Борис Барский. Смешная любовная лирика
Ничего не понимая,
Я почувствовал тревогу -
Острым каблуком, в трамвае,
Встали Вы на мою ногу.
Замер, вижу началось,
Мы к друг другу припотели,
Чувствую шампунь волос
И пупырышки на теле.
Что со мною - я не знаю,
Вы, как ангел Вы, как кукла,
Я всем телом осязаю,
Как Вы выпукла и впукла.
Думать так наверно низость,
Я как газовый баллончик,
Я за нашу с вами близость
Прокусил бы Ваш талончик.
Но с трамвая лишь сошли,
И прошла любви отрава,
Я пошел, и Вы пошли,
Я - налево, Вы - направо
Вы лежали в гамаке
С сигаретою в руке
И невольно искривляли
Тело где-то в позвонке.
Вы лежали у реки
Ни близки, ни далеки,
И губами выдували
Слюни, словно пузырьки,
Я хотел быть ветерком,
Я хотел быть гамаком,
Грудь Вам лапками царапать
Легкокрылым мотыльком.
Я хотел бы быть рекой,
Гладить Вас своей рукой,
Гладить волосы и тело -
Вот я ласковый какой:
Я хотел быть ветерком,
Я хотел быть мотыльком,
Только на хрен Вы мне сдались
С искривленным позвонком.
Я люблю Ваших глаз
Овальчики
Я в нокауте
В первом же раунде,
Ваши тонкие в кольцах
Пальчики
Крепко держат меня
За "Баунти",
А от пальчиков Ваших
Веет морозом,
Я очень прошу Вас:
Так крепко не надо,
Там нежная, сочная
Мякоть кокоса
И толстый-толстый
Слой шоколада.
Я сижу с бокалом в баре
И ужасно скучно мне,
Я мечтаю о пожаре
И о девушке в окне.
Как ее, собой рискуя,
Я спасаю из огня,
И как нежно поцелует,
Скажет: На, возьми меня:
Я возьму, дрожащий нервно,
Год пройдет - и вот итог:
Думаю, что эту стерву
Я б собственноручно сжег.
Промчатся куда-то годы
И скажут, меня читая:
Он с детства любил природу
И женщин родного края.
Ночью умерли часы,
Потекли, как холодец,
Полувздох и две слезы,
Раз чихнули и:
Зажигалка заболела,
Пламя судорга свела,
В общем, тихо захрипела
И, опять же, умерла.
Влажной липкостью тоски
Телефон на ладан дышит,
Пепельница на куски,
Потихоньку едет крыша.
В унитазе пересохло,
Комната остыла вся,
Что могло, то все подохло,
Даже бра накрылася.
Значит, свет коньки отбросил,
Все кругом коробится,
Что ли пить мне взять и бросить?
А то нездоровится:
Остроумные бусинки слова
В ожерелье стиха я вплетал,
Расплетал и вплетал туда новый
Ироничный духовный ментал.
А закончив, я Вам приносил
Целый сомн поэтических трелей
И покорно примерить просил
Ожерелие из ожерелий.
Только Вы предпочли им, увы,
Сверхдешевые яркие бусы.
Как я раньше не понял, что Вы
Лишены были начисто вкуса.
Дым - огню, зола - костру.
Вечен дух и бренна плоть,
Предположим я умру,
Что не приведи Господь.
И пройдя рубеж из вех,
С кем плечом к плечу бродил,
Я прощу, возможно, тех,
Кто за нос меня водил.
Я не стану их ругать
Строго пальчиком: «Ату!»
И бессонницей пугать
В мерзопакостном поту.
Наводить тоску и страх,
В жажде не давать им пить,
Даже в их поганых снах
К ним не стану приходить.
Путать пряди их волос...
Я клянусь - не обещать:
Вызывать у них понос,
На потенцию влиять.
Предположим - я не вру,
Вечен дух и бренна плоть,
Предположим я умру,
Что не приведи Господь...
Но своё не упущу,
Десять бед - один ответ:
Я, возможно, их прощу,
Хотя, может быть, и нет...
Засыпают в домах лампочки,
Телевизоры, радиоточки,
Спят уютно твои тапочки -
Пятка к пятке, носочек к носочку.
И мои - в клубочек и храпают,
Стол спит, стул, и уснул будильник,
Только в кране вода капает,
И урчит во сне холодильник.
А потом засыпает весь дом,
Даже шорохи вместе с мышами,
Я к тебе - и мурлыкать котом,
Потому что ты любишь ушами.
Околдую и заворожу,
И случится, и вот случилось...
А под утро лукаво спрошу:
Как спалось?
И еще: что снилось?
Я почувствовал тревогу -
Острым каблуком, в трамвае,
Встали Вы на мою ногу.
Замер, вижу началось,
Мы к друг другу припотели,
Чувствую шампунь волос
И пупырышки на теле.
Что со мною - я не знаю,
Вы, как ангел Вы, как кукла,
Я всем телом осязаю,
Как Вы выпукла и впукла.
Думать так наверно низость,
Я как газовый баллончик,
Я за нашу с вами близость
Прокусил бы Ваш талончик.
Но с трамвая лишь сошли,
И прошла любви отрава,
Я пошел, и Вы пошли,
Я - налево, Вы - направо
Вы лежали в гамаке
С сигаретою в руке
И невольно искривляли
Тело где-то в позвонке.
Вы лежали у реки
Ни близки, ни далеки,
И губами выдували
Слюни, словно пузырьки,
Я хотел быть ветерком,
Я хотел быть гамаком,
Грудь Вам лапками царапать
Легкокрылым мотыльком.
Я хотел бы быть рекой,
Гладить Вас своей рукой,
Гладить волосы и тело -
Вот я ласковый какой:
Я хотел быть ветерком,
Я хотел быть мотыльком,
Только на хрен Вы мне сдались
С искривленным позвонком.
Я люблю Ваших глаз
Овальчики
Я в нокауте
В первом же раунде,
Ваши тонкие в кольцах
Пальчики
Крепко держат меня
За "Баунти",
А от пальчиков Ваших
Веет морозом,
Я очень прошу Вас:
Так крепко не надо,
Там нежная, сочная
Мякоть кокоса
И толстый-толстый
Слой шоколада.
Я сижу с бокалом в баре
И ужасно скучно мне,
Я мечтаю о пожаре
И о девушке в окне.
Как ее, собой рискуя,
Я спасаю из огня,
И как нежно поцелует,
Скажет: На, возьми меня:
Я возьму, дрожащий нервно,
Год пройдет - и вот итог:
Думаю, что эту стерву
Я б собственноручно сжег.
Промчатся куда-то годы
И скажут, меня читая:
Он с детства любил природу
И женщин родного края.
Ночью умерли часы,
Потекли, как холодец,
Полувздох и две слезы,
Раз чихнули и:
Зажигалка заболела,
Пламя судорга свела,
В общем, тихо захрипела
И, опять же, умерла.
Влажной липкостью тоски
Телефон на ладан дышит,
Пепельница на куски,
Потихоньку едет крыша.
В унитазе пересохло,
Комната остыла вся,
Что могло, то все подохло,
Даже бра накрылася.
Значит, свет коньки отбросил,
Все кругом коробится,
Что ли пить мне взять и бросить?
А то нездоровится:
Остроумные бусинки слова
В ожерелье стиха я вплетал,
Расплетал и вплетал туда новый
Ироничный духовный ментал.
А закончив, я Вам приносил
Целый сомн поэтических трелей
И покорно примерить просил
Ожерелие из ожерелий.
Только Вы предпочли им, увы,
Сверхдешевые яркие бусы.
Как я раньше не понял, что Вы
Лишены были начисто вкуса.
Дым - огню, зола - костру.
Вечен дух и бренна плоть,
Предположим я умру,
Что не приведи Господь.
И пройдя рубеж из вех,
С кем плечом к плечу бродил,
Я прощу, возможно, тех,
Кто за нос меня водил.
Я не стану их ругать
Строго пальчиком: «Ату!»
И бессонницей пугать
В мерзопакостном поту.
Наводить тоску и страх,
В жажде не давать им пить,
Даже в их поганых снах
К ним не стану приходить.
Путать пряди их волос...
Я клянусь - не обещать:
Вызывать у них понос,
На потенцию влиять.
Предположим - я не вру,
Вечен дух и бренна плоть,
Предположим я умру,
Что не приведи Господь...
Но своё не упущу,
Десять бед - один ответ:
Я, возможно, их прощу,
Хотя, может быть, и нет...
Засыпают в домах лампочки,
Телевизоры, радиоточки,
Спят уютно твои тапочки -
Пятка к пятке, носочек к носочку.
И мои - в клубочек и храпают,
Стол спит, стул, и уснул будильник,
Только в кране вода капает,
И урчит во сне холодильник.
А потом засыпает весь дом,
Даже шорохи вместе с мышами,
Я к тебе - и мурлыкать котом,
Потому что ты любишь ушами.
Околдую и заворожу,
И случится, и вот случилось...
А под утро лукаво спрошу:
Как спалось?
И еще: что снилось?