"Почему в России кричат на детей?"
В статье из журнала "Большой город" приводятся интересные ответы разных специалистов на один из самых злободневных вопросов.
Алексей Левинсон
социолог
«Это комплексная проблема, я назову одну ее составляющую. Так получилось, что мы общество невзрослых людей. Подростковая культура в России (это понятие предложил социолог Л.А.Седов) процветает не только у подростков, но и у тех, кому давно пора вырасти. Культура подростков близка к культуре звериной стаи: право сильного, давление большинства на меньшинство и т.д. И зачастую получается, что родитель, который сам получил подростковое, уличное, воспитание, переносит эти правила взаимодействия в семью, даже если эта семья состоит только из мамы и маленькой дочки. Вроде цепочка очень короткая - из двух человек, но на деле она длиннее, потому что мама тоже от кого-то получает: на работе, от своей матери, от соседей. И мать вымещает зло на дочери - причем это воспринимается как тривиальная, естественная вещь. И это самое ужасное.
Взрослость не происходит от того, что время идет и человек живет. Он взрослеет из-за того, что переходит из одних общественных институтов в другие. Бедность нашего культурно-общественного устройства состоит именно в том, что этих институтов мало. Нужно другое понимание проблематики, которая встает перед человеком в 28 лет: не просто «семью кормить надо» или «хватит, нагулялась» - это очень примитивно. У нас в этом смысле очень мало правил, как быть взрослым, и они грубы и примитивны. А правил должно быть много и они должны быть сложными. Тогда будет известно, что нужно делать с собственной агрессией, куда девать собственное горе. Например, человек потерял близкого - страшное горе, что делать - неизвестно. Но если прийти к хорошему психологу, он скажет, что делать: к кому присоединиться, что почитать, над чем подумать. Есть много всего, кроме того что взять и выпить литр водки».
Людмила Петрановская
семейный психолог
«Я бы не сказала, что это только для русских характерно, но среди тех же европейских родителей мы, безусловно, выделяемся. Одна из причин - вновь агрессия, другая - вновь история. Многие нынешние родители росли под присмотром воспитателей в государственных учреждениях, для семьи было нормой держать ребенка на пятидневке в детском саду, отдавать его в ясли с полугода. С точки зрения психики это приводит к тому, что повреждаются естественные органичные программы родительского поведения и управления поведением ребенка. То есть в подсознании человека, который в своем детстве не ощущал присутствия матери, не запечатаны модели поведения по управлению ребенком. Это значит, что все идет через голову, а это очень тяжело. Если бы мы были вынуждены ходить, контролируя каждый шаг головой, мы бы очень сильно устали уже через 100 метров. В результате воспитание детей становится тяжким трудом, общение с ребенком очень утомляет. Ты не знаешь элементарных вещей, не чувствуешь их инстинктивно, они в тебя не вшиты. Обычно такое должно происходить автоматически: когда-то нужно отвлечь, когда-то подхватить, когда-то обнять, а получается, что таких легких, первичных реакций нет. В результате дети плохо себя ведут, потому что родители не выполняют свою работу по их сдерживанию, а родитель очень сильно нервничает и не может положительно повлиять на ситуацию.
Есть еще второй очень мощный фактор: у нас каждый человек все время чувствует присутствие «старшего брата», некого третьего лица, которое оценивает тебя, в том числе и как родителя. Это и окружающие, и некое общее представление об ожиданиях общества и государства, и личные фантазии о том, что скажут в школе, когда он туда пойдет, и собственная мама, которая говорила «куда тебе детей иметь, ты сама бестолочь». Некий обобщенный образ всех тех, кто лучше тебя знает, как тебе растить ребенка. Поэтому, когда твой ребенок плохо себя ведет, очень сложно подумать, мол, ну, маленький, глупенький, потому и ведет себя так. Этот образ «третьего» довлеет над тобой, и ты все время сдаешь родительский экзамен. Ты не просто общаешься с ребенком или решаешь какую-то проблему (допустим, скрашиваешь ему ожидание в аэропорту, если рейс задержали и надо стоять в очереди), а находишься на экзамене. И если он плохо себя ведет, ты проваливаешься. Тебя накрывает стыд, вина - «я плохой родитель». Соответственно, кто виноват? Ребенок. Это ведь он меня подставил, из-за него я таким оказываюсь».
Анна Варга
психотерапевт
«Нет, не все. Просвещенные родители уже не кричат, понимают, что ребенок криком травмируется. А обычные взрослые, родители, учителя и врачи кричат, потому что это безопасный способ выплеснуть раздражение. Ребенок-то слабее, он не ответит. А в раздражении здесь все и часто бывают. Жизнь трудная».
Светлана Адоньева
антрополог
«От страха. Потому что дети непосредственные. Они могут сказать что-то такое, чего мы боимся. А мы боимся нашей сексуальности, нашей агрессивности, нашей алчности, нашего любопытства. И мы орем на детей, когда они обнаруживают те черты, которые присущи нам самим. Мы кричим на них, потому что не готовы признать это в себе».
Алексей Левинсон
социолог
«Это комплексная проблема, я назову одну ее составляющую. Так получилось, что мы общество невзрослых людей. Подростковая культура в России (это понятие предложил социолог Л.А.Седов) процветает не только у подростков, но и у тех, кому давно пора вырасти. Культура подростков близка к культуре звериной стаи: право сильного, давление большинства на меньшинство и т.д. И зачастую получается, что родитель, который сам получил подростковое, уличное, воспитание, переносит эти правила взаимодействия в семью, даже если эта семья состоит только из мамы и маленькой дочки. Вроде цепочка очень короткая - из двух человек, но на деле она длиннее, потому что мама тоже от кого-то получает: на работе, от своей матери, от соседей. И мать вымещает зло на дочери - причем это воспринимается как тривиальная, естественная вещь. И это самое ужасное.
Взрослость не происходит от того, что время идет и человек живет. Он взрослеет из-за того, что переходит из одних общественных институтов в другие. Бедность нашего культурно-общественного устройства состоит именно в том, что этих институтов мало. Нужно другое понимание проблематики, которая встает перед человеком в 28 лет: не просто «семью кормить надо» или «хватит, нагулялась» - это очень примитивно. У нас в этом смысле очень мало правил, как быть взрослым, и они грубы и примитивны. А правил должно быть много и они должны быть сложными. Тогда будет известно, что нужно делать с собственной агрессией, куда девать собственное горе. Например, человек потерял близкого - страшное горе, что делать - неизвестно. Но если прийти к хорошему психологу, он скажет, что делать: к кому присоединиться, что почитать, над чем подумать. Есть много всего, кроме того что взять и выпить литр водки».
Людмила Петрановская
семейный психолог
«Я бы не сказала, что это только для русских характерно, но среди тех же европейских родителей мы, безусловно, выделяемся. Одна из причин - вновь агрессия, другая - вновь история. Многие нынешние родители росли под присмотром воспитателей в государственных учреждениях, для семьи было нормой держать ребенка на пятидневке в детском саду, отдавать его в ясли с полугода. С точки зрения психики это приводит к тому, что повреждаются естественные органичные программы родительского поведения и управления поведением ребенка. То есть в подсознании человека, который в своем детстве не ощущал присутствия матери, не запечатаны модели поведения по управлению ребенком. Это значит, что все идет через голову, а это очень тяжело. Если бы мы были вынуждены ходить, контролируя каждый шаг головой, мы бы очень сильно устали уже через 100 метров. В результате воспитание детей становится тяжким трудом, общение с ребенком очень утомляет. Ты не знаешь элементарных вещей, не чувствуешь их инстинктивно, они в тебя не вшиты. Обычно такое должно происходить автоматически: когда-то нужно отвлечь, когда-то подхватить, когда-то обнять, а получается, что таких легких, первичных реакций нет. В результате дети плохо себя ведут, потому что родители не выполняют свою работу по их сдерживанию, а родитель очень сильно нервничает и не может положительно повлиять на ситуацию.
Есть еще второй очень мощный фактор: у нас каждый человек все время чувствует присутствие «старшего брата», некого третьего лица, которое оценивает тебя, в том числе и как родителя. Это и окружающие, и некое общее представление об ожиданиях общества и государства, и личные фантазии о том, что скажут в школе, когда он туда пойдет, и собственная мама, которая говорила «куда тебе детей иметь, ты сама бестолочь». Некий обобщенный образ всех тех, кто лучше тебя знает, как тебе растить ребенка. Поэтому, когда твой ребенок плохо себя ведет, очень сложно подумать, мол, ну, маленький, глупенький, потому и ведет себя так. Этот образ «третьего» довлеет над тобой, и ты все время сдаешь родительский экзамен. Ты не просто общаешься с ребенком или решаешь какую-то проблему (допустим, скрашиваешь ему ожидание в аэропорту, если рейс задержали и надо стоять в очереди), а находишься на экзамене. И если он плохо себя ведет, ты проваливаешься. Тебя накрывает стыд, вина - «я плохой родитель». Соответственно, кто виноват? Ребенок. Это ведь он меня подставил, из-за него я таким оказываюсь».
Анна Варга
психотерапевт
«Нет, не все. Просвещенные родители уже не кричат, понимают, что ребенок криком травмируется. А обычные взрослые, родители, учителя и врачи кричат, потому что это безопасный способ выплеснуть раздражение. Ребенок-то слабее, он не ответит. А в раздражении здесь все и часто бывают. Жизнь трудная».
Светлана Адоньева
антрополог
«От страха. Потому что дети непосредственные. Они могут сказать что-то такое, чего мы боимся. А мы боимся нашей сексуальности, нашей агрессивности, нашей алчности, нашего любопытства. И мы орем на детей, когда они обнаруживают те черты, которые присущи нам самим. Мы кричим на них, потому что не готовы признать это в себе».