Кусок души. И сердца.
С 11 марта я живу без куска души. И сердца. Умерла моя тета. Скоропостижно - теперь я знаю горькое значение этого слова. Утром мы с ней разговаривали, что характерно на картошку собирались как правильно пухан на пуху стирать. Незадолго до - виделись, 17 февраля ей исполнилось 67, но выглядела она лет на 50 максимум, я и то по утрам выгляжу хуже иногда. А со спины - чисто из шутке про пионерку и пенсионерку. В обед звонок, на трубе написано "Галя", беру с нашим фирменным приветствием: "Хеллоу". В трубке кричит мать. Галя умерла. Стало плохо с сердцем, она набрала матери (они через дорогу живут), сама вызвала неотложку. Мать летела как Усейн Болт. Прилетела, когда ей вроде получшело, но потом резко поплохело, реанимация приехала быстро, качали, откачали вроде, но потом сердце сказало: "Хватит". И всё.
После звонка я сначала завыла на весь дом, потом выкурила пачку сигарет, потом взяла билет на ближайший автобус, отпросилась с работы и поехала. Ехала в ночь. Пырилась в окно. В голове гудел ветер как в трубе.
Потом сраные хлопоты, заказы гробов, покрывал (блядь, вопрос про цвет покрывала меня убил, охуеть как важно), катафалков, обзвон сослуживцев и приятелей, деньги, деньги, деньги. Брат не пил, держался до похорон. Я была движущая сила всего, распорядитель, ебаный скорбный шафер, заказыватель ебаной столовой (на которой мама вдруг настояла в последний момент), буфер между всеми и приниматель скорбных лиц от соседей, коллег, друзей, хуй знает кого и Мурзилки. Мамо ужралась, брат полуужрался, у меня холодная голова и руки, и лицо фанатички-сектантки с поджатыми губами и пылающими глазами (сутки не спать - это вам не баран начхал). Хорошо, что был агент, который до этого организовывал похороны бабули, не пришлось ходить по ЗАГСам, хуягсам и прочим присутственным местам, еще и денег сэкономили каплю (мать говорила, что как только уехала реанимация, в дверь лезОм полезли ебаные агенты). Кстати, зарисовка: заходим в ритуальное агентство, по сторонам выставка-продажа гробов (я себе ничо не подобрала, колеру не дают (Ц)), венков и прочей скорбной хуйни. Вижу лакированную домовину, ценник висит "120 000", я бы такие не взяла, а на нем сидит котик и умывает лапкой личико. Милота.
Прошание: приехали с работы, приятельницы, хуй с горы, цветов что той невесте надарили. Директор плакал (sic!) и говорил, какая она. Кстати, ее любили все. Без фальши, просто она была такая. Ее невозможно было не любить.
Потом начался треш. Во-первых, моя мама окрысилась на то, что не она главная (конверты совали мне, агент общался со мной, разводила всех я - кто домой, кто поминать). Во-вторых, была ебейшая очередь (очередь, блядь, чтоб тебя в топке сожгли) в крематориум. В-третьих, на поминках мой брат нажрался как прачка и орал. В-четвертых, я оцепенела и не знала, как раcколдоваться обратно (но была боевой робот), я даже не пила. В-пятых, мне хотелось никого не видеть и лечь. И самое интересное: я кабута ёбнулась ума, я шла с поминок и думала, вот я щас Гале позвоню и расскажу, кто как себя вёл и вообще как прошло.
Ну потом неинтересно. Я проторчала 10 дней в итоге, чтобы соблюсти все формальности, забрала урну (она весила как телевизор "Рубин") и отчалила домой. Ехамши, также пырилась в окошко. Было пасмурно, сеял снежок даже. Вдруг облака поредели, показался кусочек неба и радуга. Я подумала, что я ёбнулась окончательно или затонированное окно автобуса так отражает скупой весенний свет, но нет. Радуга, блядь. Кусок радуги на небе. Взамен вынутого куска души и сердца.
Из интересного: позвонила женщина-врач из морга. Голосом протодьякона представилась (что-то типа "Руфь Соломоновна"), спросила про болячки, а потом я услышала, как протодьякон может говорить вкрадчиво-участливо: "Вы не против, чтобы мы ее вскрыли?" Дальше. Я села в катафалк, заиграла какая-то лютневая музыка XVI века типа скорбная, я смотрела на Галу и мне казалось: сейчас она подмигнет или язык покажет (наверное, я ебнулась тогда немножко). Ещё. В крематориуме в окно оформления была ебейшая очередь (кто крайний на пожечься). Все были, блядь, с экскурсоводами (агенты говорили, чо как делать, потому что половина народов была охуевшая, как я, и на валидоле), но больше доставили бабы-агентши: Парни - это, как правило, молодые мужики, деловитые, на спорте и с телефоном в ухе (как наш), бабы - девки кабута из сауны - валаса, губищи, когти, макияж как на сцену и все поголовно в норковой шубе-"автоледи", блядь, и голубых джинсах-момсах (это штоле униформа у них?).
Сдохнуть и сжечься (и пожрать потом на 15 человек) в Новокузнецке Кемеровской области стоит около пятидесяти тысяч рублей.
Она научила меня краситься, а я её - курить.
Теперь у меня нет куска души, сердца и некому позвонить, когда мне плохо. И отправить всратую картинку или видос.
Бескончина (Швецова) Галина Николаевна 17.02.1956 - 11.03.2023
После звонка я сначала завыла на весь дом, потом выкурила пачку сигарет, потом взяла билет на ближайший автобус, отпросилась с работы и поехала. Ехала в ночь. Пырилась в окно. В голове гудел ветер как в трубе.
Потом сраные хлопоты, заказы гробов, покрывал (блядь, вопрос про цвет покрывала меня убил, охуеть как важно), катафалков, обзвон сослуживцев и приятелей, деньги, деньги, деньги. Брат не пил, держался до похорон. Я была движущая сила всего, распорядитель, ебаный скорбный шафер, заказыватель ебаной столовой (на которой мама вдруг настояла в последний момент), буфер между всеми и приниматель скорбных лиц от соседей, коллег, друзей, хуй знает кого и Мурзилки. Мамо ужралась, брат полуужрался, у меня холодная голова и руки, и лицо фанатички-сектантки с поджатыми губами и пылающими глазами (сутки не спать - это вам не баран начхал). Хорошо, что был агент, который до этого организовывал похороны бабули, не пришлось ходить по ЗАГСам, хуягсам и прочим присутственным местам, еще и денег сэкономили каплю (мать говорила, что как только уехала реанимация, в дверь лезОм полезли ебаные агенты). Кстати, зарисовка: заходим в ритуальное агентство, по сторонам выставка-продажа гробов (я себе ничо не подобрала, колеру не дают (Ц)), венков и прочей скорбной хуйни. Вижу лакированную домовину, ценник висит "120 000", я бы такие не взяла, а на нем сидит котик и умывает лапкой личико. Милота.
Прошание: приехали с работы, приятельницы, хуй с горы, цветов что той невесте надарили. Директор плакал (sic!) и говорил, какая она. Кстати, ее любили все. Без фальши, просто она была такая. Ее невозможно было не любить.
Потом начался треш. Во-первых, моя мама окрысилась на то, что не она главная (конверты совали мне, агент общался со мной, разводила всех я - кто домой, кто поминать). Во-вторых, была ебейшая очередь (очередь, блядь, чтоб тебя в топке сожгли) в крематориум. В-третьих, на поминках мой брат нажрался как прачка и орал. В-четвертых, я оцепенела и не знала, как раcколдоваться обратно (но была боевой робот), я даже не пила. В-пятых, мне хотелось никого не видеть и лечь. И самое интересное: я кабута ёбнулась ума, я шла с поминок и думала, вот я щас Гале позвоню и расскажу, кто как себя вёл и вообще как прошло.
Ну потом неинтересно. Я проторчала 10 дней в итоге, чтобы соблюсти все формальности, забрала урну (она весила как телевизор "Рубин") и отчалила домой. Ехамши, также пырилась в окошко. Было пасмурно, сеял снежок даже. Вдруг облака поредели, показался кусочек неба и радуга. Я подумала, что я ёбнулась окончательно или затонированное окно автобуса так отражает скупой весенний свет, но нет. Радуга, блядь. Кусок радуги на небе. Взамен вынутого куска души и сердца.
Из интересного: позвонила женщина-врач из морга. Голосом протодьякона представилась (что-то типа "Руфь Соломоновна"), спросила про болячки, а потом я услышала, как протодьякон может говорить вкрадчиво-участливо: "Вы не против, чтобы мы ее вскрыли?" Дальше. Я села в катафалк, заиграла какая-то лютневая музыка XVI века типа скорбная, я смотрела на Галу и мне казалось: сейчас она подмигнет или язык покажет (наверное, я ебнулась тогда немножко). Ещё. В крематориуме в окно оформления была ебейшая очередь (кто крайний на пожечься). Все были, блядь, с экскурсоводами (агенты говорили, чо как делать, потому что половина народов была охуевшая, как я, и на валидоле), но больше доставили бабы-агентши: Парни - это, как правило, молодые мужики, деловитые, на спорте и с телефоном в ухе (как наш), бабы - девки кабута из сауны - валаса, губищи, когти, макияж как на сцену и все поголовно в норковой шубе-"автоледи", блядь, и голубых джинсах-момсах (это штоле униформа у них?).
Сдохнуть и сжечься (и пожрать потом на 15 человек) в Новокузнецке Кемеровской области стоит около пятидесяти тысяч рублей.
Она научила меня краситься, а я её - курить.
Теперь у меня нет куска души, сердца и некому позвонить, когда мне плохо. И отправить всратую картинку или видос.
Бескончина (Швецова) Галина Николаевна 17.02.1956 - 11.03.2023