(no subject)
а на работе мне прищемили хвост.
я боялась, что это случится, боялась, что будут цели и нужно будет доказывать, перевыполнять и куда-то бежать.
все мои дурные мысли сбылись, и я в погоне за эффективностью.
раньше-то мне была лафа.
я смазывала сроки и договоренности, путала следы и сохраняла свой благословенный поток сознания мутным и кисельно-вязким.
но меня мучила какая-то обломовская жажда деятельности, и я сломала свой тихий уклад (не без паники).
теперь меня обмерии со всех сторон, пристают. где, мол, договор? третьего дня, обещались...
сплошной стресс и нарушение пищеварения все эти графики и дедлайны...
*
а в ноябрьской темноте плавают фонари и неоновые вывески. шорох подошв об асфальт и какая-то плывущая, истаявшая музыка в зыбком воздухе.
красота плавится в холодном воздухе и забирает мое сердце с собой и я, будто пьяная, иду домой.
я боялась, что это случится, боялась, что будут цели и нужно будет доказывать, перевыполнять и куда-то бежать.
все мои дурные мысли сбылись, и я в погоне за эффективностью.
раньше-то мне была лафа.
я смазывала сроки и договоренности, путала следы и сохраняла свой благословенный поток сознания мутным и кисельно-вязким.
но меня мучила какая-то обломовская жажда деятельности, и я сломала свой тихий уклад (не без паники).
теперь меня обмерии со всех сторон, пристают. где, мол, договор? третьего дня, обещались...
сплошной стресс и нарушение пищеварения все эти графики и дедлайны...
*
а в ноябрьской темноте плавают фонари и неоновые вывески. шорох подошв об асфальт и какая-то плывущая, истаявшая музыка в зыбком воздухе.
красота плавится в холодном воздухе и забирает мое сердце с собой и я, будто пьяная, иду домой.