Прогресс не остановить и не преодолеть!
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Текст художественно-публицистический. Использовать его для подготовки к прыжкам с парашютом нельзя. Пользуйтесь официальными инструкциями.
На днях я прыгнул с парашютом. Если специалисты найдут фактические неточности в этих мемуарах и измышлениях, пожалуйста, сообщите о них.
- Чем парашютист отличается от лётчика?
- Парашютист должен быть смелым и решительным, а лётчик умным и здоровым.
Первые свои прыжки я совершил в марте далёкого 1988 года, в Волосово, учась на первом курсе. Всё было чинно, благородно. Был романтизм. Лекции по теории начались в октябре и продолжались до декабря. Занимались раз в неделю. На первую лекцию в аудиторию пришло человек 200-250. За это же время прошли и ВЛК (врачебно-летная комиссия). Проходили её в ЦАКе, в Тушино. Сдавали и анализы и врачей было с десяток. Затем стали выезжать на аэродром. Это 2 часа на электричке до Чехова, 30 минут на автобусе и потом пешком. Нам обещали, что будет 1-2 практических занятия на аэродроме и затем прыжки. Но вышло иначе. В СССР же все через задницу было (ну кто жил, тот помнит). Почти каждое воскресенье, (а то и субботу и воскресенье) я выезжал на аэродром с надеждой, что вот сегодня я прыгну, а всё не получалось. Родители уже перестали волноваться. Мучения и накладки были у всех, но мне казалось, что я самый большой неудачник. То погода не лётная, то парашютов не хватит, то топливо для самолётов кончилось и т.д. И вот наконец даже все прыгнули, кто приехал на аэродром в этот день, а я нет. Инструктор забыл взять именно мои врачебные документы, и я не смог пройти предпрыжковый медицинский контроль. Сейчас атеросклероз не позволяет мне вспомнить зачем, но точно помню, один раз я приезжал в будний день к 16.00. После занятий в институте я приехал в Волосово и в мороз, в снег, в метель я шёл в обнимку с тубусом на аэродром. Возможно, просто для того, чтобы спросить - будут ли прыжки в это воскресенье?
Один раз счастье было в десяти минутах. Мы уже надели парашюты, мы уже сидим на старте. Уже взлёт перед нами прыгнул, а нам команда - снять парашюты. Погода испортилась и до темноты не наладилась. Я уже смирился с судьбой, и мне в голову не приходило бояться прыжка хоть в какой-то степени. Я даже перестал мечтать о сути прыжка, а ездил на аэродром по инерции.
Зато я досконально изучил аэродром, обнюхал всё и вся на нём. (Я часто ученикам советую перед ответственным экзаменом постараться побывать непосредственно в тех местах, где он будет проходить.) А главное раз 5-7 уложил парашют. В нашу подготовку входило изучение укладки парашюта. Нам пару раз показали, как это делается, потом пару раз мы потренировались. В СССР было твёрдо заведено - каждый укладывает свой парашют сам, включая перворазников. И это очень правильное правило, основа безопасности при прыжках. Другое дело, что в стране у нас был бардак, не то, что сейчас (ну вы знаете), поэтому в реальности если накануне кто-то уложил парашют, а на следующий день не приехал, то с ним прыгал кто-то другой. В практике той обстановки принцип «сам укладываешь - сам прыгаешь» соблюдался не строго. Но отдельных, специальных людей, которые укладывали парашюты, не было, и быть не могло. Так вот, мне пришлось укладывать парашют больше, чем обычным перворазникам и сам этот факт несколько сглаживал горечь неудачи из-за невозможности прыгнуть.
Само собой укладка парашютов проходила под строгим контролем.
И вот настало вполне рядовое воскресенье, первое воскресенье марта. Все мои институтские друзья, кто со мной ездил на аэродром, уже прыгнули хотя бы по одному разу и в этот раз ездили уже на второй, а то и третий прыжок. Погода была великолепная, мороз градусов 18-20. Ветра нет. Солнце. И вот мы уже опять сидим на старте, уже пройден предпрыжковый осмотр. И тут у меня начинается паника. Я понимаю, что сегодня я прыгну. Я боюсь. Панически боюсь и не хочу. Мне не нужно прыгать, мне это неинтересно, я отлично научился собирать парашюты, я сдал кучу зачётов, причём разным инструкторам, они все очень симпатичные и смелые люди. И я тоже смелый человек. Я был им вчера и буду им завтра, а сегодня прыгать я не хочу. Я знаю устройство парашюта и десятки его числовых параметров, я знаю, что такое полный и частичный отказ, я до автоматизма научился действовать при них, знаю, что должны делать все мои мышцы, руки и ноги, для того чтобы открыть запаску. Я знаю классификацию особых случаев, я выучил все действия при каждом из них, это очень интересно, это расширяет кругозор, но этого вполне мне достаточно. Я очень боюсь прыгать. Я вот предлагал своим одногруппникам пойти вместе со мной в секцию, но они отказались и выбрали дайвинг. Вот летом поедут в тёплые моря нырять с аквалангом (один из моих одногруппников так этим увлёкся, что даже перешёл учиться на кафедру конструирования подводных аппаратов, а первое море, на которое они поехали, было Белое). Они разумные люди, а я дурак, всегда был дураком, сижу на морозе и вот скоро будет мне за всё расплата. В голову приходит идея: встать, сбросить с себя парашют и бежать, бежать, куда глаза глядят, в чистое поле, по снегу, подальше, пусть на глазах у всех, пусть, потом все будут смеяться, ну и что? Что тут такого? Я смотрю на товарищей сидящих рядом со мной. Они смеются, рассказывают анекдоты с чёрным юмором, я тоже смеюсь. Смеюсь во весь рот, как идиот. Неужели им не страшно? Надо сосредоточиться, собраться, повторить чему учили. Внимательно слушать команды. Вот нас уже подняли, и мы идём к самолёту. Ещё не поздно убежать. Вот мы садимся в самолёт, и дверь закрывается. Поздно. Самолёт взлетел и набирает высоту. Нет никакой надежды, что погода резко ухудшится и выброску отменят. Придется прыгать. Открывается дверь, идут звуковые сигналы летчиков приготовиться и сигнал «Пошёл». Один за другим проваливаются вниз мои товарищи, и теперь моя очередь. Очень страшно, я никогда этого не делал. Вот я стою, и опорой под ногами является самолёт. А надо шагнуть туда, вниз. Там нет никакой опоры. Раньше я прыгал с крыш сараев, 2-3 метра, это почти не страшно. А тут до земли 800 метров, деревья маленькие-маленькие, а-а-а-а, ы-ы-ы-ы. Пошёл!
Родителям о том, что я уже прыгнул, я сказал, после того как совершил три прыжка. Всего из тех 200-250 человек пришедших на первое занятие прыгнуло человек 20-30.
Прыжки перворазников в наше время суверенной демократии проходят совсем по-другому. Романтизму нет. Капитализм и романтизм - трудно уживающиеся понятия. Рыночные отношения диктуют совершенно другие подходы к подготовке перворазников и осуществлению прыжков. Монополии на прыжки нет, в Московском регионе существует множество дропзон. Но именно, конкуренция между ними (как мне представляется) приводит к тому, что провести грамотную подготовку перворазника невозможно. Везде условия примерно одинаковые. Обычно вся подготовка и прыжок осуществляется за один день (в редких случаях за два) и стоит приблизительно одинаково. При таком положении дел прыжок - это сейчас аттракцион.
В 10.30 мы прибыли на построение, нам назначили инструктора с приказом к 16.00 подготовить нашу группу из 32 человек к прыжку. Инструктор говорил всё по делу, рассказал про порядок действия на старте и в самолёте, показал, как собирать парашют для транспортировки после приземления, показал, за что нужно дёргать, чтобы он раскрылся, рассказал про особые случаи и действия при них. Мы заполнили бумаги, прошли медосмотр, заплатили. Тут есть один нюанс, мы деньги-то отдали, но оформлены они были как спонсорский перевод, у нас после этого взяли все бумажки и никакого чека или чего подобного не дали. Приятная девушка на кассе сказала, что сейчас я вам ничего не дам. Я мог на это только улыбнуться.
После, потренировались покидание самолёта на муляжах и отработали приземление - отработали хорошо (улыбка), раз десять прыгнули с высоты сантиметров 50 и раза два с высоты 1,3 метра. Я даже употел.
При этом одна из девушек нашей группы с волосами цвета летних, лёгких облаков через уже 15 минут инструктажа жеманно спросила, зачем ей нужно запоминать столько информации, столько действий, когда и так парашют сам раскроется?
Как не наивен её вопрос, на самом деле он вполне актуален.
Вот нет сейчас романтизма.
1. Прежде всего, в наше время и речи никакой идти не может, чтобы перворазник сам укладывал парашют. Для обучения этой сложной операции нескольких часов никак не хватит, желающих проходить подготовку несколько дней будет гораздо меньше, стоимость такой подготовки будет гораздо выше и клиент, пользуясь современными развитыми рыночными отношениями, выберет другой конкурент-аэродром, который сумеет предложить более дешёвый и быстрый вариант прыжка. Поэтому гораздо рентабельней укладывать парашюты силами специально обученных людей. Мало этого, надо ещё понимать, что профессиональный укладчик может уложить парашют за 10 минут (с независимым контролем, а я надеюсь, он проводится - улыбка, это наверно чуть больше), но мы в своё время в вдвоем укладывали два парашюта 1,5-2 часа. Ну кому из аэродромных захочется париться с этими идиотами-перворазниками. Отказ от обучения укладке парашюта качественно меняет отношение к прыжку перворазника.
2. Меня крайне удивило и напрягло, что прыгать мы будем только с одним страхующим прибором ППКУ. Но, кажется, я понял, в чём дело. Вот если это не так - опровергните меня.
В век свободы, демократии (суверенной) и капитализма топливо для самолетов весьма дорого. Штатная высота первых прыжков должна быть 800 метров. У меня все же есть какой-никакой опыт и он мне говорит, что не было в нашем случает в Ватулино такой высоты, было 600, ну 700, сам наш выпускающий говорил, что будет 600-800, лишние метры высоты - это далеко не лишнее горючее, за которое надо платить реальные деньги из спонсорских взносов, которые мы заплатили за возможность прыгать. ППКУ на запаске настраивается на срабатывание по высоте и высота эта 400 метров, при этом настраивание ведётся по атмосферному давлению, которое часто меняется и поэтому реальная высота срабатывания может быть как чуть ниже, так и чуть выше. При штатном раскрытии основного купола, (которое происходит на Д-6 в 100% случаях - улыбка) парашютист должен выдернуть «рыжую» и дать сработать прибору в холостую, но впечатлительные юноши(и девушки)-перворазники часто это забывают, что приводит к раскрытию запаски. А что надо делать с раскрытой запаской? Её надо собирать, а кому охота с этим возиться? Да никому.
Абсурдность ситуации ещё заключается и в том, что приземление на двух куполах может быть опаснее. Повышается парусность всей системы и при неблагоприятном ветре парашютиста может сдуть от основной площадки приземления, парашютист встречает землю в раскорячку, а вертикальная скорость может быть даже и выше, чем при снижении на одном куполе, так как общая рабочая площадь парашютов может оказаться меньше.
Я лично наблюдал как у одного взлёта, а это 10-13 человек в Волосово раскрывалось целых 3 запаски. И это были очень хорошо подготовленные перворазники, и эти перворазники были не абы кто - а студенты-бауманцы, и далеко не все были как я с первого курса. Конечно, с нынешней молодёжью их не сравнить, в советское время в бауманский набирали кого ни попадя. Для некоторых кафедр считалось вполне нормально, что к диплому из полнокровной группы в 25 человек оставалось всего 6, остальных отчисляли за неуспеваимость. Конечно, сейчас и отбор гораздо жёстче и занимаются студенты гораздо качественней, и отношение их к обучению гораздо серьёзней. Как правило, все зачисленные успешно справляются с курсом обучения и получают дипломы. И общий кругозор у современно молодёжи шире, и возможностей к познанию у них больше, тот же Интернет - кладезь всевозможных знание в 80-е был недоступен. А ещё сейчас ходят косяком голодные и добрые репетиторы, и если только молодой человек немного зазевается, хвать его и давай учить с утра до ночи математике, физике, английскому языку, жизни, ну вы знаете. Всё это так, но все же руководители прыжков решили подстраховаться и убрали второй ППКУ совсем. К тому же обращаться со вторым прибором надо ещё перворазника научить, а это время и колготня лишняя.
А может, не хватает ППКУ на всех?
Если бы рассказать нашим инструкторам 20 лет назад о том, что перворазники будут прыгать с одним прибором они бы просто не поняли, не то чтобы не поверили, они бы не поняли. Прошедшие армейскую выучку, чертям рога ломавшие, люди абсолютно не творческие, зашоренные бюрократическими советскими инструкциями, им бы не хватило фантазии придумать наказание для тех, кто осмелился бы это предположить. Перворазники раньше прыгали с двумя приборами. Подготовленные бойцы в армии прыгают с одним, прибор весит до 950г, лучше десантник возьмёт лишнюю гранату или больше патронов и тогда вероятность выполнения им задания будет выше.
20 с лишним лет назад мы имели подготовку можно сказать многомесячную, нам всё объясняли и показывали, мы сдавали зачёты и не единожды. Но, в то же самоё время, наши инструктора отдавали себе отчёт, что в первых прыжках, обычный, даже хорошо подготовленный человек плохо будет ориентироваться в воздухе и адекватно реагировать на серьёзные нештатные ситуации, прибор на запаске считался категорически необходимым.
В наше время, наш инструктор, конечно, объяснял и показывал, как надо раскрывать запаску и при полном и при частичном отказе, но всё же успех при первых прыжках в таком случае гарантируется безупречной конструкцией основного купола, разработанного в СССР, а ценность запасного без страхующего прибора близка для перворазника нулю.
Наверно есть люди, которые с первого прыжка абсолютно хладнокровно контролируют своё поведение в воздухе, наверно есть такие. Но я таких не видел.
Перед прыжком мне выдали в аренду практически не ношеные носки из чистого хлопка и берцы второго срока, такого же радикально чёрного цвета как у нашего инструктора, и почти такого же фасона. Красота.
После открытия парашюта у меня слегка скрутило стропы. Для спортивных парашютов, у которых короткие стропы, это реальная проблема:
http://video.i.ua/user/510934/9705/42838/ - обратите внимание, тут приняли решение отцепить основной купол и открыть запаску
http://video.mail.ru/mail/alexey8871/58/322.html - тут моих знаний не хватает понять, зачем отцепляют основной купол и раскрывают запаску, ведь скручивание было преодолено.
Когда скорости космические и крутящий момент велик, это может закончиться героически и именем парашютиста назовут кратер на Луне http://www.queen.peoples.ruqueen.peoples.ru/military/cosmos/komarov/
Но у меня всё попроще. Закручивание только у самого основания подвесной системы, и я понимаю, что купол работает почти как надо. Я даже допускаю, что самый неопытный и бестолковый неудачник-перворазник может не заметить скручивания и приземлится успешно. Тут только не надо волноваться и правильно определить в какую сторону надо крутиться, чтобы раскрутиться.
Как в этом случае действовать описано -
таблетка 166 При невыдерживании в процессе раскрытия парашюта устойчивого положения тела и при неправильной укладке строп в соты может произойти закручивание строп. В этом случае парашютист должен свести вместе свободные концы подвесной системы и вращательным движением тела помогать раскручиванию строп.
Атеросклероз - это такая штука, когда то, что произошло совсем недавно, начисто забывается, а то, что было давно, помнится очень хорошо. Вот не помню я, как Вы объясняли про скручивание, но как мне объяснял про скручивание мой инструктор Борис Борисов 22 года назад, мгновенно вспомнил, когда поднял голову над куполом. Немного покрутившись в подвесной системе, я справился со скручиванием.
Через 15 минут после приземления мы покинули аэродром.
фотоанекдот с комментариями об уровне современной подготовки современного перворазника
РВД ГА 99:
3.1.19. Парашютные прыжки необходимо выполнять при наличии установленного на парашютной системе парашютного страхующего прибора. При этом парашютный страхующий "прибор должен быть установлен:
а) на десантной парашютной системе со стабилизирующим парашютом, использующейся совместно с запасной парашютной системой, расположенной спереди парашютиста, - на основной и запасной парашютных системах;
РПП-2010:
Установка страхующих парашютных приборов
103. Решением руководителя АО на запасные парашюты начинающих парашютистов могут не устанавливаться страхующие парашютные приборы.