Гражданское устройство России.
“Теперь должно сказать о той эпохе, когда со стороны правительства, а не народа, были нарушены начала гражданского устройства России, когда был оставлен русский путь.” Так необычно начинается глава 9 Записки. Необычность состоит в том, что впервые описанное ранее положение подданных - земства Российской Империи, - и Правительства начинает именоваться гражданским устройством. Известная концепция права определяет гражданина на основании наличия у него не только обязанностей, но и прав. Все перечисленные и не перечисленные К.С.Аксаковым виды деятельности народа проводились либо внутри земства, либо составляли обязанности Русского народа перед государством. Почему обязанности только? - Потому, что автор исключает наличие у народа всякого политического устремления, запрещает понимать русских как властолюбцев, пытающихся влиять и изменять политическую жизнь государства, включая законотворчество и исполнение законов. А внутри земства деятельность Русского народа никак им не конкретизируется, не различается, не утверждается. Похоже, что внутренняя жизнь в земстве для К.С.Аксакова - это следование традиционным устоям, привычкам и нравам старины. Эту жизнь автор и защищает на протяжении всех 9 глав перед лицом главы государства. В других странах, в другие эпохи такую жизнь именуют, например, родоплеменным строем, окраинной отдалённой жизнью, автаркией, уединённым хутором, своего рода жизнью на отшибе.
Провозглашаемая автором самоизоляция, обособление вовсе не черта изгоев или слабых, опасающихся окружающих или чужих людей. Он и отстаивает, и пропагандирует разумность и основательность тех, для кого содержание своей души, своего сердца и ума важнее и насущнее чуждых новшеств и мод, причуд и попугайничания. И огорчает здесь то, что всему важному содержанию русской жизни К.С.Аксаков не нашёл соответствующего описания. Наоборот, политическая жизнь - светская и бездуховная, - представлена в Записке широко. А жизни духовной места не нашлось вовсе. Она полностью спряталась за евангельскими цитатами.
Всему пришлому мельтешению и бессмысленности можно и должно определить ничтожное место. Но лишь мудрость и здравый разум позволят разглядеть в пёстрых новшествах и высокий смысл, достойное внутреннему богатству Русского человека содержание, если таковые присутствуют.
И вот повествование Записки дошло до описания того, как западное содержание через Петра I и его окружение, с согласия последних вошло в светскую жизнь и в быт Русского народа. События этого входа к моменту написания Записки прошли уже давно. Русскому читателю хотелось бы узнать от К.С.Аксакова, как спокойно и уверенно русский дух обнаружил напускной и ничтожный посыл чуждой внешней моды, как достойно отверг несбыточные надежды и как продолжил свою жизнь невозмутимо и уверенно. И ничего этого для автора, как оказалось, нет. А оказалось, что великий и злодей Пётр I учинил зло, которое автор решил всем показать. Государство вторглось в быт русского народа, особо задев служивых, то есть, служащих государству людей, нарушив единство понятий, образ жизни, обычаи и одежду, особенно бороды, даже и нравственность. “Служилые люди, или верхние классы, оторвались от русских начал, понятий, обычаев, и вместе от русского народа, - зажили, оделись, заговорили по-иностранному. Москва стала не угодна государю, и он перенёс столицу на край России, в новый, построенный им город, Санкт-Петербург, которому он дал и название немецкое. В Петербурге около государя образовалось целое пришлое население новопреобразованных русских, - чиновников, лишённых даже почвы народной, ибо туземное население Петербурга - иностранное.”
Желая предметно выявить, в чём конкретно К.С.Аксаков обвиняет государственное нововведение Петра I, мы сталкиваемся с потоком негативных платонических представлений, за которыми трудно увидеть содержание отношений, но несложно дать им негативную оценку: “совершился разрыв царя с народом”, “разрушился этот древний союз земли и государства”, “образовалось иго государства над землею”, “Русская земля стала как бы завоеванною, а государство - завоевательным”, “русский монарх получил значение деспота, а свободно-подданный народ - значение раба-невольника в своей земле”, “Русские, увлеченные частью насилием, частью соблазном на иностранный путь, вольность заемных нравов, тщеславие, блеск света, наконец, новые права дворянские сильно льстили страстям и слабости человеческой”, “Презрение к России и к Русскому народу скоро стало как бы принадлежностью образованного русского человека, целью которого было подражание Западной Европе”, “Русские, подпав государственному гнету даже с своей жизненной, с нравственной стороны и став в новое, в рабское отношение к власти, ощутили в себе политическое властолюбие”, “обнаружилось стремление к государственной власти”, “пошли революционные попытки”. Герцена здесь никто не читал?
Из всего перечисленного только быт русских людей на деле претерпел явное вмешательство со стороны государства. А основания для этого вмешательства не поняты автором или остались для него скрыты. Зато образованные русские люди обвинены в презрении к своему народу. Досталось и “новопреобразованным русским”, которых автор обвиняет в стремлении к политической власти. То есть, не участие в общественной жизни рождает в человеке ответственность и стремление к политической жизни, а насилие над этим человеком склоняет его к безответственному политическому насилию над другими. Странно, что собственную ксенофобию к “туземному населению Петербурга” К.С.Аксаков не считает политическим насилием, а было бы интересно проследить, какое насилие государства над ним заставляет его быть ксенофобом - выделять и отвергать влияние нерусских племён.
Какие “русские начала” в понимании автора нарушил в своё время Пётр I, осталось неясным. Пытаясь понять утраченное Россией содержание, интересно взглянуть на более раннюю попытку К.С.Аксакова предложить Государю оценку положения России. Речь идёт о не отправленной Николаю I одноимённой Записке 1848 года. Хотя эта записка не была отправлена адресату, её текст не содержит попыток трактовать Евангелие, зато он утверждает и ссылается прямо на образное народное понятие чистоты русского народа - на Святую Русь, правда текст прямо в ряде мест выражает поддержку известным словам Государя о том, что в и для России главное - быть Русскими.
Сравнение двух Записок, назовём их старой и новой, - с разными адресатами позволяет увидеть существенную разницу в позиции автора. Быть может, главным в старой Записке было обвинение дворянства/шляхетства России в служении или подражании Западу, чуждому и модному. И в ней Пётр I ещё не творил зла. А Государь способен одним своим повелением отвергнуть всё зло и вернуть Россию в Русскую жизнь. В новой же Записке простым решениям взяться неоткуда. Зато в ней провозглашается решительное разделение России на земство и государство, возможность революции при продолжении действия петровских реформ, и её без опаски послали Государю.
Позволю себе личную фантазию. После прочтения Записки 1848 года, я считаю, что её содержание - плод труда К.С.Аксакова, - русского человека и подданного царя. А вот Александру II подложно подсунули текст Ивана Сергеевича Аксакова - гражданина и славянофила.