Бискай
Написал первую половину отчета о переходе Порту-Брест на яхте Джага. Яхта зимовала на Майорке, и ее сейчас гонят обратно в Питер. Я типа поучаствовал в одном из этапов.
СПб - Порту
Конец апреля. Весна долго не шла в Питер, в дельте Невы еще плавают льдины. Два дня назад катался в парке 300-летия, уронил кайт, обморозил пальцы. Но сейчас солнце шпарит, днем - +15. Самолет в 8 вечера, еду с работы. Пробки в центре, ЗСД хочет денег, понарошку. Посадочный талон распечатан заранее, но сдавать багаж - очередь на полчаса. Бар возле гейта, чай-бутерброд. Немецкое пиво в самолете Люфтганзы, поклевать носом над Польшей. Мерная болтовня пожилой немки и бразильского студента на соседних креслах.
Во Франкфурте пересадка меньше часа, а наш рейс еще и задержан. Привычная пробежка между терминалами. Дальше до Порту летим вместе с Александром, он прибыл во Франкфурт через Хельсинки. Темень в иллюминаторе. Немецкие огни, французские, внушительная пауза Биская. Буенос ночес, Эспанья! Неспешный разговор о парусных путешествиях. Я ходил на Джаге в 2008, Александр - в 2010. Оба помним четырехметровые волны, но впечатления разные.
Кажется, аэропорт в Порту больше, чем в Лиссабоне, но все равно невелик. О чудо - багаж не потеряли во Франкфурте. Оказывается, в качестве координат марины, где нас ждет яхта, мы знаем только название улицы. Нас везут на эту улицу, но морем там и не пахнет - не тот населенный пункт. Конечно, водитель не говорит по-английски, а моего испанского не хватает, чтобы объясниться по-португальски. Все же, ошибка исправлена звонком другу, едем вдоль порта, за эллингами - лес мачт.
Борис, капитан, встречает нас на берегу. Вот и знакомый борт - оранжевый с синим. Слава приехал за несколько часов до нас. До нас весь путь от Майорки до Порту вдвоем шли Боря с Денисом. Теперь нас пятеро. Разливаем портвейн. Сладкая тягучая жижица. Оказывается, двое не пьют - сюрприз, не часто встретишь непьющего яхтсмена.
В этот раз мое место - в гробу правого борта. Это каюта в задней части яхты. Спать в гробу - очень уютно. Кто бы сомневался.
Порту - Ля Корунья
Ненавижу долгие сборы перед выходом в море. На берегу есть душ, и нужно купить продукты, но зачем тратить целый день на какие-то шатания, слабо связанные с подготовкой перехода? Неужели даже опытные капитаны банально боятся сделать этот шаг из мира живых в мир тех, кто в море, и бессознательно его оттягивают?
Мы стоим не в самом Порту, Порту - на реке, а мы в пригороде с шикарным пляжем, который лижет океанский прибой. Мы в порту города Порту. Жарко, где-то +25, но вода холодная. Прогноз нетипичный - восточный ветер. Это потому, что над Англией стоит антициклон. Обычно, в Англии, как все знают, идут дожди, и тогда в Бискае западные шторма. В прочем, с юга на север - это здесь всегда против шерсти.
Вышли вечером. Решили идти прямиком в Брест. Ветер встречный, умеренный. Разбились на вахты. Мне снова стоять вдвоем с капитаном, остальные трое - во второй вахте. Это знак доверия или наоборот? Я и в прошлый раз не понял. В первую ночь нам стоять с 0 до 4. Знаем мы эту подставу: вечером первого дня никому спать не хочется, а потом вставляй спички в глаза. Нет уж, я высплюсь.
Луны нет, звезды. По ним и рулю. Ветер не сильный, но волна приличная, и если ее не обруливать, яхта останавливается. Кроме того, при падении со встречной волны лодка бьется об воду с жутким грохотом, а в кокпит летит вода. Учусь обруливать. Звезды - не единственный свет. На горизонте помаргивают маяки португальского берега, а в воде вспыхивают светлячки. Этот светящийся планктон создает массу спецэффектов. Кильватерная струя искрится, как звездное небо над головой. Пена волны, разбегающейся от бортов лодки, подсвечена зеленым. Барашки на гребнях волн вспыхивают россыпями огней.
Через пару часов замечаю световое пятно, несущееся к яхте, а не от нее. Искрящийся подводный снаряд. Потом еще и еще. Особый плеск слышен среди шума волн, вспоротых носом яхты. «Торпедная атака», как сказал Борис. Это дельфины решили поиграть с нами. Без светлячков их было бы совсем не видно.
К утру подзакисло, в какой-то момент даже завели мотор ненадолго. За ночь мы ушли далеко в Атлантику. Не видно ни земли, ни рыбаков. Снова пришли дельфины. Сопровождают лодку, вертятся под штевнем, упражняются в синхронных прыжках.
Дневная смена вахт, время обеда. Бравые неукачиваемые моряки сварили щи. Торжество русского духа, над атлантической волной. На горизонте земля, постепенно вырастают из дымки величественные скалы. Мыс Финистер, одно из знаковых мест, ради которых я здесь. Северо-западная оконечность иберийского полуострова. Этимология названия очевидна. С севера по-прежнему катит большую волну. Мотор больше не нужен, нам снова дует в морду. Днем жарко, ложусь спать с открытой форточкой в каюте.
Сквозь сон слышу, как завыло в вантах, и участились сокрушительные удары днищем о воду. Вдруг, через форточку на меня проливается ведро воды. Отпрыгиваю, стряхиваю воду с одежды и со спальника, запираю иллюминатор, тупо смотрю на лужу, перекатывающуюся по матрасу. При такой качке мне нельзя находиться в каюте с открытыми глазами. Внутри немедленно закипает морская болезнь.
Какое-то время я пытаюсь заснуть обратно. Заходит Александр, сосед по каюте. Они брали рифы, когда пришла та волна, и вся их вахта промокла до нитки. Не успели надеть непромоканцы. Теперь, в дополнение к мокрому матрасу и мокрой одежде, на меня капает сверху с развешанной одежды.
Через полчаса неравной борьбы с упрямой подкоркой, как есть, в термобелье, я в несколько прыжков выскакиваю в кокпит и повисаю на подветренном борту. Уверен, дельфины оценят кулинарные способности коллег. Где-то я читал, что морская болезнь - это защитная реакция от нейротоксинов. Мозг обнаруживает несоответствие между визуальным анализом ситуации (неподвижная каюта) и данными от вестибулярного аппарата (бешеная скачка) и делает вывод, что галлюцинирует. Естественно, надо немедленно очистить организм от страшного галлюциногена. С другой стороны, примерно каждый третий вообще не подвержен морской болезни. Именно из этой трети в основном и происходят яхтсмены. Что я здесь делаю?
Пока дышу воздухом и старательно смотрю на горизонт, несколько соленых волн находят дорогу в кокпит. Мокро и холодно. На руле профессионал, но встречная волна превращает яхту в быка на родео. Я снова пытаюсь пойти поспать и снова оказываюсь у подветренного борта, лежа на животе. Там даже по-своему уютно.
Ветер где-то семь баллов, строго встречный, но основная проблема - волна. Мы продвигаемся вперед крайне медленно, около четырех узлов, да еще не вполне в ту сторону. Мысль о каюте забыта. Я нацепил непром, но без флиски, а термобелье - мокрое. Дрожу.
Сунулся в рубку - рвет. Сделал что-нибудь полезное, посмотрел на веревки, а не на горизонт - рвет. Просто поспал в кокпите - опять выворачивает. Иногда кто-то в кокпите держит меня за ноги. Отдавать рыбам щи или любую другую еду - это просто праздник, по сравнению с ощущениями, когда рвет желчью, или просто душит сухая рвота. Выворачивает снова и снова, уже без видимого повода. Такого у меня еще не было. Морская болезнь быстро выматывает. Нет сил бороться, нет сил думать. Иногда забываюсь, лежа на палубе, вцепившись в леерную стойку или в лебедку. Мысль, что в таком состоянии мне предстоит прожить еще трое суток, если не больше, приводит в ужас.
Полное отчаянье в организме и ослепительная красота вокруг. Редкий случай, когда шторм и солнце. Волны здесь беспорядочные, короткие, голодные. Горбатое море, как сказал Александр. Закатное солнце красит этот хаос в цвета расплавленного свинца. Несущиеся в разные стороны горбы сверкают слюдяными гранями, плюются пеной.
Ветер все усиливается. Из рубки появляется капитан и мрачно сообщает, что давление быстро падает, при том, что дует и так узлов на десять выше прогноза. Непродолжительное обсуждение. Продолжительные раздумья. Волевое решение - идем в Ля Карунью, испанский порт на входе в Бискай. До нее 40 миль поперек курса. К утру дойдем. Смешанные чувства. Шанс придти в себя и просушиться. Шанс не пройти Бискай или опоздать на самолет. Ощущение личного провала.
Ночью, ближе к берегу ветер становится чуть тише, и я встаю за штурвал. За штурвалом почти не укачивает, это самое безопасное место в плане морской болезни, но я по-прежнему не в себе. Досадная особенность организма: если меня пробрало, то до конца перехода уже не отпускает. Под утро я отрубаюсь в каюте и просыпаюсь, когда мы уже в порту. Поразительный контраст: яхта еще движется, но качки уже нет, и от всего ужаса морской болезни остается только горечь во рту.
Администрация спит, на понтоне только дежурная. Ни слова не говорит по-английски, но чего-то настойчиво требует. Напрягаю свой испанский, но его не хватает. Обидное ощущение, что еще чуть-чуть, и я бы все понял. В итоге все сводится к «но компрендо» и объяснению жестами. Душ будет только утром. Ложусь спать с ощущениями бомжа под забором.
Фотки тут. Продолжение следует.
СПб - Порту
Конец апреля. Весна долго не шла в Питер, в дельте Невы еще плавают льдины. Два дня назад катался в парке 300-летия, уронил кайт, обморозил пальцы. Но сейчас солнце шпарит, днем - +15. Самолет в 8 вечера, еду с работы. Пробки в центре, ЗСД хочет денег, понарошку. Посадочный талон распечатан заранее, но сдавать багаж - очередь на полчаса. Бар возле гейта, чай-бутерброд. Немецкое пиво в самолете Люфтганзы, поклевать носом над Польшей. Мерная болтовня пожилой немки и бразильского студента на соседних креслах.
Во Франкфурте пересадка меньше часа, а наш рейс еще и задержан. Привычная пробежка между терминалами. Дальше до Порту летим вместе с Александром, он прибыл во Франкфурт через Хельсинки. Темень в иллюминаторе. Немецкие огни, французские, внушительная пауза Биская. Буенос ночес, Эспанья! Неспешный разговор о парусных путешествиях. Я ходил на Джаге в 2008, Александр - в 2010. Оба помним четырехметровые волны, но впечатления разные.
Кажется, аэропорт в Порту больше, чем в Лиссабоне, но все равно невелик. О чудо - багаж не потеряли во Франкфурте. Оказывается, в качестве координат марины, где нас ждет яхта, мы знаем только название улицы. Нас везут на эту улицу, но морем там и не пахнет - не тот населенный пункт. Конечно, водитель не говорит по-английски, а моего испанского не хватает, чтобы объясниться по-португальски. Все же, ошибка исправлена звонком другу, едем вдоль порта, за эллингами - лес мачт.
Борис, капитан, встречает нас на берегу. Вот и знакомый борт - оранжевый с синим. Слава приехал за несколько часов до нас. До нас весь путь от Майорки до Порту вдвоем шли Боря с Денисом. Теперь нас пятеро. Разливаем портвейн. Сладкая тягучая жижица. Оказывается, двое не пьют - сюрприз, не часто встретишь непьющего яхтсмена.
В этот раз мое место - в гробу правого борта. Это каюта в задней части яхты. Спать в гробу - очень уютно. Кто бы сомневался.
Порту - Ля Корунья
Ненавижу долгие сборы перед выходом в море. На берегу есть душ, и нужно купить продукты, но зачем тратить целый день на какие-то шатания, слабо связанные с подготовкой перехода? Неужели даже опытные капитаны банально боятся сделать этот шаг из мира живых в мир тех, кто в море, и бессознательно его оттягивают?
Мы стоим не в самом Порту, Порту - на реке, а мы в пригороде с шикарным пляжем, который лижет океанский прибой. Мы в порту города Порту. Жарко, где-то +25, но вода холодная. Прогноз нетипичный - восточный ветер. Это потому, что над Англией стоит антициклон. Обычно, в Англии, как все знают, идут дожди, и тогда в Бискае западные шторма. В прочем, с юга на север - это здесь всегда против шерсти.
Вышли вечером. Решили идти прямиком в Брест. Ветер встречный, умеренный. Разбились на вахты. Мне снова стоять вдвоем с капитаном, остальные трое - во второй вахте. Это знак доверия или наоборот? Я и в прошлый раз не понял. В первую ночь нам стоять с 0 до 4. Знаем мы эту подставу: вечером первого дня никому спать не хочется, а потом вставляй спички в глаза. Нет уж, я высплюсь.
Луны нет, звезды. По ним и рулю. Ветер не сильный, но волна приличная, и если ее не обруливать, яхта останавливается. Кроме того, при падении со встречной волны лодка бьется об воду с жутким грохотом, а в кокпит летит вода. Учусь обруливать. Звезды - не единственный свет. На горизонте помаргивают маяки португальского берега, а в воде вспыхивают светлячки. Этот светящийся планктон создает массу спецэффектов. Кильватерная струя искрится, как звездное небо над головой. Пена волны, разбегающейся от бортов лодки, подсвечена зеленым. Барашки на гребнях волн вспыхивают россыпями огней.
Через пару часов замечаю световое пятно, несущееся к яхте, а не от нее. Искрящийся подводный снаряд. Потом еще и еще. Особый плеск слышен среди шума волн, вспоротых носом яхты. «Торпедная атака», как сказал Борис. Это дельфины решили поиграть с нами. Без светлячков их было бы совсем не видно.
К утру подзакисло, в какой-то момент даже завели мотор ненадолго. За ночь мы ушли далеко в Атлантику. Не видно ни земли, ни рыбаков. Снова пришли дельфины. Сопровождают лодку, вертятся под штевнем, упражняются в синхронных прыжках.
Дневная смена вахт, время обеда. Бравые неукачиваемые моряки сварили щи. Торжество русского духа, над атлантической волной. На горизонте земля, постепенно вырастают из дымки величественные скалы. Мыс Финистер, одно из знаковых мест, ради которых я здесь. Северо-западная оконечность иберийского полуострова. Этимология названия очевидна. С севера по-прежнему катит большую волну. Мотор больше не нужен, нам снова дует в морду. Днем жарко, ложусь спать с открытой форточкой в каюте.
Сквозь сон слышу, как завыло в вантах, и участились сокрушительные удары днищем о воду. Вдруг, через форточку на меня проливается ведро воды. Отпрыгиваю, стряхиваю воду с одежды и со спальника, запираю иллюминатор, тупо смотрю на лужу, перекатывающуюся по матрасу. При такой качке мне нельзя находиться в каюте с открытыми глазами. Внутри немедленно закипает морская болезнь.
Какое-то время я пытаюсь заснуть обратно. Заходит Александр, сосед по каюте. Они брали рифы, когда пришла та волна, и вся их вахта промокла до нитки. Не успели надеть непромоканцы. Теперь, в дополнение к мокрому матрасу и мокрой одежде, на меня капает сверху с развешанной одежды.
Через полчаса неравной борьбы с упрямой подкоркой, как есть, в термобелье, я в несколько прыжков выскакиваю в кокпит и повисаю на подветренном борту. Уверен, дельфины оценят кулинарные способности коллег. Где-то я читал, что морская болезнь - это защитная реакция от нейротоксинов. Мозг обнаруживает несоответствие между визуальным анализом ситуации (неподвижная каюта) и данными от вестибулярного аппарата (бешеная скачка) и делает вывод, что галлюцинирует. Естественно, надо немедленно очистить организм от страшного галлюциногена. С другой стороны, примерно каждый третий вообще не подвержен морской болезни. Именно из этой трети в основном и происходят яхтсмены. Что я здесь делаю?
Пока дышу воздухом и старательно смотрю на горизонт, несколько соленых волн находят дорогу в кокпит. Мокро и холодно. На руле профессионал, но встречная волна превращает яхту в быка на родео. Я снова пытаюсь пойти поспать и снова оказываюсь у подветренного борта, лежа на животе. Там даже по-своему уютно.
Ветер где-то семь баллов, строго встречный, но основная проблема - волна. Мы продвигаемся вперед крайне медленно, около четырех узлов, да еще не вполне в ту сторону. Мысль о каюте забыта. Я нацепил непром, но без флиски, а термобелье - мокрое. Дрожу.
Сунулся в рубку - рвет. Сделал что-нибудь полезное, посмотрел на веревки, а не на горизонт - рвет. Просто поспал в кокпите - опять выворачивает. Иногда кто-то в кокпите держит меня за ноги. Отдавать рыбам щи или любую другую еду - это просто праздник, по сравнению с ощущениями, когда рвет желчью, или просто душит сухая рвота. Выворачивает снова и снова, уже без видимого повода. Такого у меня еще не было. Морская болезнь быстро выматывает. Нет сил бороться, нет сил думать. Иногда забываюсь, лежа на палубе, вцепившись в леерную стойку или в лебедку. Мысль, что в таком состоянии мне предстоит прожить еще трое суток, если не больше, приводит в ужас.
Полное отчаянье в организме и ослепительная красота вокруг. Редкий случай, когда шторм и солнце. Волны здесь беспорядочные, короткие, голодные. Горбатое море, как сказал Александр. Закатное солнце красит этот хаос в цвета расплавленного свинца. Несущиеся в разные стороны горбы сверкают слюдяными гранями, плюются пеной.
Ветер все усиливается. Из рубки появляется капитан и мрачно сообщает, что давление быстро падает, при том, что дует и так узлов на десять выше прогноза. Непродолжительное обсуждение. Продолжительные раздумья. Волевое решение - идем в Ля Карунью, испанский порт на входе в Бискай. До нее 40 миль поперек курса. К утру дойдем. Смешанные чувства. Шанс придти в себя и просушиться. Шанс не пройти Бискай или опоздать на самолет. Ощущение личного провала.
Ночью, ближе к берегу ветер становится чуть тише, и я встаю за штурвал. За штурвалом почти не укачивает, это самое безопасное место в плане морской болезни, но я по-прежнему не в себе. Досадная особенность организма: если меня пробрало, то до конца перехода уже не отпускает. Под утро я отрубаюсь в каюте и просыпаюсь, когда мы уже в порту. Поразительный контраст: яхта еще движется, но качки уже нет, и от всего ужаса морской болезни остается только горечь во рту.
Администрация спит, на понтоне только дежурная. Ни слова не говорит по-английски, но чего-то настойчиво требует. Напрягаю свой испанский, но его не хватает. Обидное ощущение, что еще чуть-чуть, и я бы все понял. В итоге все сводится к «но компрендо» и объяснению жестами. Душ будет только утром. Ложусь спать с ощущениями бомжа под забором.
Фотки тут. Продолжение следует.