22 октября - День рождения "Дома Старого Шляпа"!
Сбежало как-то от Плюшбира Вдохновение.
«А я говорил, что артишок надо не кубиками, а звездочками нарезать, и фенхель обжаривать таки на петеяровом масле» - подумал Плюшбир, и поехал, но не в Омск, а в Питер.
На поезде, потому что на танке в поезд не пускали, несмотря на то, что танк уже года два как был украшен яркой вывеской «Литературный портал».
Касаемо же велосипеда, то как официальные, так и достоверные источники утверждали, что на велосипеде ковбои по Питеру пока не ездят, уж года до 2024 - так это как пить дать.
Вот так, всё бросил, купил четыре билета в первый класс - и поехал, шляпу надев, а ковбойские сапоги - не стал.
« А то ещё спутают с Костей Кинчевым, как в прошлый раз… И это - в лучшем случае, если тетя Лена к маменьке в Чебоксары уехала» - подумал Плюшбир, выходя на Невский проспект в сопровождении бесовок и широко известного в Южной Катании итальянского журналиста.
Фёдор Михайлович Достоевский, царствие ему небесное, в тот же час три раза перевернулся в гробу.
«Хорошо, что хоть Апекс, апостол его задери, сегодня выходной» - подумал Плюшбир, вышагивая по колдырям да колдобинам питерской мостовой, кое-где отбардюренной поребриком.
Пока дошёл от вокзала до канала Грибоедова, у него спросили автограф семь мальчиков, пятнадцать девочек, домашние хозяйки, домашние работницы, а одна дама с вуалью даже попросила подписаться «для зубной феи»!
«Всё-таки, на каждое произведение найдётся свой читатель!» - думал Плюшбир, с достоинством поправляя шляпу, и размашисто вывел «Bruno Ferrarі» какому-то господину в цилиндре и фиолетово-чёрном плаще, вежливо попросившему автограф неподалёку от Горного института.
Так и проходил целый день по городу на Неве, заглядывая в дома-колодцы, раскланиваясь направо и налево, и раздавая автографы изумлённой публике, но Вдохновения так и не нашёл.
Зато на обратном пути в Москву ему вспомнились три новые старые байки, сочинились четыре плюшквиля, тридцать три дуделки, пыхтелка, хотя одна, но весьма поучительная, потому что про дембелей, и даже пришла в голову оригинальная идея для нового рассказа о том, как Зубная Фея в полночь превратилась в Зубного Техника, которого, в свою очередь, спас от алкоголизма Оптимистичный Доктор.
Интернет-издание «Фонтанка» тем же вечером взорвало сеть новостью о том, что Михаил Боярский мало того, что сбрил усы, так ещё и занялся литературным творчеством, написав под псевдонимом целых 117 баек, причём не на театральную, а на медицинскую тематику, и даже ведёт для начинающих писателей целый литературный портал!
Новость быстро распространили не только достоверные, но и официальные источники, и она не вылезала из топов до тех пор, пока депутат Милонов не сравнил пиндоский праздник Хэллоуин с сифилисом.
То бишь, целых полтора дня.
Михаил Боярский потом всем рассказывал, что он настолько популярен, что его в этом году начали поздравлять с днём рождения аж 22 октября!
Вдохновение же всё это время сидело под кустом чёрной смородины в какой-то пустыне, в компании пьяных дембелей, варивших в котелке с рассолом уху из Премудрого Карася, и тихо улыбалось, глядя на два фиолетово-чёрных солнца в рваных малиновых небесах.
«Малиновый пикап - это круто… А вот малиновое небо, святой чеснок, - это какой-то бычий помёт!» - подумал Плюшбир, и перевернулся на другой бок.
«А я говорил, что артишок надо не кубиками, а звездочками нарезать, и фенхель обжаривать таки на петеяровом масле» - подумал Плюшбир, и поехал, но не в Омск, а в Питер.
На поезде, потому что на танке в поезд не пускали, несмотря на то, что танк уже года два как был украшен яркой вывеской «Литературный портал».
Касаемо же велосипеда, то как официальные, так и достоверные источники утверждали, что на велосипеде ковбои по Питеру пока не ездят, уж года до 2024 - так это как пить дать.
Вот так, всё бросил, купил четыре билета в первый класс - и поехал, шляпу надев, а ковбойские сапоги - не стал.
« А то ещё спутают с Костей Кинчевым, как в прошлый раз… И это - в лучшем случае, если тетя Лена к маменьке в Чебоксары уехала» - подумал Плюшбир, выходя на Невский проспект в сопровождении бесовок и широко известного в Южной Катании итальянского журналиста.
Фёдор Михайлович Достоевский, царствие ему небесное, в тот же час три раза перевернулся в гробу.
«Хорошо, что хоть Апекс, апостол его задери, сегодня выходной» - подумал Плюшбир, вышагивая по колдырям да колдобинам питерской мостовой, кое-где отбардюренной поребриком.
Пока дошёл от вокзала до канала Грибоедова, у него спросили автограф семь мальчиков, пятнадцать девочек, домашние хозяйки, домашние работницы, а одна дама с вуалью даже попросила подписаться «для зубной феи»!
«Всё-таки, на каждое произведение найдётся свой читатель!» - думал Плюшбир, с достоинством поправляя шляпу, и размашисто вывел «Bruno Ferrarі» какому-то господину в цилиндре и фиолетово-чёрном плаще, вежливо попросившему автограф неподалёку от Горного института.
Так и проходил целый день по городу на Неве, заглядывая в дома-колодцы, раскланиваясь направо и налево, и раздавая автографы изумлённой публике, но Вдохновения так и не нашёл.
Зато на обратном пути в Москву ему вспомнились три новые старые байки, сочинились четыре плюшквиля, тридцать три дуделки, пыхтелка, хотя одна, но весьма поучительная, потому что про дембелей, и даже пришла в голову оригинальная идея для нового рассказа о том, как Зубная Фея в полночь превратилась в Зубного Техника, которого, в свою очередь, спас от алкоголизма Оптимистичный Доктор.
Интернет-издание «Фонтанка» тем же вечером взорвало сеть новостью о том, что Михаил Боярский мало того, что сбрил усы, так ещё и занялся литературным творчеством, написав под псевдонимом целых 117 баек, причём не на театральную, а на медицинскую тематику, и даже ведёт для начинающих писателей целый литературный портал!
Новость быстро распространили не только достоверные, но и официальные источники, и она не вылезала из топов до тех пор, пока депутат Милонов не сравнил пиндоский праздник Хэллоуин с сифилисом.
То бишь, целых полтора дня.
Михаил Боярский потом всем рассказывал, что он настолько популярен, что его в этом году начали поздравлять с днём рождения аж 22 октября!
Вдохновение же всё это время сидело под кустом чёрной смородины в какой-то пустыне, в компании пьяных дембелей, варивших в котелке с рассолом уху из Премудрого Карася, и тихо улыбалось, глядя на два фиолетово-чёрных солнца в рваных малиновых небесах.
«Малиновый пикап - это круто… А вот малиновое небо, святой чеснок, - это какой-то бычий помёт!» - подумал Плюшбир, и перевернулся на другой бок.