«Россия должна быть как можно меньше»
Взято из: Fisher L. Russia’s Road from Peace to War: Soviet Foreign Relations, 1917-1941. N.Y., 1969. P.12-13. Перевод мой:
12 декабря 1917 Сесил [Родс] получил меморандум от коммандера Джозии К. Веджвуда, к которому Сесил приложил рукописную инструкцию: «Напечатайте и разошлите Кабинету [министров] со следующим примечанием. Коммандер Веджвуд оставил мне эту записку. Это, кажется, поднимает политический вопрос высокой важности». Суждение Сесила было правильным. Коммандер Веджвуд предположил, что «Россия фактически станет немецкой колонией или зависимой территорией, подобно тому, как Индия зависит от нас». Поэтому Веджвуд полагал, что в интересах Великобритании, «чтобы Россия должна быть как можно меньше. Любые куски, которые можно от неё отрезать, должны быть поощрены к отделению - Закавказье, Украина, донские казаки, Финляндия, Туркестан, и прежде всего Сибирь». Сибирь, объяснял Веджвуд, «страна будущего, продолжение американского Дальнего Запада». Он предлагал, чтобы любые правительства, которые можно сформировать в Сибири, следует склонить к отделению от России. «Для этого лучше использовать американцев - они менее подозрительны. ... Когда независимость признана, легко сделать следующий шаг и дать гарантии этой независимости. Они могут быть вынуждены просить помощь, чтобы сохранить свою власть, защитить себя от вторжения». Отделение от России таких «кусков», как Сибирь, имело бы большое «значение для будущего английского или немецкого превосходства во всем мире» [6].
Речь шла не о превосходстве английского или немецкого языка, но о британском или немецком господстве. Веджвуд, который позже стал членом парламента от Лейбористской партии с широкими взглядами, не был одинок в своём предусмотрительном желании сделать Россию «как можно меньше». Уинстон Черчилль добавил циничный подход государственного деятеля к этому предложению. Описывая ситуацию конца 1917 - начала 1918 гг., он сказал: «Огромные завоевания, которые Германия сделала в России, а также ненависть и презрение, с которыми большевики рассматривались союзниками, давали Германии возможность пойти на существенные территориальные уступки Франции и предложить Великобритании полное восстановление Бельгии. Измена Советской России делу союзников и следующее из этого снятие всех российских требований создавало подобное удобство на переговорах и с Австрией и Турцией. Таковы были составляющие этой прекрасной возможности. Это было последним шансом».
Предложения были просты. Мир заключался за счёт России; Германия отказывалась от своих завоеваний на Западе и получала компенсацию, отрезав куски от России; Австрия и Турция участвовали бы в сокращении Советской России до управляемого размера. «Но Людендорф», пишет Черчилль, «не питал интерес ни к одной из этих вещей» [7]. Людендорф всё ещё надеялся на полную победу над Западом и аннексии в России.
6. Foreign Office Document No. 234843.
7. Winston S. Churchill. The World Crisis, 1917-1918. Vol.II, pp.123-124.
On December 12, 1917, Cecil received a memorandum from Commander Josiah C. Wedgwood to which Cecil attached a handwritten instruction reading. “Print and circulate to Cabinet with following note. Commander Wedgwood left me this note. It seems to raise a question of policy of high importance”. Cecil’s judgment was right. Commander Wedgwood assumed that “Russia will in effect become a German Colony or Dependency, much as India is dependent on us”. Wedgwood therefore felt it to be in the interest of Britain “that Russia should be as small, as possible. Any bits which can be induced to clip off should be encouraged to do so, - Trans-Caucasus, Ukraine, Don Cossacks, Finland, Turkestan, and above all Siberia”. Siberia, Wedgwood explained, “is the country of the future, the extension of the American Far West”. He suggested that any governments that may have been formed in Siberia should be persuaded to separate from Russia. “Americans would be the best material to use, - they are less suspect. ... When Independence has been recognized the steps towards ‘guaranteeing that Independence’ are easy. They could be induced to apply for help to keep themselves in power, to protect themselves from invasion”. Detaching from Russia such “bits” as Siberia would be of much “importance to the future supremacy of English or German throughout the world”6.
Importance attached not to the English or German language but to British or German power. Wedgwood, who later rose to be a broad-minded Labour Member of Parliament, was not alone in foreseeing the desirability of making Russia “as small as possible”. Winston Churchill added a statesman’s cynical touch to the proposal. Writing of the situation at the end of 1917 and early in 1918, he said, “The immense conquests which Germany had made in Russia, and the hatred and scorn with which Bolsheviks were regarded by the Allies, might well have made it possible for Germany to make important territorial concessions to France, and to offer Britain the complete restoration of Belgium. The desertion by the Soviet Russia of the Allied cause, and the consequent elimination of all Russian claims created a similar easement in negotiations with both Austria and Turkey. Such were the elements of this great opportunity. It was the last”.
The implications are plain. Peace would come as a result of a deal at Russia’s expense; Germany would renounce her conquests in the West and take compensation by clipping off bits of Russia; Austria and Turkey would join in cutting Soviet Russia down to manageable size. “But Ludendorff”, Churchill commented, “cared for none of these things” 7. Ludendorff still hoped for total victory over the West and annexations in Russia.
Впрочем, после поражения Германии отношение английской элиты к идее «сделать Россию как можно меньше» ничуть не изменилось. Из дневника посла Великобритании во Франции лорда Френсиса Берти, 8 декабря 1918 года:
Нет больше России! Она распалась, и исчез идол в лице императора и религии, который связывал разные нации православной веры. Если только нам удастся добиться независимости буферных государств, граничащих с Германией на востоке, т.е. Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т.д., и сколько бы их ни удалось сфабриковать, то, по мне, остальное может убираться к чёрту и вариться в собственном соку. Российская республика не была бы в состоянии управлять магометанскими ханствами в Средней Азии и кавказскими княжествами.
(Берти Ф. За кулисами Антанты. Дневник британского посла в Париже. 1914-1919 / Перевод и примечания Е.С. Берловича. М.; Л., 1927. С.191).
12 декабря 1917 Сесил [Родс] получил меморандум от коммандера Джозии К. Веджвуда, к которому Сесил приложил рукописную инструкцию: «Напечатайте и разошлите Кабинету [министров] со следующим примечанием. Коммандер Веджвуд оставил мне эту записку. Это, кажется, поднимает политический вопрос высокой важности». Суждение Сесила было правильным. Коммандер Веджвуд предположил, что «Россия фактически станет немецкой колонией или зависимой территорией, подобно тому, как Индия зависит от нас». Поэтому Веджвуд полагал, что в интересах Великобритании, «чтобы Россия должна быть как можно меньше. Любые куски, которые можно от неё отрезать, должны быть поощрены к отделению - Закавказье, Украина, донские казаки, Финляндия, Туркестан, и прежде всего Сибирь». Сибирь, объяснял Веджвуд, «страна будущего, продолжение американского Дальнего Запада». Он предлагал, чтобы любые правительства, которые можно сформировать в Сибири, следует склонить к отделению от России. «Для этого лучше использовать американцев - они менее подозрительны. ... Когда независимость признана, легко сделать следующий шаг и дать гарантии этой независимости. Они могут быть вынуждены просить помощь, чтобы сохранить свою власть, защитить себя от вторжения». Отделение от России таких «кусков», как Сибирь, имело бы большое «значение для будущего английского или немецкого превосходства во всем мире» [6].
Речь шла не о превосходстве английского или немецкого языка, но о британском или немецком господстве. Веджвуд, который позже стал членом парламента от Лейбористской партии с широкими взглядами, не был одинок в своём предусмотрительном желании сделать Россию «как можно меньше». Уинстон Черчилль добавил циничный подход государственного деятеля к этому предложению. Описывая ситуацию конца 1917 - начала 1918 гг., он сказал: «Огромные завоевания, которые Германия сделала в России, а также ненависть и презрение, с которыми большевики рассматривались союзниками, давали Германии возможность пойти на существенные территориальные уступки Франции и предложить Великобритании полное восстановление Бельгии. Измена Советской России делу союзников и следующее из этого снятие всех российских требований создавало подобное удобство на переговорах и с Австрией и Турцией. Таковы были составляющие этой прекрасной возможности. Это было последним шансом».
Предложения были просты. Мир заключался за счёт России; Германия отказывалась от своих завоеваний на Западе и получала компенсацию, отрезав куски от России; Австрия и Турция участвовали бы в сокращении Советской России до управляемого размера. «Но Людендорф», пишет Черчилль, «не питал интерес ни к одной из этих вещей» [7]. Людендорф всё ещё надеялся на полную победу над Западом и аннексии в России.
6. Foreign Office Document No. 234843.
7. Winston S. Churchill. The World Crisis, 1917-1918. Vol.II, pp.123-124.
On December 12, 1917, Cecil received a memorandum from Commander Josiah C. Wedgwood to which Cecil attached a handwritten instruction reading. “Print and circulate to Cabinet with following note. Commander Wedgwood left me this note. It seems to raise a question of policy of high importance”. Cecil’s judgment was right. Commander Wedgwood assumed that “Russia will in effect become a German Colony or Dependency, much as India is dependent on us”. Wedgwood therefore felt it to be in the interest of Britain “that Russia should be as small, as possible. Any bits which can be induced to clip off should be encouraged to do so, - Trans-Caucasus, Ukraine, Don Cossacks, Finland, Turkestan, and above all Siberia”. Siberia, Wedgwood explained, “is the country of the future, the extension of the American Far West”. He suggested that any governments that may have been formed in Siberia should be persuaded to separate from Russia. “Americans would be the best material to use, - they are less suspect. ... When Independence has been recognized the steps towards ‘guaranteeing that Independence’ are easy. They could be induced to apply for help to keep themselves in power, to protect themselves from invasion”. Detaching from Russia such “bits” as Siberia would be of much “importance to the future supremacy of English or German throughout the world”6.
Importance attached not to the English or German language but to British or German power. Wedgwood, who later rose to be a broad-minded Labour Member of Parliament, was not alone in foreseeing the desirability of making Russia “as small as possible”. Winston Churchill added a statesman’s cynical touch to the proposal. Writing of the situation at the end of 1917 and early in 1918, he said, “The immense conquests which Germany had made in Russia, and the hatred and scorn with which Bolsheviks were regarded by the Allies, might well have made it possible for Germany to make important territorial concessions to France, and to offer Britain the complete restoration of Belgium. The desertion by the Soviet Russia of the Allied cause, and the consequent elimination of all Russian claims created a similar easement in negotiations with both Austria and Turkey. Such were the elements of this great opportunity. It was the last”.
The implications are plain. Peace would come as a result of a deal at Russia’s expense; Germany would renounce her conquests in the West and take compensation by clipping off bits of Russia; Austria and Turkey would join in cutting Soviet Russia down to manageable size. “But Ludendorff”, Churchill commented, “cared for none of these things” 7. Ludendorff still hoped for total victory over the West and annexations in Russia.
Впрочем, после поражения Германии отношение английской элиты к идее «сделать Россию как можно меньше» ничуть не изменилось. Из дневника посла Великобритании во Франции лорда Френсиса Берти, 8 декабря 1918 года:
Нет больше России! Она распалась, и исчез идол в лице императора и религии, который связывал разные нации православной веры. Если только нам удастся добиться независимости буферных государств, граничащих с Германией на востоке, т.е. Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т.д., и сколько бы их ни удалось сфабриковать, то, по мне, остальное может убираться к чёрту и вариться в собственном соку. Российская республика не была бы в состоянии управлять магометанскими ханствами в Средней Азии и кавказскими княжествами.
(Берти Ф. За кулисами Антанты. Дневник британского посла в Париже. 1914-1919 / Перевод и примечания Е.С. Берловича. М.; Л., 1927. С.191).