Бардо 36/40. Коготок
Она придет, даю тебе поруку.
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.
Мой отец вспоминает, что я начал подвергать сомнению однозначность окружающего мира в возрасте четырёх-пяти лет. Папа много времени проводил в командировках на космодроме Байканур занимаясь подготовкой к запускам ракет, а затем рассказывал мне о своей работе. Я увлечённо слушал его истории про спутники и космические путешествия. Задавая ему вопросы "а что дальше, где находится космос?" я дошёл до пределов традиционных представлений науки о Вселенной. То есть понятного ответа не получил. Тогда же я предположил, что мы одним и тем же словом называем разные по своей сути предметы. Так например, пытался выяснить, какого же на самом деле зелёный цвет. На летних каникулах после девятого класса я нашёл книжку про астральные путешествия и убедился в существовании других "реальностей". Затем первый курс института, фильм "Матрица", Достоевский, Пелевин, Гурджиев, Гроф, Кастанеда... Однако же, моё поведение было вполне себе "социальным" - учёба в бауманке, алкоголь, рэйв и рок-н-ролл. А всё это я рассказываю, что бы вам стало понятно, в какой замес попала Арина, связав свою судьбу со мной...
В поисках ответов на свои вопросы я мог месяцами увлекаться разными практиками, техниками, учениями, книгами, форумами или людьми. Иногда это было весело, иногда страшно, но чем дальше я погружался в йогическую культуру, опытным путём нащупав направление, тем дальше противопоставлял себя социуму, как это часто бывает с новичками. И, собственно, противопоставлял себя ей, моей жене. Спаситель-преследователь и жертва. Упрощая для литературного предложения: в перекладывании друг на друга ответственности за собственное счастье через шесть лет наш брак дал трещину. Ещё год мне понадобился, что бы это принять, и, заранее договорившись, но не избежав ночной сцены и в один час собрав вещи, я съехал. Через несколько дней я нашёл квартиру и соседей, с кем её снимать. Разумеется забрать с собой Лилу я не мог. Арине осталась собака, режим выгуливания и кормления.
За всю свою жизнь Лила укусила меня лишь один раз. Она была ещё щенком, может быть месяцев шесть. К тому моменту на улицу она выходила всего несколько раз, и сточить об асфальт когти возможности у неё не было. Пришла пора постричь, я запасся когтерезкой и уверенностью в своём физическом превосходстве. С первым же когтем что-то пошло не так, Лила начала выкручиваться, затем паниковать и вырываться. Подавив её сопротивление с силой прижав к себе руками, подождав, когда она успокоится и притихнет, я продолжил. Последовал щелчёк котерезкой, задел сосуды и нервы, Лила в ужасе запищала, прихватила меня за палец, острый молочный зуб соскочил с пластинки ногтя большого пальца левой руки, сильно и глубоко продрал кожу вдоль ногтевой ложбинки. Ещё год мне понадобился, что бы завоевать её доверие с ласками и вкусняшками день за днём миллиметр за миллиметром отрабатывая технику безопасной стрижки когтей.
Глубоко приняв для себя наше окончательное расставание, я старался избегать любых контактов с Ариной. Но через два месяца у Лилы отросли орлиные когти, я откликнулся на просьбу их постичь. Был поздний вечер, стриг, пробовали поговорить, разговор не клеился. Через несколько дней пригласил Арину на обед и предложил попробовать всё исправить - улететь на несколько дней хоть куда-нибудь вдвоём. Прагматичный выбор длительности и стоимости перелёта - мы летели в Одессу. По случайности в это же время здесь встретились наши друзья. Разлука последних месяцев, честные разговоры, секс и слёзы смешались с жизнерадостностью и оголтелым весельем наших друзей. Смешались тёплые солнечные дни, холодные ночи, открытые веранды и мой хронический тонзиллит. В обратном перелёте меня то знобило, то обливало потом, температура подскакивала до звона в ушах, уже в такси напросился на лечение. Я действительно сильно заболел и пролежал больше недели. Тлевшая в остывшем пепле любовь совместными усилиями раздувалась, семья склеивалась, вернее только по-настоящему и начиналась... Ну а днём, пока Арина была на работе, под одеялом согревала, лечила и вместе со мной радовалась моему возвращению Лила.
П.С.: За посредничество в переговорах с тараканами пользуясь случаем благодарю Викторию Боргоедову, Армана Бекенова и Ольгу Подольскую.
