Каким должен быть архитектор XXI века по мнению ГАП и НОП
Две недели назад произошло событие, которое можно считать ключевым для становления структуры саморегулируемых организаций проектировщиков - на втором всероссийском съезде СРО было учреждено их Национальное объединение. Предлагаем вашему вниманию интервью с тремя известными московскими архитекторами: Павлом Андреевым, Борисом Левянтом и новоизбранным руководителем Национального объединения СРО Алексеем Воронцовым.
28 сентября в Москве состоялся II Всероссийский съезд «саморегулируемых организаций, основанных на членстве лиц, осуществляющих подготовку проектной документации». Одним из основных итогов двухдневной работы съезда стало учреждение общероссийской негосударственной некоммерческой организации - Национального объединения проектировщиков (НОП), что можно считать логическим завершением процесса структурирования системы саморегулирования в проектной сфере. Президентом новой организации стал Алексей Воронцов - председатель правления первого в России национального объединения профессионалов - Гильдии архитекторов и проектировщиков (ГАП).
Анна Мартовицкая, Архи.ру:
Одной из своих основных задач ГАП и НОП определяют совершенствование законодательства в области архитектуры и градостроительства. Какие именно вопросы, на ваш взгляд, здесь предстоит урегулировать в первую очередь?
Алексей Воронцов: Во-первых, в соответствии с 148-ФЗ «О внесении изменений в Градостроительный кодекс и отдельные законодательные акты Российской Федерации» и 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях», мы уже вовсю участвуем в деятельности правительственных органов по формированию системы саморегулируемых организаций. Очень важным шагом в деятельности Национального объединения я также считаю участие в работе по корректировке текста поправок и изменений в Постановление Правительства РФ № 87 «О составе разделов проектной документации и требованиях к их содержанию». А вообще если перечислять все законы, регулирующие сферу архитектуры и градостроительства и нуждающиеся в поправках, список рискует получиться очень длинным. Ведь это и Градостроительный кодекс, и закон «Об архитектурной деятельности», закон «Об образовании». Кроме того, жизненно необходимо вернуть в сферу регулирования градостроительную деятельность - о том, что сегодня она фактически вообще не признана на законодательном уровне, не кричит только немой. А ведь именно с градостроительства, с размещения и привязки объекта начинается та самая безопасность строительства, которая позиционируется как один из государственных приоритетов!
Борис Левянт: Мне также кажется чрезвычайно важной доработка закона «О техническом регулировании». Фактически отменив строительные нормы как обязательные, он прекратил их разработку и совершенствование, тогда как технические регламенты, приходящие на смену СНиПам, на самом деле не являются их заменой и пока архитекторам больше мешают, чем помогают. А ведь нормативы - это основа любого проектирования! Но самой важной задачей, стоящей перед СРО, я вижу выстраивание четких взаимоотношений между архитекторами, разрабатывающими проекты зданий, и органами, которые эти проекты утверждают, а затем контролируют строительство как процесс. Одна из самых болезненных проблем российской архитектурной практики заключается в том, что фактически у нас повсеместно происходит выпихивание архитектора из процесса реализации его проекта. Автор теряет контроль над тем, что строится, результат получается чудовищный, а вся критика за построенное в итоге все равно обрушивается именно на архитектора!
Павел Андреев: К сожалению, сегодня появилось новое поколение проектантов, которые привыкли работать вообще без какой-либо оглядки на законы и нормативы. Главным требованием для них является требование заказчика, и сила денег превалирует над соображениями как эстетики, так и профессиональной этики. И я согласен со своими коллегами в том, что корректировка системы технических регламентов совершенно необходима, но еще более необходимо обязать практикующих архитекторов эти регламенты знать и соблюдать. Соблюдение нормативов регламентов - первый и основной этап выполнения базового требования о безопасности сооружения. Умение с ними обращаться - это уже вопрос таланта, способностей и т.д., - но вне зависимости от того, обладает архитектор этими качествами или нет, он обязан обеспечить высокое качество проектирования.
Что заставляет вас считать, что создание СРО в корне изменит ситуацию в профессиональном сообществе проектировщиков?
Алексей Воронцов: Появление СРО, безусловно, сделает рынок проектных услуг более цивилизованным, обеспечит чистую конкурентную среду и поставит запрет на демпинг. Не секрет, что существующая сегодня система тендеров ориентирована на выбор самого дешевого проекта и, возможно, в каких-то сферах деятельности именно низкая стоимость гарантирует качество конечного продукта, но проектирование к ним не относится. И бороться с этой порочной системой, когда заказы на проектирование получают никому не известные, не обладающие опытом бюро лишь потому, что они заявили самую низкую цену, НОП намерено самым жестким образом. В частности, теперь для того, чтобы участвовать в тендерах, нужно будет иметь допуск СРО проектировщиков. И это не значит, что в ряды СРО будут принимать только самых сознательных - допуск будет гарантией того, что его обладатель несет материальную ответственность за качество своей работы, причем не только перед застройщиками, но (и это самое главное) перед потребителями - конечными пользователями зданий.
Борис Левянт: Кроме того, как мы уже обсудили на съезде, необходимо откорректировать и саму систему проведения тендеров в сфере проектирования объектов. Мне лично показалось очень разумным предложение сначала проводить квалификационный тендер, в котором буду соревноваться лишь технологии и опыт проектировщиков, - это гарантирует нам отбор по-настоящему способных выполнить заказ с высоким качеством участников, а уже из получившегося шорт-листа можно выбирать самые дешевые услуги.
А чем будет измеряться ответственность архитектора? Деньгами?
Алексей Воронцов: Да, представьте себе. Время идеологических воззваний прошло. Теперь репутация измеряется деньгами, и это совершенно нормальная практика. Я имею в виду систему страхования членов СРО. В прошлом году мы начали со страховки общей стоимостью 30 тысяч рублей, и ее оказалось достаточно, чтобы нас зарегистрировал Ростехнадзор. Потом «Гильдия архитекторов и проектировщиков» разработала новый страховой продукт - «Обязательное коллективное страхование членов СРО», который обходится каждому ее члену примерно в 14 тысяч рублей. Но мы не останавливаемся и на этом: следующий шаг - это индивидуальное страхование каждого члена СРО, и именно сумма, на которую застрахован архитектор, со временем должна стать важнейшей составляющей его репутации. Судите сами: если я застраховал свой бизнес всего на 14 тысяч рублей, то на взгляд постороннего человека мне можно доверить проектирование разве что двухэтажного сарая. А если мой страховой взнос составляет приличную сумму, это означает, что я уверен в себе как в профессионале, и мне можно доверить серьезный объект.
Но для того, чтобы страховая компания согласилась застраховать вас на миллион долларов, она тоже должна быть уверена как в вашем профессионализме, так и в адекватности проекта, за который вы беретесь.
Борис Левянт: Именно для этого будет создана система независимых экспертных агентств, основными заказчиками которых станут страховые компании. По заказу компаний эти агентства будут досконально проверять все проекты, и это в конечном итоге обеспечит архитектору безусловную экономическую защищенность.
Хорошо, давайте представим на минуту, что все это уже реальность. Архитектор защищен финансово, а его право контролировать процесс реализации проекта защищено законодательно, и еще существует безупречно работающая система независимой экспертизы - въедливой, но справедливой. Нужна ли в этих условиях система государственной экспертизы, или это «лишнее звено» можно ликвидировать?
Борис Левянт: Это очень сложный и коварный вопрос! Лично я убежден в том, что конечная экспертиза проекта и конечная ответственность за его качество и реализацию должны лежать на самом архитекторе и СРО, членом которой он является. Но не нужно забывать и про такое немаловажное звено, как заказчик. Без государственной экспертизы в сфере строительства можно будет обойтись лишь тогда, когда заказчик по закону будет обязан соблюдать утвержденный и согласованный проект, и эта обязанность не будет столь фиктивной, какой она де факто является сегодня.
Павел Андреев: Дело в том, что раньше в экспертизе велась реальная работа по поиску оптимальных решений для реализации конкретных объектов. А сегодня туда на работу пришло много молодых ребят, которые поняли, что словом «нет» можно зарабатывать больше и быстрее, чем поиском альтернативных решений. И сегодня, как правило, первый же визит с госэкспертизу с проектом заканчивается получением заранее заготовленного, шаблонного списка претензий, который останавливает работу на несколько дней, а то и недель. И фактически все архитекторы в результате заняты не проектированием, а тем, что по накладной отгружают документацию для строительства. О каком творчестве может идти в этой ситуации речь, о каком первородстве автора? В общем, система госэкспертизы сама нуждается в реформировании, но ее полная отмена, думаю, приведет только к еще большему хаосу. В конце концов, именно экспертиза знает обо всех нормативах, вышедших в этом городе и в этой стране.
Алексей Воронцов: Ну, мы надеемся на это, по крайней мере. А вообще, как известно, Градостроительный кодекс постановил, что есть госэкспертиза и есть негосударственная экспертиза. Я убежден, что последняя со временем станет важнее первой, потому что ситуация на строительном рынке должна сильно измениться из-за влияния саморегулируемых организаций.
Своей еще одной важнейшей задачей саморегулируемые организации называют повышение квалификации кадров и аттестация сотрудников архитектурных бюро. И это понятно: постоянно совершенствуются как технологии строительства, так и материалы, растут требования к безопасности сооружений, и одного-единственного полученного когда-то высшего образования архитектору может ощутимо не хватать. Но что такое повышение квалификации на взгляд СРО? Ведь традиционные 70 часов на факультете профпереподготовки МАрхИ практикующему архитектору вряд ли могут чем-то помочь…
Борис Левянт: С этим сложно не согласиться. Я, например, и часть моих сотрудников с удовольствием повысили бы квалификацию, поработав месяц-другой у Вольфа Прикса или Тома Мейна. Но идти в уважаемый Московский архитектурный институт и слушать лекции очень почтенных, но далеких от реальной практики профессоров? Зачем тратить время свое и этих преподавателей, зачем эта профанация? Я бы, скорее, говорил о необходимости создания компетентных аттестационных комиссий, способных реально оценивать уровень архитектора.
Павел Андреев: Повысить квалификацию можно самыми разными способами - участвуя в выставках или конкурсах, например, выступая консультантами, посещая мастер-классы зарубежных архитекторов. Нам неизбежно потребуется время на разработку системы аттестации, учитывающей все эти факторы, но мы обязательно это сделаем.
Алексей Воронцов: Не стоит забывать и о том, что профессиональная практика сама по себе есть постоянное повышение собственной квалификации. Постепенно мы намерены приблизиться к западной модели оценки аттестации архитектора, при которой вчерашний выпускник профильного ВУЗа не может считаться профессионалом, сначала он должен отработать несколько лет как стажер, а потом сдать что-то вроде экзамена на профпригодность. Результаты этих экзаменов, а также все дополнительные «баллы» за участие в мастер-классах и конкурсах будут заноситься в специальные аттестационные книжки. Вот из этой книжки, размера страховки и, конечно, реализованных объектов, и будет складываться репутация ответственного и образованного архитектора XXI века.
28 сентября в Москве состоялся II Всероссийский съезд «саморегулируемых организаций, основанных на членстве лиц, осуществляющих подготовку проектной документации». Одним из основных итогов двухдневной работы съезда стало учреждение общероссийской негосударственной некоммерческой организации - Национального объединения проектировщиков (НОП), что можно считать логическим завершением процесса структурирования системы саморегулирования в проектной сфере. Президентом новой организации стал Алексей Воронцов - председатель правления первого в России национального объединения профессионалов - Гильдии архитекторов и проектировщиков (ГАП).
Анна Мартовицкая, Архи.ру:
Одной из своих основных задач ГАП и НОП определяют совершенствование законодательства в области архитектуры и градостроительства. Какие именно вопросы, на ваш взгляд, здесь предстоит урегулировать в первую очередь?
Алексей Воронцов: Во-первых, в соответствии с 148-ФЗ «О внесении изменений в Градостроительный кодекс и отдельные законодательные акты Российской Федерации» и 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях», мы уже вовсю участвуем в деятельности правительственных органов по формированию системы саморегулируемых организаций. Очень важным шагом в деятельности Национального объединения я также считаю участие в работе по корректировке текста поправок и изменений в Постановление Правительства РФ № 87 «О составе разделов проектной документации и требованиях к их содержанию». А вообще если перечислять все законы, регулирующие сферу архитектуры и градостроительства и нуждающиеся в поправках, список рискует получиться очень длинным. Ведь это и Градостроительный кодекс, и закон «Об архитектурной деятельности», закон «Об образовании». Кроме того, жизненно необходимо вернуть в сферу регулирования градостроительную деятельность - о том, что сегодня она фактически вообще не признана на законодательном уровне, не кричит только немой. А ведь именно с градостроительства, с размещения и привязки объекта начинается та самая безопасность строительства, которая позиционируется как один из государственных приоритетов!
Борис Левянт: Мне также кажется чрезвычайно важной доработка закона «О техническом регулировании». Фактически отменив строительные нормы как обязательные, он прекратил их разработку и совершенствование, тогда как технические регламенты, приходящие на смену СНиПам, на самом деле не являются их заменой и пока архитекторам больше мешают, чем помогают. А ведь нормативы - это основа любого проектирования! Но самой важной задачей, стоящей перед СРО, я вижу выстраивание четких взаимоотношений между архитекторами, разрабатывающими проекты зданий, и органами, которые эти проекты утверждают, а затем контролируют строительство как процесс. Одна из самых болезненных проблем российской архитектурной практики заключается в том, что фактически у нас повсеместно происходит выпихивание архитектора из процесса реализации его проекта. Автор теряет контроль над тем, что строится, результат получается чудовищный, а вся критика за построенное в итоге все равно обрушивается именно на архитектора!
Павел Андреев: К сожалению, сегодня появилось новое поколение проектантов, которые привыкли работать вообще без какой-либо оглядки на законы и нормативы. Главным требованием для них является требование заказчика, и сила денег превалирует над соображениями как эстетики, так и профессиональной этики. И я согласен со своими коллегами в том, что корректировка системы технических регламентов совершенно необходима, но еще более необходимо обязать практикующих архитекторов эти регламенты знать и соблюдать. Соблюдение нормативов регламентов - первый и основной этап выполнения базового требования о безопасности сооружения. Умение с ними обращаться - это уже вопрос таланта, способностей и т.д., - но вне зависимости от того, обладает архитектор этими качествами или нет, он обязан обеспечить высокое качество проектирования.
Что заставляет вас считать, что создание СРО в корне изменит ситуацию в профессиональном сообществе проектировщиков?
Алексей Воронцов: Появление СРО, безусловно, сделает рынок проектных услуг более цивилизованным, обеспечит чистую конкурентную среду и поставит запрет на демпинг. Не секрет, что существующая сегодня система тендеров ориентирована на выбор самого дешевого проекта и, возможно, в каких-то сферах деятельности именно низкая стоимость гарантирует качество конечного продукта, но проектирование к ним не относится. И бороться с этой порочной системой, когда заказы на проектирование получают никому не известные, не обладающие опытом бюро лишь потому, что они заявили самую низкую цену, НОП намерено самым жестким образом. В частности, теперь для того, чтобы участвовать в тендерах, нужно будет иметь допуск СРО проектировщиков. И это не значит, что в ряды СРО будут принимать только самых сознательных - допуск будет гарантией того, что его обладатель несет материальную ответственность за качество своей работы, причем не только перед застройщиками, но (и это самое главное) перед потребителями - конечными пользователями зданий.
Борис Левянт: Кроме того, как мы уже обсудили на съезде, необходимо откорректировать и саму систему проведения тендеров в сфере проектирования объектов. Мне лично показалось очень разумным предложение сначала проводить квалификационный тендер, в котором буду соревноваться лишь технологии и опыт проектировщиков, - это гарантирует нам отбор по-настоящему способных выполнить заказ с высоким качеством участников, а уже из получившегося шорт-листа можно выбирать самые дешевые услуги.
А чем будет измеряться ответственность архитектора? Деньгами?
Алексей Воронцов: Да, представьте себе. Время идеологических воззваний прошло. Теперь репутация измеряется деньгами, и это совершенно нормальная практика. Я имею в виду систему страхования членов СРО. В прошлом году мы начали со страховки общей стоимостью 30 тысяч рублей, и ее оказалось достаточно, чтобы нас зарегистрировал Ростехнадзор. Потом «Гильдия архитекторов и проектировщиков» разработала новый страховой продукт - «Обязательное коллективное страхование членов СРО», который обходится каждому ее члену примерно в 14 тысяч рублей. Но мы не останавливаемся и на этом: следующий шаг - это индивидуальное страхование каждого члена СРО, и именно сумма, на которую застрахован архитектор, со временем должна стать важнейшей составляющей его репутации. Судите сами: если я застраховал свой бизнес всего на 14 тысяч рублей, то на взгляд постороннего человека мне можно доверить проектирование разве что двухэтажного сарая. А если мой страховой взнос составляет приличную сумму, это означает, что я уверен в себе как в профессионале, и мне можно доверить серьезный объект.
Но для того, чтобы страховая компания согласилась застраховать вас на миллион долларов, она тоже должна быть уверена как в вашем профессионализме, так и в адекватности проекта, за который вы беретесь.
Борис Левянт: Именно для этого будет создана система независимых экспертных агентств, основными заказчиками которых станут страховые компании. По заказу компаний эти агентства будут досконально проверять все проекты, и это в конечном итоге обеспечит архитектору безусловную экономическую защищенность.
Хорошо, давайте представим на минуту, что все это уже реальность. Архитектор защищен финансово, а его право контролировать процесс реализации проекта защищено законодательно, и еще существует безупречно работающая система независимой экспертизы - въедливой, но справедливой. Нужна ли в этих условиях система государственной экспертизы, или это «лишнее звено» можно ликвидировать?
Борис Левянт: Это очень сложный и коварный вопрос! Лично я убежден в том, что конечная экспертиза проекта и конечная ответственность за его качество и реализацию должны лежать на самом архитекторе и СРО, членом которой он является. Но не нужно забывать и про такое немаловажное звено, как заказчик. Без государственной экспертизы в сфере строительства можно будет обойтись лишь тогда, когда заказчик по закону будет обязан соблюдать утвержденный и согласованный проект, и эта обязанность не будет столь фиктивной, какой она де факто является сегодня.
Павел Андреев: Дело в том, что раньше в экспертизе велась реальная работа по поиску оптимальных решений для реализации конкретных объектов. А сегодня туда на работу пришло много молодых ребят, которые поняли, что словом «нет» можно зарабатывать больше и быстрее, чем поиском альтернативных решений. И сегодня, как правило, первый же визит с госэкспертизу с проектом заканчивается получением заранее заготовленного, шаблонного списка претензий, который останавливает работу на несколько дней, а то и недель. И фактически все архитекторы в результате заняты не проектированием, а тем, что по накладной отгружают документацию для строительства. О каком творчестве может идти в этой ситуации речь, о каком первородстве автора? В общем, система госэкспертизы сама нуждается в реформировании, но ее полная отмена, думаю, приведет только к еще большему хаосу. В конце концов, именно экспертиза знает обо всех нормативах, вышедших в этом городе и в этой стране.
Алексей Воронцов: Ну, мы надеемся на это, по крайней мере. А вообще, как известно, Градостроительный кодекс постановил, что есть госэкспертиза и есть негосударственная экспертиза. Я убежден, что последняя со временем станет важнее первой, потому что ситуация на строительном рынке должна сильно измениться из-за влияния саморегулируемых организаций.
Своей еще одной важнейшей задачей саморегулируемые организации называют повышение квалификации кадров и аттестация сотрудников архитектурных бюро. И это понятно: постоянно совершенствуются как технологии строительства, так и материалы, растут требования к безопасности сооружений, и одного-единственного полученного когда-то высшего образования архитектору может ощутимо не хватать. Но что такое повышение квалификации на взгляд СРО? Ведь традиционные 70 часов на факультете профпереподготовки МАрхИ практикующему архитектору вряд ли могут чем-то помочь…
Борис Левянт: С этим сложно не согласиться. Я, например, и часть моих сотрудников с удовольствием повысили бы квалификацию, поработав месяц-другой у Вольфа Прикса или Тома Мейна. Но идти в уважаемый Московский архитектурный институт и слушать лекции очень почтенных, но далеких от реальной практики профессоров? Зачем тратить время свое и этих преподавателей, зачем эта профанация? Я бы, скорее, говорил о необходимости создания компетентных аттестационных комиссий, способных реально оценивать уровень архитектора.
Павел Андреев: Повысить квалификацию можно самыми разными способами - участвуя в выставках или конкурсах, например, выступая консультантами, посещая мастер-классы зарубежных архитекторов. Нам неизбежно потребуется время на разработку системы аттестации, учитывающей все эти факторы, но мы обязательно это сделаем.
Алексей Воронцов: Не стоит забывать и о том, что профессиональная практика сама по себе есть постоянное повышение собственной квалификации. Постепенно мы намерены приблизиться к западной модели оценки аттестации архитектора, при которой вчерашний выпускник профильного ВУЗа не может считаться профессионалом, сначала он должен отработать несколько лет как стажер, а потом сдать что-то вроде экзамена на профпригодность. Результаты этих экзаменов, а также все дополнительные «баллы» за участие в мастер-классах и конкурсах будут заноситься в специальные аттестационные книжки. Вот из этой книжки, размера страховки и, конечно, реализованных объектов, и будет складываться репутация ответственного и образованного архитектора XXI века.