Чем я ещё занимаюсь - Органная соната Б.Майзеля

Oct 26, 2013 03:21

ЧАСТЬ моих проектов ушли на корректуру, и одновременно с этим вернулись из корректуры другие. Один из них - это Органная соната Бориса Майзеля, которая готовится к печати по инициативе моего друга, Даниила Процюка (protsyuk).

Здесь мне просто необходимо сделать лирическое отступление и рассказать, что нас связывает с Даниилом. Я обязан ему двумя главными вещами, которыми я занимаюсь в своей жизни.
     Первая вещь - это Капелла. К моменту, когда я туда поступил, Даня уже три года там отучился. Наши мамы работали вместе и, думаю, Данин пример сыграл для моей мамы не последнюю роль в решении отвести меня в Капеллу. Впрочем, возможно, ещё одной причиной был тот факт, что практически вся мужская часть профессуры, окружавшей маму на работе, являлась капелланами:
П.П.Левандо
,
Д.Н.Ардентов
,
В.П.Ильин
,
В.А.Васильев
,
Н.Б.Смирнов
,
М.В.Зайцев
,
С.Ф.Грибков
,
Я.И.Дубравин
,
Р.З.Королёв
,
П.Г.Самойлин
...- и на кафедральных праздниках они после застолья устраивали «хор мальчиков».
     Тем не менее, при подготовке к поступлению, я пользовался именно Даниными тетрадями по сольфеджио. После того, как всё свершилось и мы встретились уже, собственно, в коридорах Капеллы, он отвёл меня в укромный уголок и заговорщицким голосом произнёс:
     - Никому не говори, что мы тебе тетрадки давали! Ты понял?
     Ладно, ладно. Прошло уже тридцать лет, и, полагаю, эта тайна уже потеряла актуальность.

После окончания Капеллы Даниил связал свою жизнь не с хоровым исполнительством, а с органным. Он стажировался за рубежом и из одной такой поездки привёз любопытную немецкую компьютерную программу. Да - именно от него я узнал, что такое Finale. И, увидев её, сразу понял - это моё (именно ради этой программы я тогда поставил себе на компьютер Windows). Это был второй ключевой пункт наших отношений.

Время от времени у Дани появлялись Идеи. Это были идеи мирового масштаба, которые необходимо было осуществлять. Осуществлять их нужно было быстро, пока не... Что могло случиться, было неизвестно, но необходимость предпринимать конкретные действия прямо сейчас была очевидной. Иногда очевидным было и то, что довести идею до победного конца не удастся, однако непременно нужно провести определённый этап работы. Например, имеется некая рукопись, которая через неделю уплывёт в другую точку земного шара, и мы её больше никогда не увидим. Поэтому совершенно необходимо её набрать. Без каких-то конкретных перспектив, без издательского плана, вчерне, с ошибками, с невыясненными вопросами, наскоро - но целиком набрать, пока в руках есть драгоценный манускрипт.

Примерно так дело обстояло и с Органной сонатой Майзеля, которая появилась у Даниила довольно скоро после того, как он познакомил меня с чудесной программой Finale. Мы набрали её - только чтоб вернуть рукопись - и законсервировали на много лет, в ожидании своего часа.
     И вот полгода назад этот час настал. Даниил позвонил мне и спросил: «Ты помнишь, что набирал для меня когда-то Сонату Майзеля? Было бы хорошо найти этот файл, потому что сейчас есть возможность довести это дело до конца и издать её». Я не помнил. Но нашёл файл. Который чудом сохранился в процессе многократных переездов с пятидюймовых дискет на трёхдюймовые, с дискет на 5-мегабайтный винчестер, с 5-мегабайтного (сдохшего, но давшего себя на последнем издыхании скопировать) на 20-мегабайтный, с 20- на 40-, оттуда на Сказёвый Гиговник(!) и так далее через глючные перезаписываемые компакт-диски до нынешнего винчестера на два терабайта. Файл оказался целым. Но и в Finale эти пятнадцать лет не дремали: выпускали почти каждый год новую версию программы, с новыми ошибками и новыми несовместимыми возможностями.
     Когда я втянул спасённый файл в последнюю версию программы, он выглядел жутко: скособоченные лиги, отскочившие случайные знаки, перепутанные голоса. Всё требовалось приводить в порядок. Откуда-то из Германии ко мне пришла посылка, в которой лежала рукопись сонаты с пометками на полях, в которых я с удивлением узнал свой собственный почерк! Это была та самая рукопись на 75 листах, с которой мы когда-то делали начальный набор.

Было:


Стало:


Мы уже прошли несколько важных этапов: поставили в квадратные скобки все привнесённые нюансы, регистровку, темпы, штрихи (соната выйдет в исполнительской редакции Даниила). Потом решили, что у нас не академическое издание, и убрали все квадратные скобки. Из-за этого многие обозначения оказались сейчас слегка смещены.
     Мы сперва сверстали Сонату на горизонтальный формат - традиционный для органных нот. Потом переверстали на вертикальный. (О причинах вы можете догадаться, если читали мой пост про Фортепианные пьесы.)
     Мы обнаружили, что Майзель учился у моего деда, и прониклись ответственностью.
     Мы прошли издательскую корректуру.



К сожалению, в издательстве не сделали то, на что я больше всего рассчитывал: выяснение знаков альтерации. Дело в том, что у автора игра тональностей происходит во всех направлениях, по очереди и одновременно, и он не заморачивался, чтобы везде последовательно выставлять соответствующие знаки альтерации. Поэтому где-то можно догадаться об очевидном, а где-то сесть и долго ломать голову, потому что возможны варианты.
     Вот этим сейчас и занимаемся. Ну и, разумеется, правим кривые лиги, которые в изобилии отловил корректор.

Ардентов, Владимир Алексеевич Васильев, Дубравин, мама, lhu, Никита Борисович Смирнов, cph, Пётр Григорьевич Самойлин, Михаил Васильевич Зайцев, Ростислав Зиновьевич Королёв, Майзель, Станислав Грибков, free_job, Валентин Петрович Ильин, notovodstvo, Процюк, Пётр Петрович Левандо

Previous post Next post
Up
[]