Дура дурой сижу
Да, забегая вперед, я тоже торговала. Научилась, преодолела. Осознала ценность, которую за эти деньги приношу: встреча товара с взыскующим его потребителем. В 93-94-м носила по офисам и конторам кустарные сухарницы, шкатулки и прекрасный дизайнерский янтарь. Получала деньги и удовольствие.
Потом продавала свои проф. скилы, торгуясь о гонорарах. Спасибо рыночной модели экономики, поставила с головы на ноги.
А тут старшая коллега, собирающая мемораты о том, "как хорошо мы плохо жили" в советской системе, спросила об этом и меня.
Я вспомнила самый счастливый год своей жизни. 1986-1987, товаров нет, денег нет. Мороз зимой -37°С. Но я - семнадцатилетний розан и подрабатываю курьером в тресте. У меня куча времени между Минстроем и Гражданпроектом, чтобы облазить все новые выставки в центре города, ухватить билеты на все знаковые события, на фильмы Тарковского и Феллини в крошечных кинозалах.
- А разве вам не приходило в голову продавать эти билеты с двойной наценкой? - спросила гостья.
И тут я зависла, мысленно сконструировав такую картину. Продать-то продала б, только мне все эти вернисажи, спектакли и поэтические вечера были б уже без надобности. И то, и то во мне бы не ужилось.
...Хотя приятель рассказывал с ностальгией про московскую театрально-билетную мафию, противостоять которой их в студенчестве направлял комсомол. В итоге взятыми с бою билетами, и наценкой на них, распоряжались уже студенты-активисты. К этой старой байке мое отношение также не сложилось.
Ну, дура дурой. Не вдупляю.
И поэтому все волонтерю и волонтерю без работы и без гроша в кармане.
А до пенсии завтра останется года четыре.
Потом продавала свои проф. скилы, торгуясь о гонорарах. Спасибо рыночной модели экономики, поставила с головы на ноги.
А тут старшая коллега, собирающая мемораты о том, "как хорошо мы плохо жили" в советской системе, спросила об этом и меня.
Я вспомнила самый счастливый год своей жизни. 1986-1987, товаров нет, денег нет. Мороз зимой -37°С. Но я - семнадцатилетний розан и подрабатываю курьером в тресте. У меня куча времени между Минстроем и Гражданпроектом, чтобы облазить все новые выставки в центре города, ухватить билеты на все знаковые события, на фильмы Тарковского и Феллини в крошечных кинозалах.
- А разве вам не приходило в голову продавать эти билеты с двойной наценкой? - спросила гостья.
И тут я зависла, мысленно сконструировав такую картину. Продать-то продала б, только мне все эти вернисажи, спектакли и поэтические вечера были б уже без надобности. И то, и то во мне бы не ужилось.
...Хотя приятель рассказывал с ностальгией про московскую театрально-билетную мафию, противостоять которой их в студенчестве направлял комсомол. В итоге взятыми с бою билетами, и наценкой на них, распоряжались уже студенты-активисты. К этой старой байке мое отношение также не сложилось.
Ну, дура дурой. Не вдупляю.
И поэтому все волонтерю и волонтерю без работы и без гроша в кармане.
А до пенсии завтра останется года четыре.