Тут небольшой юмористический рассказ
Писала не я, друзья писали. Юмор будет понятен не многим, только разве-что людям с Литпрома, да и то, не всем. Рассказик отражает некоторые события, произошедшие на ресурсе не так давно. ЫЫЫЫ. Ладно, выкладываю только потому, что мне рассказ нравится, а так как с Литпрома снесен он был волной цунами, то будет лежать здесь значит.
В тот раз мы с Малафеем откинулись в один день.
- Куда теперь, дружище? Снова в форточницы? - хлопнув по жидким плечам приятеля, я огляделся по разным сторонам, ища глазами транспорт.
- Не гадал ещё. - Малафей ловко сбил ногой, обутой в вороной сапог, пролетавшую в паре метров ворону. Сапог слетел. Малафей поднял его, и с нежным трепетом заглянул внутрь:
- Эх, щас бы кошку. Пушистую, и глаза чтобы доверчивые были… Впрочем, плевать на глаза.
- Надень обувь, душегуб, - я вскинул руку в автомобильном приветствии, - Поехали в город, покуда кризис не настал.
Просторный автобус катил не спеша, оставляя в прошлом поля, сады, забор и верзилу Изю Штока, которому я задолжал четырнадцать тысяч сигарет с фильтром. Пассажиры шарахались от блуждающего по салону Малафея, перешёптывались и укоризненно качали головами, пряча деньги и детей в подолы.
После того, как на автовокзале я первым делом сразился в лотерею и проиграл все сбережения, включая парадные прощайки друга, Малафей надулся и долго причитал.
- С тобой невозможно иметь дел, ты хлюпик и слюнтяй, неудачник и чмо! - двигаясь по бордюру и совершая ритмичные махи руками твердил душевнораненный, - Эй! О-ё-ё-ёй! Куда едешь, су!..
Внезапный как триппер и чёрный как Абама фирменный джип сдвинул Малафея метров на пятнадцать в сторону. Дверь его открылась, выпуская из недр аспида звуки классической музыки:
Ай, даже счастье, словно талый снег,
Где же, Фаина, твой серебристый смех?
Прячешь ты глаза от меня, и уже средь бела дня
Ты с другим целуешься при всех.
- Ах ты! - возопил Малафей. - Ах ты этакай нетрадиционный ориентаст!
Пострадавший кинулся к автомобилю и несколько раз энергично направил выпрямленную руку в водительский проём.
- Чо за рамс, бротан?! - молниеносно накинув кастет, вставил и я.
- Да я известный московский диджей Коля Нанотар! Не сметь! Уберите ваши руки! Не вижу ваши руки! - верещал из-за руля низкий карлик.
Мы наседали. Карлик брыкался, но потихоньку покинул салон и разлёгся на жарком утреннем асфальте.
*
Она молча стояла, курила, и смотрела на нас. Никто не заметил, откуда она появилась. Стояла ли тут всегда или высадилась минуту назад из космического корабля. Не заметили, пока карла мудохали.
Окинув взглядом битву, она села за рычаги джипа и бросила мне:
- Ты назад, дефективный тоже, диджея обоссать. Едем к яру. - и тронулась со второй.
Автомобиль вылетел на проспект, заложил вираж и технично сбил либеральную старуху, намотав её на задний мост. Транспорт дернулся и остановился
- Говно машина, - она сердито переместилась на заднее сиденье - сами рулите.
Я вышел на стужу и заглянул под днище. С моста в разные стороны торчали пожилые ноги в трогательных полиэтиленовых обмотках.
- Нда. - я плюнул в асфальт. - Неудобно получилось как-то. Как её сковырять-то теперь?
- Да насрать! - Малафей прочно засел на пассажирское сиденье, - Всё спишут на гэбню. Поехали уже.
Я поместился позади руля и мы в самом деле поехали.
- Эй, ты чего это там? - Малафей обернулся в салон.
- Книгу читать буду. - решительно ответила она и ткнула ему в глаз мундштуком.
- Со-жи-те-ли нае-бу-шев-ско-го, - по слогам выдавил друг.
- «ТНЕ сожители» идиот! Автор Н. А. Ебушевский. Бомба! Все тайны раскрыл и многое явное осветил новым светом.
И погрузилась в желтоватые листы.
Автомобиль меж тем покинул город, а затем и несколько деревень.
- Смотри! Крест! - Малафей устремил коричневый палец в сторону леса.
Мы замерли в благоговейном ужасе. В стороне, около леса, молча высился одинокий смуглый Крест.
- Господи, нескладный-то какой, - прошептала она и уткнулась в роман.
Спустя полчаса получасовое молчание прервал Малафей.
- Поселение по курсу, команда, а вон и магазин, стой! Брать будем. - ефрейторским тоном пропел он, десантировался на ходу, потоптал ряд пасущихся кур и ввалился в лабаз.
Послышалась возня и девичьи крики.
- Вор! Отщепенец! Задрот! - страстно визжала продавщица.
- Пошла в жопу, хабалка! - Малафей, спускаясь по ступеням, бережно жал к груди ящик.
Опять же на ходу он закинул в авто тару и загрузился сам.
Джип стремительно увеличивал скорость. Мы тоже не терялись и увеличивали.
Как вдруг Бац! - автотранспорт зацепил живое и намотал оное поверх старухи.
- Ну и чего это там было? Кот? - я, осторожно принюхиваясь, таращился в пустоту, - Не повздорят они там, на мосту, надеюсь.
- Вомбат - допивая вторую, возразил Малафей, - Охуел совсем.
- Собака гадила там, мальчата, - донеслось из глубины салона. - В кляксах вся, далматинец наверное. Ну, или зебра карликовая, хуй разберёшь тут на скорости.
Малафей понимающе цыкнул и метнул пустую в закрытое окно.
Шмяк! Шмяк! - шлёпнуло почти одновременно
- А эт чо? - я повернулся к Малафею.
- Таксы вроде.
Шмяк!
- Питбуль. - Малафей апатично смотрел на дорогу.
Шмяк!
- Кот. В пупырышах весь.
Шмяк!
- Студент какой-то, пьяный.
Неожиданно воцарилась относительная тишина. Лишь с натужным скрипом вращался задний мост.
- В лес сверни, андроид. - нежданно распорядились сзади.
- Но схуяли? - не понял мотивации я.
- Сверни в лес, Конюхов сраный! В гущу правь!
Обидевшись за Конюхова, я резко дернул рулевое колесо, и машина на ходу влетела в чащу. Рыгающий Малафей, вовремя не сообразивший спрятать голову в салон, жестоко сломал ею пару молодых деревьев.
- Тормози аппарат! - звонкой птицей квакнула она . - Нужда велит нам замереть и не ехать боле.
Джип лихо притормозил о внезапный пень, спереди громко треснуло и в лесу стало темно.
- Фар больше нет, - резюмировал Малафей, освобождаясь от ремня безопасности.
- Пристёгнутый ехал? Друг называется, - я презрительно отвернулся.
- Прошлого раза хватило, когда… - Малофей, не договорив, выдернул шнур и затих в низких зарослях.
Распахнулась задняя дверь, из неё показалась она, легко выпорхнула наружу и тотчас не менее легко повалилась на мягкие мхи. Раздался хруст.
- Каблукам пиздец. - бойко доложила она снизу, - Ёбаные сапоги. Идти дальше не могу.
- Садись мне на плечи, донесу, хуйня до кустов осталась, - я стал раком как тот пауэрлифтер. - К ночи дойдём.
- Тихо! Тихо! - вскричал некстати Малафей, - Там в кустах кто-то есть.
Ближний к нам слева ракитовый куст и впрямь ходил ходуном, а оттуда зловещим шепотом говорили слова:
- Да! Да! Сладкая Ягода! Плохая, негодная Ягода! Да!
- Медведь? - я настороженно замер.
- Да не, - Малафей дал отбой, - Слепыш, наверное, резвится, лыжню потерял. Ссыте без опаски, не забалует.
- Волки! Вон они! - Протрубили в метрах пятидесяти - гони на номера тварюг!
Ветки подле нас срезали первые робкие залпы картечи.
- Это нам, - запрыгивая из положения «лежа» мне на плечи, взвизгнула она, - Гони к реке!
- Ебать таво Тараса! - выпалил с внезапным малороссийским акцентом Малафей и рванул к машине, - Там же спирты!
- Пропадет! - на ходу бросила она взгляд назад.
- Нет, не такой! - хрипел я, разгоняясь.
- Дрочит правою рукой, - сострил Малафей, легко обходя нас с двумя в руках.
Сзади бравые охотники дули в дудки и жгли факела. Справа мелькал бородач с гармонью и наигрывал «Синий платочек».
- В психическую идут, - Малафей добил с горла и передал мне последнюю. - Живыми брать будут. На чучела распустить хотят.
Но вот, когда уж тучи небытия заволокли небесную синь и птицы перестали вальяжно тютюкать, вот тогда и запестрели меж деревьев палатки туристов. А на речном берегу, на самом его краю, запестрел туристов надувной плот.
- Вперёд! На абордаж! - засипел я и упал грудью внутрь плавсредства.
- Навстречу волнам и ветру! - запел грудным фальцетом Малафей и прокусил швартовый канат.
- Гребите как в последний раз, моджахеды! - закурила на носу она.
- Куда?! Куда?! Ведь там пороги пятой группы сложности! - потонули в канонаде редеющие с каждым выстрелом голоса туристов.
***
Наутро к излучине реки, на которой отчаянно мёрзли мы с Малафеем, прибой вынес пять сланцев: четыре наших, больших, и один маленький, на ладошке помещается, её.
Мы носим его с тех пор по очереди за пазухой, часто дерёмся за него и не знаем, куда она пропала. Была ли вообще, улетела на космическом корабле или утонула нахуй в водах великой реки.
В тот раз мы с Малафеем откинулись в один день.
- Куда теперь, дружище? Снова в форточницы? - хлопнув по жидким плечам приятеля, я огляделся по разным сторонам, ища глазами транспорт.
- Не гадал ещё. - Малафей ловко сбил ногой, обутой в вороной сапог, пролетавшую в паре метров ворону. Сапог слетел. Малафей поднял его, и с нежным трепетом заглянул внутрь:
- Эх, щас бы кошку. Пушистую, и глаза чтобы доверчивые были… Впрочем, плевать на глаза.
- Надень обувь, душегуб, - я вскинул руку в автомобильном приветствии, - Поехали в город, покуда кризис не настал.
Просторный автобус катил не спеша, оставляя в прошлом поля, сады, забор и верзилу Изю Штока, которому я задолжал четырнадцать тысяч сигарет с фильтром. Пассажиры шарахались от блуждающего по салону Малафея, перешёптывались и укоризненно качали головами, пряча деньги и детей в подолы.
После того, как на автовокзале я первым делом сразился в лотерею и проиграл все сбережения, включая парадные прощайки друга, Малафей надулся и долго причитал.
- С тобой невозможно иметь дел, ты хлюпик и слюнтяй, неудачник и чмо! - двигаясь по бордюру и совершая ритмичные махи руками твердил душевнораненный, - Эй! О-ё-ё-ёй! Куда едешь, су!..
Внезапный как триппер и чёрный как Абама фирменный джип сдвинул Малафея метров на пятнадцать в сторону. Дверь его открылась, выпуская из недр аспида звуки классической музыки:
Ай, даже счастье, словно талый снег,
Где же, Фаина, твой серебристый смех?
Прячешь ты глаза от меня, и уже средь бела дня
Ты с другим целуешься при всех.
- Ах ты! - возопил Малафей. - Ах ты этакай нетрадиционный ориентаст!
Пострадавший кинулся к автомобилю и несколько раз энергично направил выпрямленную руку в водительский проём.
- Чо за рамс, бротан?! - молниеносно накинув кастет, вставил и я.
- Да я известный московский диджей Коля Нанотар! Не сметь! Уберите ваши руки! Не вижу ваши руки! - верещал из-за руля низкий карлик.
Мы наседали. Карлик брыкался, но потихоньку покинул салон и разлёгся на жарком утреннем асфальте.
*
Она молча стояла, курила, и смотрела на нас. Никто не заметил, откуда она появилась. Стояла ли тут всегда или высадилась минуту назад из космического корабля. Не заметили, пока карла мудохали.
Окинув взглядом битву, она села за рычаги джипа и бросила мне:
- Ты назад, дефективный тоже, диджея обоссать. Едем к яру. - и тронулась со второй.
Автомобиль вылетел на проспект, заложил вираж и технично сбил либеральную старуху, намотав её на задний мост. Транспорт дернулся и остановился
- Говно машина, - она сердито переместилась на заднее сиденье - сами рулите.
Я вышел на стужу и заглянул под днище. С моста в разные стороны торчали пожилые ноги в трогательных полиэтиленовых обмотках.
- Нда. - я плюнул в асфальт. - Неудобно получилось как-то. Как её сковырять-то теперь?
- Да насрать! - Малафей прочно засел на пассажирское сиденье, - Всё спишут на гэбню. Поехали уже.
Я поместился позади руля и мы в самом деле поехали.
- Эй, ты чего это там? - Малафей обернулся в салон.
- Книгу читать буду. - решительно ответила она и ткнула ему в глаз мундштуком.
- Со-жи-те-ли нае-бу-шев-ско-го, - по слогам выдавил друг.
- «ТНЕ сожители» идиот! Автор Н. А. Ебушевский. Бомба! Все тайны раскрыл и многое явное осветил новым светом.
И погрузилась в желтоватые листы.
Автомобиль меж тем покинул город, а затем и несколько деревень.
- Смотри! Крест! - Малафей устремил коричневый палец в сторону леса.
Мы замерли в благоговейном ужасе. В стороне, около леса, молча высился одинокий смуглый Крест.
- Господи, нескладный-то какой, - прошептала она и уткнулась в роман.
Спустя полчаса получасовое молчание прервал Малафей.
- Поселение по курсу, команда, а вон и магазин, стой! Брать будем. - ефрейторским тоном пропел он, десантировался на ходу, потоптал ряд пасущихся кур и ввалился в лабаз.
Послышалась возня и девичьи крики.
- Вор! Отщепенец! Задрот! - страстно визжала продавщица.
- Пошла в жопу, хабалка! - Малафей, спускаясь по ступеням, бережно жал к груди ящик.
Опять же на ходу он закинул в авто тару и загрузился сам.
Джип стремительно увеличивал скорость. Мы тоже не терялись и увеличивали.
Как вдруг Бац! - автотранспорт зацепил живое и намотал оное поверх старухи.
- Ну и чего это там было? Кот? - я, осторожно принюхиваясь, таращился в пустоту, - Не повздорят они там, на мосту, надеюсь.
- Вомбат - допивая вторую, возразил Малафей, - Охуел совсем.
- Собака гадила там, мальчата, - донеслось из глубины салона. - В кляксах вся, далматинец наверное. Ну, или зебра карликовая, хуй разберёшь тут на скорости.
Малафей понимающе цыкнул и метнул пустую в закрытое окно.
Шмяк! Шмяк! - шлёпнуло почти одновременно
- А эт чо? - я повернулся к Малафею.
- Таксы вроде.
Шмяк!
- Питбуль. - Малафей апатично смотрел на дорогу.
Шмяк!
- Кот. В пупырышах весь.
Шмяк!
- Студент какой-то, пьяный.
Неожиданно воцарилась относительная тишина. Лишь с натужным скрипом вращался задний мост.
- В лес сверни, андроид. - нежданно распорядились сзади.
- Но схуяли? - не понял мотивации я.
- Сверни в лес, Конюхов сраный! В гущу правь!
Обидевшись за Конюхова, я резко дернул рулевое колесо, и машина на ходу влетела в чащу. Рыгающий Малафей, вовремя не сообразивший спрятать голову в салон, жестоко сломал ею пару молодых деревьев.
- Тормози аппарат! - звонкой птицей квакнула она . - Нужда велит нам замереть и не ехать боле.
Джип лихо притормозил о внезапный пень, спереди громко треснуло и в лесу стало темно.
- Фар больше нет, - резюмировал Малафей, освобождаясь от ремня безопасности.
- Пристёгнутый ехал? Друг называется, - я презрительно отвернулся.
- Прошлого раза хватило, когда… - Малофей, не договорив, выдернул шнур и затих в низких зарослях.
Распахнулась задняя дверь, из неё показалась она, легко выпорхнула наружу и тотчас не менее легко повалилась на мягкие мхи. Раздался хруст.
- Каблукам пиздец. - бойко доложила она снизу, - Ёбаные сапоги. Идти дальше не могу.
- Садись мне на плечи, донесу, хуйня до кустов осталась, - я стал раком как тот пауэрлифтер. - К ночи дойдём.
- Тихо! Тихо! - вскричал некстати Малафей, - Там в кустах кто-то есть.
Ближний к нам слева ракитовый куст и впрямь ходил ходуном, а оттуда зловещим шепотом говорили слова:
- Да! Да! Сладкая Ягода! Плохая, негодная Ягода! Да!
- Медведь? - я настороженно замер.
- Да не, - Малафей дал отбой, - Слепыш, наверное, резвится, лыжню потерял. Ссыте без опаски, не забалует.
- Волки! Вон они! - Протрубили в метрах пятидесяти - гони на номера тварюг!
Ветки подле нас срезали первые робкие залпы картечи.
- Это нам, - запрыгивая из положения «лежа» мне на плечи, взвизгнула она, - Гони к реке!
- Ебать таво Тараса! - выпалил с внезапным малороссийским акцентом Малафей и рванул к машине, - Там же спирты!
- Пропадет! - на ходу бросила она взгляд назад.
- Нет, не такой! - хрипел я, разгоняясь.
- Дрочит правою рукой, - сострил Малафей, легко обходя нас с двумя в руках.
Сзади бравые охотники дули в дудки и жгли факела. Справа мелькал бородач с гармонью и наигрывал «Синий платочек».
- В психическую идут, - Малафей добил с горла и передал мне последнюю. - Живыми брать будут. На чучела распустить хотят.
Но вот, когда уж тучи небытия заволокли небесную синь и птицы перестали вальяжно тютюкать, вот тогда и запестрели меж деревьев палатки туристов. А на речном берегу, на самом его краю, запестрел туристов надувной плот.
- Вперёд! На абордаж! - засипел я и упал грудью внутрь плавсредства.
- Навстречу волнам и ветру! - запел грудным фальцетом Малафей и прокусил швартовый канат.
- Гребите как в последний раз, моджахеды! - закурила на носу она.
- Куда?! Куда?! Ведь там пороги пятой группы сложности! - потонули в канонаде редеющие с каждым выстрелом голоса туристов.
***
Наутро к излучине реки, на которой отчаянно мёрзли мы с Малафеем, прибой вынес пять сланцев: четыре наших, больших, и один маленький, на ладошке помещается, её.
Мы носим его с тех пор по очереди за пазухой, часто дерёмся за него и не знаем, куда она пропала. Была ли вообще, улетела на космическом корабле или утонула нахуй в водах великой реки.