Удивительно гармоничная личность
С.С. Кашурко известен мне давно, благодаря его выдающимся заслугам в деле сочинения и распространения душераздирающей истории про зверское уничтожение в 1944 году населения чеченского аула Хайбах, которое в количестве 705 человек якобы было загнано в конюшню и заживо там сожжено.
Поскольку данный персонаж, будучи в 1965 году капитан-лейтенантом запаса [1]), в послесоветское время сделал прямо-таки феерическую карьеру - в 2005-м, согласно справке «Новой газеты», он уже капитан 1-го ранга в отставке [2], в следующем году мы встречаем его уже в чине адмирала [3], а завершил свой жизненный путь он в звании генерал-полковника [4] - я, признаюсь, склонялся к мысли, что Степан Савельевич относится к категории политизированных душевнобольных, вроде той же Новодворской.
1. «Сопротивляемость организма». 60 лет назад была завершена депортация народов Северного Кавказа // Известия. 18 марта 2004. №48(26605). С.5
2. У кого память короче? // Новая газета. 25-27 апреля 2005. №30(1055). С.5.
3. Брежнев М. Степан Кашурко: ведь клялись же «вспомним всех поимённо...» // Российский Кто есть Кто. М., 2006. №2(53).
4. Умер Степан Кашурко // Чеченское общество сегодня. 2007. №5(13). С.7.
Ан нет, как выяснилось, перед нами очередная реинкарнация Остапа Бендера
http://poltora-bobra.livejournal.com/508188.html
http://labas.livejournal.com/1166895.html
"КАСКА ВАШЕГО СЫНА"
О священной памяти героев и... удивительных похождениях самозваного "следопыта".
Не сохранилось документальных сведений, с чего в точности все началось, как Кашурко осенила эта авантюрная идея. Сам он объясняет, будто в редакцию одного из отраслевых журналов в Москве, где он подвизался в качестве внештатного корреспондента, пришло из Харькова письмо (оно не сохранилось). В письме рассказывалось, что на окраине города землекопы обнаружили солдатскую могилу, а в ней - документы.
Поехав по этому письму, Кашурко завладел документами на имя сержанта О-ва, якута по национальности, погибшего под Харьковом в 1943 году.
Завладел - во имя чего? Сам Кашурко утверждает: ради высокого. Он называет себя "следопытом, который идет по дорогам войны и партизанским тропам".
Затем Кашурко стал искать родных и близких сержанта О-ва, разыскал его однополчан, которые рассказали, что "якут Григорий" пользовался любовью и уважением товарищей, был храбрым воином, честно выполнил солдатский долг и пал на поле брани.
Земляки погибшего с душевной чуткостью откликнулись на интерес Кашурко к жизни погибшего солдата. Когда "следопыт", возглавив самолично составленную им "делегацию", поехал в Якутию, он был там дорогим и желанным гостем. Члены "делегации" выступали в колхозах, в школах, в учреждениях, наслаждаясь гостеприимством, издревле присущим этому благородному и благодарному народу.
Как свидетельствует один из членов "делегации", "на расходы не скупились, коньяку было вдоволь". Не скупились и на подарки - недогадливым Кашурко сам напоминал о древних традициях северного края. В одном районе ему подарили доху из оленьей шкуры, в другом - ценную пушнину, в третьем - серебряные кольца, прославленные якутские ножи...
Лишь постепенно гостеприимные якуты начали уяснять себе истинные цели "следопыта" Кашурко, задумываться, ради чего потревожил он священную для них, как и для всех людей на земле, память мертвых. Постепенно, не сразу...
А пока члены правления колхоза имени Кирова Амгинского района приняли его в почетные члены колхоза и, заботясь о благополучии дорогого гостя, утвердили на своем заседании следующее, странно звучащее решение: "За большие заслуги, за обнаружение могилы сержанта О-ва и за доставпение его личных вещей, земли от могилы заплатить тов. Кашурко единовременную заработную плату в сумме 700 рублей".
Не забыты в этом решении и члены "делегации" - их трое: "Наградить почетной грамотой и сделать подарок в сумме четырехсот рублей каждому из товарищей Кашурко... Организовать торжественную встречу с гостями во всех селениях колхоза и израсходовать деньги в сумме 700 рублей и натурой в сумме 200 рублей". 2 800 рублей было потрачено на Кашурко с товарищами только а одном колхозе. Расценки, как видите, вовсе не малые...
Учтем, что почетные грамоты были для Кашурко ничуть не менее дороги, чем деньги и подарки. Когда несколько лет спустя его задержат в Тбилиси, помимо ондатровых шапок из якутской пушнины, крупных денежных сумм, нескольких почетных трудовых книжек колхозника с записанными в них немалыми "начислениями", у Кашурко обнаружится этих грамот 200 штук (!), полученных в самых разных организациях и учреждениях. Почетные грамоты (как и ондатровые шапки, которые он щедро дарил) играли для Кашурко роль отмычек к доверчивым людским сердцам и плохо запертым денежным кассам.
Но это - потом, а пока Кашурко захотелось отблагодарить Якутию за гостеприимство. Он предложил в "дар якутскому народу" свою выставку-экспозицию, посвященную сержанту О-ву, попросив предварительно создать комиссию, которая могла бы этот "дар"... оценить! В результате на сеет божий явился еще один воистину уникальный документ: "Акт Комиссии по приобретению выставки, созданной журналистом Кашурко о сержанте-артиллеристе О-ве, геройски погибшем в боях около г. Харькова 15.3.1943 г.".
Из каких же экспонатов состояла эта выставка? "Планшет с текстом (?), фотографиями (?), телеграммами (?), документами (?)" сержанта О-ва оценен в "Акте" в 810 рублей. "Гонорар за труды по собиранию материалов и экспонатов для передачи в дар якутскому народу", предназначенный Кашурко, определен в размере 750 рублей. А вся "выставка" оценивалась аж в 2200 рублей. Небывалый документ этот подписали 8 околпаченных Кашурко людей - работники Министерства культуры Якутской АССР и Якутского республиканского краеведческого музея.
Когда "Акт комиссии" с такой круглой итоговой суммой за этот "дар якутскому народу" попал на подпись к министру культуры,- тот несколько опешил. И, как заявляет с гневом Кашурко, "произвольно снизил оценку экспозиции до 750 рублей!" Страшно рассердился на него "следопыт". "Это возмутительно! - написал он на обороте "Акта".- Не приобрести экспозицию?! Это же обворовывание автора (?!), обворовывание жителей республики (?!), патриотическая работа в загон (!)... Возмущен: как может один человек решать за всех? Народ рад бы приобрести экспозицию, а один человек распорядился по-своему, козыряя своей неограниченной властью в республике".
Однако "народ" Якутии не принял ни "дара" Кашурко, ни его забот о "патриотической работе" в республике. Не хотел он больше терпеть и его самого. Вслед Кашурко в редакцию журнала (копия в райком КПСС) пошло негодующее письмо.
Из Якутского обкома КПСС писали, что "журналист" Кашурко, приехав в гости в Якутию, допускал "факты нескромности, вымогательств, злоупотребления гостеприимством и некоторые работники пошли навстречу вымогательствам С. Кашурко". Далее излагались любопытнейшие факты. Чего стоит хотя бы вот такой. Кашурко добивался того, чтобы его усыновил (!) отец покойного героя и без официального оформления и согласия старика стал называть себя Кашурко-О-в. "Нам хочется,- говорилось в письме, - чтобы увековечение памяти погибших воинов не стало предметом личной выгоды некоторых нескромных лиц". Вполне законное и, казалось бы, неоспоримое требование областного комитета партии.
Что было потом?.. Были приняты меры. В Якутский обком КПСС был направлен ответ: "В связи с письмом обкома КПСС руководству редакции отраслевого журнала предложено впредь тов. Кашурко к работе в журнале не привлекать".
Но прошло совсем немного времени, и Кашурко с новым документом устремился на Харьковщину, предварительно "открыв" в Военном архиве имена еще трех, как считалось, без вести пропавших героев, честно павших за Родину. Там организовал - на будто бы обнаруженную им "могилу" - приезд родственников и близких из Грузии и Казахстана. "Отмобилизовав" местные власти, провел на "могиле" митинг, встречи местных жителей с гостями, где звучали из уст Кашурко высокие и святые слова, а глаза родных источали слезы...
Он организовал приезд гостей ради одного: чтобы получить ответное приглашение в прославленную гостеприимством Грузию, а потом в не менее гостеприимный Казахстан.
И снова встречи с цветами, номера в лучших гостиницах, радушие и гостеприимство... Проводив свою "делегацию" обратно, он продолжал "гостить", пока с милицией не был выдворен из Тбилиси в Москву.
Переезжая из района в район, из колхоза в колхоз, выступая с лекциями и докладами, он везде стремится получить деньги и подарки, на худой конец - почетные грамоты. Явившись на Грузинское телевидение, он потребовал в свое распоряжение экран.
И где бы ни был Кашурко, он везде просил возместить ему "материальный ущерб", который он будто бы понес ради "возвеличения и увековечения героев".
Вот один только документ, представленный Кашурко председателю и главбуху колхоза имени Жданова, называющийся весьма торжественно;
"ОТЧЕТ о проделанной работе по открытию нового Героя Великой Отечественной войны, жителя селения Вани".
"Юные следопыты и колхозники села Заводы Изюмского района Харьковской области сообщили мне, - пишет в своем "отчете" Кашурко, - что на безымянной высоте в могиле, вместе с останками советских воинов, были найдены истлевшие документы, по которым удалось установить точно фамилии. (Все это было прямой ложью. - Ф. К.) Люди просили меня сделать все возможное для розыска архивных документов на погибших..." И далее Кашурко подробнейшим образом расписывает, сколь долго он работал в архиве, перерыв горы материалов, изъездил чуть ли не десяток городов и областей - за эту титаническую работу он считает возможным предъявить колхозу скромный счет: "Транспортные, гостиничные и прочие расходы - 1770 рублей"; "расходы на экспозицию", включая сюда "солдатскую каску", "разорванный снаряд", "компас", "гильзы от патронов", "в миниатюре обелиск павшим героям", "коробку с землей Украины", "коробку с гвардейским значком и эмблемой Харькова", были расценены в 1080 рублей.
Каска и патроны, "земля Украины", "обелиск в миниатюре", "гвардейский значок" и "эмблема Харькова" - все шло на продажу, как говорится, распивочно и навынос. 2850 рублей потребовал Кашурко с земляков павшего за Родину героя, бесстыдно наживаясь на святой памяти о нем.
Добрые, стеснительные и щедрые люди, жители селения Вани, не желая тратить не по назначению колхозную казну, собрали вскладчину для Кашурко 1000 рублей, отказавшись "приобрести" экспозицию. 600 рублей подарила ему вдова погибшего. Свою "выставку" Кашурко продал частично в Горийский музей, получил за нее 900 рублей, присовокупив к ним 450, полученных в Гори в одной средней школе. В Орджоникидзевском районе он получил 800 рублей...
Чем же "торговал" Кашурко? Бедой и трагедией войны. Осколками снарядов и мин, гильзами и патронами, которые нетрудно найти в земле под Харьковом... Он подбирал с земли все, что находил на месте боев. Он брал из имеющихся в общем распоряжении архивных документов все, что могло создать иллюзию его особой осведомленности... Ему казалось: он напал на золотоносную жилу.
Слова "ветеран войны" пользуются в нашей стране всенародной любовью и всенародным уважением. И когда тем или иным лицам или организациям преподносят новые материалы о священных днях войны, то, как говорится, не поднимается рука их проверить... Легко понять тех, кто стал жертвами Кашурко. Трудно понять его самого. А он между тем не одинок. Есть люди, которые спекулируют на благоговейном отношении к памяти павших героев...
Тридцать лет минуло со времени Победы - а перед нами уникальное, невиданное в своем духовном уродстве и убожестве явление: современный мародер. Мародерство всегда считалось одним из самых мерзких преступлений против человека и человечности. Мародерство же Кашурко особенно тягостно тем, что оскорбляет, чернит нетленное: память Великой Отечественной войны.
А вообще материал labas про Кашурко лучше прочесть целиком:
http://labas.livejournal.com/1166728.html
http://labas.livejournal.com/1166895.html