столыпинский вопрос
Современная российская идеология весьма почитает Столыпина. Его реформы боготворят, устанавливают памятник в центре Москвы. Не то что я был бы сильно против, но червь сомнения точит. Как говорил ставший народным герой Глеб Жеглов: «Наказания без вины не бывает!», так что не зря максималисты в его дом бомбы кидали, не зря.
В последнем номере «Эксперта» опубликовано пространное интервью с Михаилом Давыдовым. Кто он таков, не берусь оценивать в силу отсутствия представлений об современном русском сообществе профессиональных историков, однако к столыпинским реформам Давыдов явно неравнодушен. Разумеется, мое отношение к вопросу прямо противоположное, и оно после знакомства с приведенными в статье фактами лишь укрепилось! По-прежнему считаю, что главный итог столыпинских преобразований не в логическом продолжении реформы 1861 г. в сторону становления народного хозяйства на рельсы частной собственности на землю (с этим в большей части не получилось), а в обезземеливании крестьян, пополнении маргинального слоя общества, того самого горьковского дна, поддержавшего радикальные события 1917-го г. (с этим все получилось!) Сам же Давыдов рассказывает о сумасшедшем росте мелкого (в том числе потребительского) кредитования населения. Кредитные кооперативы в период 1906-1913 гг. росли геометрическими темпами.
У людей открылось гигантское поле приложения сил - народ ожил. Об этом говорят, кстати, частушки, которые я нашел у Короленко в заметке 1914 года. Не могу не поделиться:
Нету, нету, мово милки,
Нету, не покажется.
Чай, сидит у потребилки,
Леший, кочевряжится.
...
Милые родители,
Люблю я потребителя.
...
Пойду выпрошу кредиту,
Стану богатеем;
Погуляем, попоем,
Отдадим - успеем.
...
Гдей-то, гдей-то заиграли,
Гдей-то затальянили.
Знать, пошли ребята наши,
Деньги в банке заняли.
Nihil dictum... Что-то мне кажется, ссуженные деньги шли далеко не всегда на приобретение сельхозмашин и орудий, удобрений. Не удивительно, что большинство укрепившихся, прогуляв свои закладные, пополнило армию поденщиков и голодранцев, заполнило собой бараки на фабричных окраинах городов. При этом и общины раскромсаны, и стоимость труда обесценена и, как следствие, произошла дестимуляция крупных собственников средств производства к инвестированию в повышение производительности и в социальные гарантии и блага своих рабочих (ну а что -- вона сколько дармовой рабсилы!)
Теперь о дне сегодняшнем. Власть наша мудрая и, свернув с ленинского пути обратно на столыпинский, усвоила исторический урок и движется мелкими шажками в сторону демонтажа социального государства, затягивая население в потребительско-кредитную кабалу. Однако родовые изъяны такого пути никуда не деваются: деградация граждан, рабочих сменяют поденщики, оплата труда дешевеет (сейчас уже ниже, чем в Китае!), дестимуляция инвестиций в новые технологии и производительность труда.
В последнем номере «Эксперта» опубликовано пространное интервью с Михаилом Давыдовым. Кто он таков, не берусь оценивать в силу отсутствия представлений об современном русском сообществе профессиональных историков, однако к столыпинским реформам Давыдов явно неравнодушен. Разумеется, мое отношение к вопросу прямо противоположное, и оно после знакомства с приведенными в статье фактами лишь укрепилось! По-прежнему считаю, что главный итог столыпинских преобразований не в логическом продолжении реформы 1861 г. в сторону становления народного хозяйства на рельсы частной собственности на землю (с этим в большей части не получилось), а в обезземеливании крестьян, пополнении маргинального слоя общества, того самого горьковского дна, поддержавшего радикальные события 1917-го г. (с этим все получилось!) Сам же Давыдов рассказывает о сумасшедшем росте мелкого (в том числе потребительского) кредитования населения. Кредитные кооперативы в период 1906-1913 гг. росли геометрическими темпами.
У людей открылось гигантское поле приложения сил - народ ожил. Об этом говорят, кстати, частушки, которые я нашел у Короленко в заметке 1914 года. Не могу не поделиться:
Нету, нету, мово милки,
Нету, не покажется.
Чай, сидит у потребилки,
Леший, кочевряжится.
...
Милые родители,
Люблю я потребителя.
...
Пойду выпрошу кредиту,
Стану богатеем;
Погуляем, попоем,
Отдадим - успеем.
...
Гдей-то, гдей-то заиграли,
Гдей-то затальянили.
Знать, пошли ребята наши,
Деньги в банке заняли.
Nihil dictum... Что-то мне кажется, ссуженные деньги шли далеко не всегда на приобретение сельхозмашин и орудий, удобрений. Не удивительно, что большинство укрепившихся, прогуляв свои закладные, пополнило армию поденщиков и голодранцев, заполнило собой бараки на фабричных окраинах городов. При этом и общины раскромсаны, и стоимость труда обесценена и, как следствие, произошла дестимуляция крупных собственников средств производства к инвестированию в повышение производительности и в социальные гарантии и блага своих рабочих (ну а что -- вона сколько дармовой рабсилы!)
Теперь о дне сегодняшнем. Власть наша мудрая и, свернув с ленинского пути обратно на столыпинский, усвоила исторический урок и движется мелкими шажками в сторону демонтажа социального государства, затягивая население в потребительско-кредитную кабалу. Однако родовые изъяны такого пути никуда не деваются: деградация граждан, рабочих сменяют поденщики, оплата труда дешевеет (сейчас уже ниже, чем в Китае!), дестимуляция инвестиций в новые технологии и производительность труда.