Вторник. Уж вечер близится. Пора и рассказать.
Это не английский юмор. Половина персонажей вымышлены, иные - далече, третьи - в розыске. Если найдёте в тексте секретные материалы, ошибки, неправильное ударение - нажмите на мнение автора. Прямо сейчас - чисто английское шулерство. Дело было так.
...Я смотрел в небо Лондона. И это был не сон. Как я здесь оказался? Проснулся рано утром на лавочке, под газетами. Ничего не помню. Понятно, наши заблокировали мне память, и всякие вольности. Понять бы ещё, кто наши. Ничего не помню. Если только под пытками. Но не факт. Осознаю только, что на мне важная миссия какая-то, что-то надо совершить. Пока не знаю, что. Ну точно, Лондон. Вон Чичваркин на скрипке играет, Пугачёв на барабане постукивает. Вроде, что-то русское народное. Ну что-то же помню.
Порылся по карманам. Ага. Какой-то мятый чек из супермаркета. Чего там. Та-ак. 100 фунтов бекона - 100 фунтов. Стерлингов, конечно. 7 футов сосисек - 100 фунтов. 2 пинты пива - 100 фунтов. Стабильные цены тут у них. И когда я это всё съел, интересно. Ну конечно, всё гениальное просто. Чек ! Какой же я молодец. К вечеру расшифровал этот злосчастно-спасительный магазинный чек. Значит так. Ехать надо в Солсбери, и срочно, а там нужные люди меня встретят. Поехал, значит.
Солсбери. Городишко так себе, и стриптизёрши вяленькие, а где эти трёхэтажные автобусы. Иду себе спокойненько по одной улочке, никого не трогаю, никого ж не знаю, и вдруг, оппа ! Три амбала навстречу. Негр, француз, и долговязый. Сволочные такие ребята, агрессивные, рожи - кирпича просят. Нагло окружили меня, куражатся. Запашок от них, ещё тот. Француз картавит - Кто такой? Так я вам всё и рассказал. Но вижу, долговязый три раза подряд моргнул. Условный знак, вроде. Фу-у, свои, родные. Тут я им всё и рассказал. А куда мне деваться, я как Робинзон на чужбинном острове. Но они меня приняли, как родного. Душевные ребята оказались.
Накормили овсянной кашей. Но что это за каша такая. Её ж вроде на воде готовят. Засыпали порошком в горло, и все дела, да ещё удерживали сильно-сильно. Думали, буду добавки просить. Туфта, а не каша. Но вроде, порядочные оказались, дали мне 15 фунтов на дорогу, хотя до встречи с ними у меня было 800. Сказали, куда идти - Прямо и прямо, а там найдёшь себе приключений. Полицейского увидишь, не трясись. Раскованно, улыбаясь, подошёл к полицейскому, сразу сказал, мол, я не агент, не переживайте, и нет у меня здесь невыполнимых миссий. Мол, пасечник-индиго. Осматриваюсь. Пчёлы жирные, у вас, видать... И всё в таком духе. И сразу множество вопросов отпадёт. Фирштейн? Ясен перец, всё я понял. И пошёл себе. У меня же миссия.
И я увидел их. Они сидели на лавочке - мужик и молодая женщина. И я впомнил. Почти всё. Это же Скрипаль. Наш бывший агент спецслужб, перебежчик. Я молниеносно прочувствовал момент. Они в опастности. Наш-ненаш, а спасать их надо. И я даже увидел эту опасность. К людям на скамеечке стремительно приближались двое. Первым шёл человек, похожий на Бориса Джонсона. Следом шёл ещё один Джонсон. Хотя нет, приглядевшись, понял - шла Мэй, очень похожая на женщину. На деловую разгневанную женщину. Этих двоих сопровождала шумная компания - журналисты, охрана, агенты, шотландцы, футболисты, олигархи, банкиры, арабские шейхи, да группа китайцев, и замыкала процессию дама с собачкой
Джонсон и Джонсон...э, Мэй, конечно. Джонсон и Мэй подошли вплотную к этому самому Скрипалю, и начали что-то жёстко тому выговаривать. Я только услышал фразу несчастного Скрипаля - ...не полезу я в Букингемский дворец, да ещё травить... - А Джонсон, который Борис, уже начал крутить руки нашему бывшему, очень даже профессионально. Мэй, которая Тереза, изящно достала из дамской сумочки какие-то ампулы, и резко давай засовывать их обречённому, не то в рот, не то в нос. Наш бывший извивался, как мог. Мэй залепила ему подщёчину, да так удачно, что перепало Борису, который Джонсон. Он в это время пытался вдуть в ухо истязаемому какой-то газ, ранее приложившись к какому-то баллончику. Публика делала сэлфи, и живо обсуждала происходящее.
Пора и вмешаться, подумал я. И с криком - Я вам сейчас устрою пятичасовой чаёк - рванул на помощь, в первую очередь сорвав парик с окаменевшей Мэй, и забросив его на дерево. Пускай полазит. И начал крушить спецназовцев. Навалял я им прилично. Кто-то свиснул. Я обернулся. И Борис, он же Джонсон, халера его задери, навалился на меня, и провёл приёмчик с удушением. Подловил. Пришлось нанести Борису разящий удар в самое сокровенное. Хотя у них там на Западе, не поймёшь, может это и не сокровенное. Но Борис кричал так убедительно, прям шекспировские страсти. Я рванул к Скрипалю, и повыковыривал у того, что мог, чего ему там понапихали. Что наковырял, сразу продегустировал. Мало ли. Все даннные в моём организме. Наши потом разберутся
Такой шанс бывает раз в жизни. Разобраться с Борисом Джонсовичем раз и навсегда. Я схватил его за ноги и потащил, куда же его, ну не в полицейский же участок тащить, чёрт возьми, куда его запих...Бу-бух!!! Мощный удар по голове. Моей голове. Оборачиваюсь, как в тумане. Стоит распрекрасная Мэй, торжественно-радостная, и нагло смеётся красным ртом мне в лицо. Да, перевелись в Англии джентльмены - ударить по голове, сзади, пилочкой... а вот нижний левый крайний коренной надо уже и вырывать. И уже падая без сознания, шепчу - Мэм, слишком яркая у вас по-пома-....
Наконец-то, очнулся. Привязанный. Нянечка ходит гусыней. Надо кофе попросить. Может она французкий понимает. - О, оголтелый вышел из криза, слышь, Танька, опять какого-то Скрипаля зовёт. Всю ночь кричал. Новости ему больше не давать слушать, таким токо классическую музыку, и баста. - ... Так-так, думают я псих, надо с нашими связаться, скоро вытащят. А вот и сестра пришла, принесла ватман, фломастеры, психотерапия через рисунки, понятно, надо сигнал подавать. Сейчас нарисуем... - .А что же у вас корова с тремя горбами и одной ногой. - Дура, это шифровка. Центр - задание выполнено, благодаоностей не надо, там критично, но несмертельно. Вышлите 100 тысяч, двух женщин, и напильник в буханке хлеба. И главное... О, нянечка "утку" принесла. И на обед. Хоть овсянку нормальную похавать. Говорят, в соседнюю палату даму с собачкой поселили. Будет с кем перестукиваться.
Со слов потерпевшего записал Эндрю Торчински