(no subject)
*
В инструкции к таблеткам указано «принимать хотя бы через два часа после еды». Вот так свободолюбивую личность зажимают в тиски.
Оказывается, теплая погода не повод для долгой прогулки, если идешь по уральской столице, где земля медленно поднимается перед тобой. К концу горы теплая погода становится жаркой. А дома стараешься много съесть, как будто ни одного впечатления не получил от путешествия, ни малюсенького, и надо срочно восполнить. В детстве мы сразу понимали, сколько съедено, это была тарелка или кусок хлеба, а нынешнее бесчинство бесконтрольно. Но это и есть основная идея декабризма.
За повседневной суетой забыт метеорный поток Геминиды, прячущийся за белыми облаками. Где-то там за ватными полосками скрыты его мерцающие росчерки. Облачно. А все равно не до него. («Это же ужасно. Что же у вас за жизнь, если у вас даже нет времени посмотреть на Большую Медведицу!») Хочется попросить расчет на работе, у жизни, а в первую очередь у себя, минуя утомительный торг, растянутый на десятилетия.
В инструкции к таблеткам указано «принимать хотя бы через два часа после еды». Вот так свободолюбивую личность зажимают в тиски.
Оказывается, теплая погода не повод для долгой прогулки, если идешь по уральской столице, где земля медленно поднимается перед тобой. К концу горы теплая погода становится жаркой. А дома стараешься много съесть, как будто ни одного впечатления не получил от путешествия, ни малюсенького, и надо срочно восполнить. В детстве мы сразу понимали, сколько съедено, это была тарелка или кусок хлеба, а нынешнее бесчинство бесконтрольно. Но это и есть основная идея декабризма.
За повседневной суетой забыт метеорный поток Геминиды, прячущийся за белыми облаками. Где-то там за ватными полосками скрыты его мерцающие росчерки. Облачно. А все равно не до него. («Это же ужасно. Что же у вас за жизнь, если у вас даже нет времени посмотреть на Большую Медведицу!») Хочется попросить расчет на работе, у жизни, а в первую очередь у себя, минуя утомительный торг, растянутый на десятилетия.