, но настойчиво настраиваем свой четвертый этаж на метафизическую волну.
Иллюстрация: Константин Юон. Новая планета. 1921 г.