СЛОН И ВАСЬКА
"Что же касается А. Г. Лукашенко, то я бы хотел начинать каждый свой день с макания его головой в унитаз. Это было бы гарантией прекрасного настроения до глубокого вечера", - сказал журналист, в ответ на просьбу конкретизировать его претензии к Александру Григорьевичу, ответив "Я не хочу это обсуждать".
В принципе, уважаемый zergulio дал сей мазаринаде совершенно точную оценку, к которой, - как и к приведенному им мнению камрада с vott.ru, - сложно не присоединиться. Но кое-что хотелось бы добавить. Поскольку Вася, оказывается, хочет быть царем. Лучше, конечно, владычицей морскою, но можно и царем. Или, на самый крайняк, крутым мафиози типа Дона Корлеоне.
Потому что судите сами.
Вот, скажем, исполнилось: просыпается он, а в квартире у него, откуда ни возьмись, - Александр Григорьевич, и есть у Васи возможность претворить в жизнь свои самые заветные фантазии. Но как? Можно, конечно, повести гостя в туалет и там, как грезилось, макнуть в унитаз головой. А если гость не захочет? Уже вижу, как Вася, даром, что почти на тридцатник моложе и аж спортивный журналист, применяет силу. Уже вижу, но хотелось бы посмотреть воочию. А вот если Вася царь или capo dei tutti capi, тогда, конечно, другое дело. Тогда можно кликнуть стражу или "быков", - и...
Вот именно.
Морда все сознает, потому и - "я не хочу это обсуждать".
И в этом не только весь Вася, но и вся социальная среда, которую он представляет.
Они, смешные и жалкие, мне даже не интересны.
Но.
Мне обидно за других людей, правильных и вменяемых, теряющих всякую логику и всякий здравый смысл, стоит лишь вспомнить добрым словом Александра Григорьевича. Мгновенно зверея от полного бессилия сказать хоть что-то хоть сколько-то убедительное, они тотчас выплевывают "калгасник", "нахлебник", "сепаратист", не понимая и не желая понимать, что крестьянин ничем не хуже лимиты во втором поколении (хотите потомственного интеллигента? так вот вам г-н Саакашвили ищет работу!), что легко быть богом, когда волею судьбы сидишь на море нефти, океане газа и советском ЯО, а поди-ка покрутись даже без выхода к морю, что, наконец, страшно отдавать спасенную от невзгод страну в руки тем, кто порвет и подеребанит то, что ты сберег, а простой люд, подеребанив страну, выбросит на помойку.
Впрочем, обо всем этом я уже писал.
И раз.
И два.
И три.
И сейчас возвращаюсь к тому же, и скорее всего, вернусь еще не раз.
Хотя прекрасно сознаю, что услышан не буду, понимаю, почему, и, понимая, не могу осуждать.
Действительно, трудно, - а порою даже невыносимо, - видеть под боком человека, которого нет нужды толковать по мелкому дрожанию его левой икры, в надежде, что дрожание сие свидетельствует о том, что Родина твоя еще не тварь дрожащая. Пусть и не лощено-точеного, но предельно прозрачного, как в проторях своих, так и в достоинствах. Помимо воли, - в этом никто не признается, но хоть задумайтесь, - сравнивая и сознавая, что достоинств этих (даже при проторях!) вполне достанет на то, чтобы милый анекдот о пресловутых "четырех дивизиях" в случае чего обернулся вовсе не анекдотом. А тем паче, воочию убеждаясь, что как бы ни накручивал себя, прав все-таки не ты, а прав тот, на кого ты себя накручивал. Это еще больше злит, потому что никому не нравится чувствовать себя дурнем, и это обостряет неосознанную агрессию.
В общем, с точки зрения психологии все проще скрипа дверного.
Иначе, поскольку слаб человек, и не бывает.
И все же, как бы ни было тяжко, не стоит превращаться в вась.
Click to view