ЮРОДИВОЕ
Арест (...) девушек из группы "Кошачий бунт" по обвинению в неподобающем поведении в Храме Христа Спасителя - это объявление войны гражданскому обществу России. Разумеется, причислять к гражданскому обществу фашизоидные псевдоклерикальные структуры, мечтающие о церковной инквизиции и расправах с инакомыслящими в России, было бы так же абсурдно, как признать структурой гражданского общества мафию. Молитва об избавлении страны от диктатуры и полицействующих клерикалов - нормальная дань русской православной традиции, традиции юродивого протеста против проституирования церкви и сатанизации государства. "Богородица не велит молиться за царя Ирода" - благодаря Пушкину, а теперь и режиссеру Владимиру Мирзоеву, эти слова знает каждый образованный человек. Обозначение изверга и тирана Сранью Господней - корректное следование русской и европейской церковной традиции. Этот арест - провокация. Ее тщательно подготовил альянс фашиствующего крыла партии власти и фашиствующего крыла Московской патриархии.
Я практически ничего (кроме официального минимума) не знаю ни о Евгении Ихлове, ни о том, насколько авторитетным экспертом по вопросам православия и христианства вообще он является. Возможно, таки да. Но эта сторона вопроса меня, честно говоря, волнует мало. Куда меньше, чем, например, странно вольное, если не сказать больше, обращение с термином "провокация". Термин этот означает, как известно, - иного не дано, - "действие с целью вызвать ответное действие или бездействие провоцируемого", а следовательно, в известном и уже сотни, кабы не тысячи раз обглоданном до косточек сюжете провокаторами являются как раз обильно жалеемые автором "девушки из группы"...
Ибо, - хрен с ним, покажем еще раз, вовсе уж на пальцах, - именно ими и только ими было предпринято то самое действие ("неподобающее поведение в Храме Христа Спасителя"), целью которого было вызвать либо ответное действие (спровоцировав тем самым волну стенаний о "расправах с инакомыслящими"), либо ответное бездействие (показав тем самым, что российское общество утратило уже вообще всякое предсталение о моральных рамках). А если хотя бы на минуту допустить, что г-н Ихлов прав и данная провокация, в самом деле, "тщательно подготовлена альянсом фашиствующих крыльев", то, получается, вышеуказанные "девушки" как раз и являются активными соучастницами провокации, на эти самые "фашиствующие крылья" работающими.
Но речь не об этом. Речь о "юродивом протесте". То бишь, об официальной рукопожатной версии случившегося, принятой на вооружение защитниками обезумевших физденок. Уважаемый sky_y, с подачи которого (спасибо!) я вообще узнал об этом материале, насколько я понял, солидарен с мнением автора. Что до меня, то я, - при всем высочайшем уважении к мощи интеллекта уважаемого sky_y, - согласиться не могу. Никак. Потому что традиция "юродства", о которой вспоминает г-н Ихлов, подразумевает право на любое обличение (хоть светской власти, хоть духовной), но купленное ценой полного отказа критикующего от всяких мирских ценностей. То есть, абсолютной аскезы (в миру), молитвенного заточения (в монастыре) или иных форм религиозного подвижничества. Иными словами, будь наглые физденки бродячими старицами, давшими обет целомудрия, увешавшими себя веригами и бродящими от паперти к паперти, сухой корочкою питаясь, проблемы бы не было. Но что-то подсказывает мне, что это не совсем так, и пусть любой, готовый доказать мою неправоту бросит в меня сколько угодно камней.
И наконец, умиляет обращение автора к авторитетам. Не говоря даже о том, что делать хоть сколько-нибудь далеко идущие выводы, опираясь на художественное произведение, мягко говоря, не вполне корректно, есть, на мой взгляд, смысл вспомнить некоторые конктексты бессмертной трагедии. Дело ведь в том, что молиться за Бориса-царя блаженный, если помните, отказывается, поскольку тот по умолчанию является детоубийцей. В рамках сюжета. А вот в реале мы этого сказать наверняка не можем. То ли и в самом деле углицкого мальца по приказу регента пырнули ножом, то ли пырнули, но не по приказу регента, то ли сам в припадке закололся, - неведомо. Зато точно ведомо: именно "детоубийственная" версия была краеугольным камнем идеологии Дома Романовых, оправданием их право на власть, к которой они пришли, как ни крути, через цареубийства и детоубийства. На утверждение этой аксиомы в массовом сознании подданных Российской Империи рекрутировались лучшие интеллектуальные силы. Точь в точь, как в Англии эпохи Тюдоров и эпохи Стюартов лучшие умы привлекались к очернению достойных людей, проигравших в борьбе за власть, - как случилось это (наиболее яркий пример) с Ричардом III, который вовеки веков заклеймен убийцей, ибо супротив гениев Томаса Мора и Уильяма Шекспира бедняжка Клио все равно, что плотник супротив столяра.
Как-то так, дорогие френды и не френды.
А насчет морали сей басни разочарую: её не будет.
Мораль давайте оставим г-ну Ихлову, девушкам из известного ансам бля и прочему совестливому люду...