Миролюбия псот
Придётся сказать здесь кое-какие банальности.
Я, как вы знаете, пацифист. Я предпочитаю заниматься любовью, а не войной.
В обычных условиях быть пацифистом очень легко. Началась война - осуди её, а если не лень, то и сурово заклейми, и живи себе дальше. Можно даже попротестовать, вреда от этого точно не будет.
Но обычные условия имеют свойство иногда превращаться в необычные. И сейчас у нас в России как раз такой случай. Я, не прилагая к этому ровно никаких усилий, оказался гражданином страны-агрессора.
Тут просто осудить войну было бы чистейшим лицемерием, равнозначным заявлению, что преступник и его жертва виноваты одинаково. В конце концов, это не Украина отобрала у России Кубань, а Россия у Украины - Крым. И не украинские войска действуют на российской земле, а российские на украинской.
В такой ситуации антивоенная позиция обязывает поддержать ту страну, на которую напали. Идеализировать её при этом не обязательно - и по ту сторону границы, разумеется, не ангелы. Польские порядки можно было критиковать сколько угодно - до 1 сентября 1939 года.
Как-то так.
Я, как вы знаете, пацифист. Я предпочитаю заниматься любовью, а не войной.
В обычных условиях быть пацифистом очень легко. Началась война - осуди её, а если не лень, то и сурово заклейми, и живи себе дальше. Можно даже попротестовать, вреда от этого точно не будет.
Но обычные условия имеют свойство иногда превращаться в необычные. И сейчас у нас в России как раз такой случай. Я, не прилагая к этому ровно никаких усилий, оказался гражданином страны-агрессора.
Тут просто осудить войну было бы чистейшим лицемерием, равнозначным заявлению, что преступник и его жертва виноваты одинаково. В конце концов, это не Украина отобрала у России Кубань, а Россия у Украины - Крым. И не украинские войска действуют на российской земле, а российские на украинской.
В такой ситуации антивоенная позиция обязывает поддержать ту страну, на которую напали. Идеализировать её при этом не обязательно - и по ту сторону границы, разумеется, не ангелы. Польские порядки можно было критиковать сколько угодно - до 1 сентября 1939 года.
Как-то так.