Инесса Францева (Иванова)
Пришло печальное известие о кончине Инессы Францевой (Ивановой).
Она заведовала кафедрой французского языка в МГИМО. В молодости писала искренние, свежие, талантливые стихи. Вышла замуж за сына бывшего ректора МГИМО Юрия Францева.
Мы познакомились в литобъединении "Радуга" (ох, неправильное сегодня название!) Университета дружбы народов. Ее привел тогдашний руководитель "Радуги" поэт Леонид Темин, несмотря на то, что она была студенткой МГИМО.
Помню, как на одном из наших собраний сероглазая Инесса прочла строки, посвященные тогда еще не мужу:
"Мой черноглазый бог в печали. Глаза глухи".
Помню еще концовку другого стихотворения. явно по кавказским впечатлениям:
"Они творят свои намазы.
Пусть молятся и обо мне,
Чтоб с неба мальчик черноглазый
Слетел на розовом коне".
Это сейчас я бы грубо и цинично подумал, что нехватало еще седобородым старцам молиться за какого-то "мальчика черноглазого". А тогда это звучало возвышенно и трогательно.
Женя Исаев после этого иначе как "черноглазый бог" его не называл. Уже тогда, будучи еще студентом, "черноглазый бог" рассекал на "Волге-пикап", машине чрезвычайно редкой для частных персон. На такой однажды поздно ночью нас довез до общаги Евгений Евтушенко, после того, как мы погостили в его квартире в высотке на Котельнической набережной.
Но глаза действительно оказались глухи.
Они поженились, родили сына Федора.
"Черноглазый бог" тем временем стал топ-менеджером "Аэрофлота", потом грянула перестройка, и бизнес не заладился. Сережа повел себя некузяво и был дефенестрирован более прыткими конкурентами.
В конце концов Инесса развелась.
Случилась любопытная история. Его мама завещала шикарную дачу на Москве-реке в окрестностях Рублевки не беспутному сыну, а бывшей невестке.
Помните, у Галича:
"Первым делом у нас - совещание,
Зачитали мне вслух завещание -
Мол, такая-то, имя и отчество,
В трезвой памяти, все честью по чести,
Завещаю, мол, землю и фабрику
Не супругу, засранцу и бабнику,
А родной мой племянник Володечка
Пусть владеет всем тем на здоровьечко!"
Прощай, милая Инесса. Тогда и я был немножко в тебя влюблен.
***
Все устои и правила попраны,
А когда ты помрешь, не дай Бог,
То никто не приедет на похороны.
Не прие... не приеде ни... пох.
