Некоторые литературные ассоциации
Когда я думаю о казусе Стрелкова, об этом этом чудовищном пузыре, раздутом на месте реального человека Игоря Гиркина, я не могу избавиться от некоторых литературных ассоциаций. В основном на ум приходят две книги, написанные в очень разные эпохи и в разных странах.
Книгу Эрнста Теодора Амадея Гофмана "Крошка Цахес по прозванию Циннобер" в последнее время вспоминают довольно часто - почему-то в связи с именем Владимира Путина, хотя у нынешнего президента РФ, кроме небольшого роста, с заглавным персонажем книги особого сходства нет. К Путину можно относиться по-разному, но многие его заслуги отнюдь не ложны и принадлежат лично ему. Отвратительный же уродец из сказки Гофмана пользовался всеобщей любовью и славой совершенно незаслуженно. Когда-то в детстве слишком сердобольная фея сделала уродливому ребенку бедной крестьянки волшебный подарок - три скрытых в его шевелюре золотых волоска. Благодаря этим волоскам окружающие приписывали карлику чужие прекрасные качества и достижения - красоту, ум, начитанность, поэтические и музыкальные способности. Самих красавцев, поэтов и музыкантов, окружавших волшебного уродца, люди не видели в упор, когда те заслуживали похвалы, зато приписывали им все его ошибки, глупости и пороки. Уродец сделал головокружительную карьеру при дворе и едва не женился на прекрасной девушке - если бы ее возлюбленный не узнал секрет, не поглядел на шевелюру Цахеса сквозь волшебное стеклышко и не выдернул заколдованные волоски. Конец бедняги был ужасен - он утонул в большом кувшине в своей комнате, пытаясь спрятаться от толпы прозревших людей.
Персонаж книги Виктора Пелевина "Любовь к трем цукербринам" живет не в сказочной стране в далеком прошлом, а в не менее далеком и не менее фантастическом будущем. Хотя живет ли он? Скорее призрачно существует, как и подавляющее большинство человечества, переселившееся в виртуальную реальность. У персонажа героическое имя Че, хотя в быту он зовется Кешей. Никаких подвигов этот ничтожный виртуальный "хомячок" не совершает, и даже его постыдные грешки тоже вполне виртуальны. На самом деле он, словно паралитик в дорогой клинике, лежит круглые сутки в своем жилом блоке на кровати, снабженной автоматическим массажем, питается через трубочку, а "любовью" с законной супругой занимается через дырочку в сенсорной занавеске, лицезрея при этом лишь ее образ - внешность Мэрилин Монро - в виртуале, да и то незаконно подменяя его фигуркой юной японской школьницы. "Жизнь" этого существа волшебно меняется в один миг - ужасный и одновременно прекрасный. Внезапно он узнает. что годами сожительствовал не с некой немолодой дамой, а со старым террористом Бату Караевым, который таким экзотическим образом скрывался от правосудия. Этот террорист-хакер занимался массовыми убийствами, внедряя ужасные кошмары в общие видения обитателей виртуального мирка. Устав от унизительных пряток и домогательств Кеши, Караев кончает собой - дав возможность "вдовцу" резко подняться в статусе. Виртуальные власти решают сделать из ничтожного человечка великого героя. Он, оказывается, уже не просто обнаружил труп в своем жилом блоке, а одолел опасного злодея в рукопашной. Это событие отражено в памятнике, который установят на главной виртуальной площади, срежиссировано грандиозное чествование, на котором герой должен будет произнести воодушевляющую речь. Разумеется, сочинять ему ничего не придется - за него будет говорить специальная программа. Кеша-Че счастлив... однако. счастье оказывается недолгим. Террорист заранее все предвидел и внедрил в виртуальную оболочку Кеши вирус-бомбу, который в итоге разносит в клочки и фальшивого героя, и весь жалкий, обесчеловеченный мирок "прекрасного будущего".
Спрашивается, причем тут Стрелков и что общего у него и этих таких разных персонажей? Сходство в том. что все трое - не герои, а именно персонажи. Носители мифов, созданных вокруг их весьма скромной персоны некоей внешней силой - бездумно доброй или откровенно злой. Но самое главное даже не в этом, а в том, что всем троим нравится ложь, в которую их заворачивают. Ни уродец Цахес, ни виртуальный педофил Кеша, ни наш реальный современник Гиркин не имеют ничего против того, чтобы пожинать чужие или незаслуженные лавры, принимают как должное восторги, почести и прочие блага. А значит, все они не жертвы чужой преступной игры, а соучастники преступления.
Разумеется я вовсе не желаю Игорю Стрелкову грустного финала, постигшего его литературных собратьев. И уж тем более я не желаю реализации пелевинского сценария. Все же наша современная действительность хоть и порядком прогнила, но вовсе не безнадежна, что бы ни думали по этому поводу разнообразные гностики, включая Пелевина. В ней еще осталось настоящее, подлинное - например, реальное сопротивление реальному фашизму, которое продолжается на Донбассе. И реальный героизм обычных бойцов, о которых не трубят СМИ и Интернет-паблики, над чьими портретами не изнывают восторженные барышни обоего пола. И есть надежда, что вот это, подлинное, в итоге победит - и на Донбассе, и здесь, в России. Как бы ни хотелось кому-то превратить и идею Новороссии, и раздутый образ Стрелкова в бомбу, которая должна будет по замыслу рвануть в назначенный час.
Конечно, самый лучший вариант - это раскаяние самого Гиркина и его отречение отныне и вовек от скверно на нем сидящего геройского мундира. Тогда можно было бы порадоваться вдвойне. Но пока что не видно и намеков на подобный хэппи-энд. А потому остается лишь надеяться на чудесное стеклышко душевной трезвости, здравого смысла и правдолюбия.