Черный Дьявол, часть 1.
Оригинал взят у george_rooke в "Черный Дьявол", часть 1.
Все-таки мы все англо- и франкоцентричны. Мы считаем, что на морях великими были только англичане, ну и иногда французы. На слуху имена Дрейка, Рейли, Хокинса, Бара, Дюгэ-Труэна, на худой конец - Кассара, Пита Хейна, Сюркуфа. Но вот спроси даже людей, интересующихся историей, и даже людей, интересующихся морской историей - «а вы знаете великих испанских корсаров?» - и в ответ наступит пронзительная тишина.
Вот сегодня я бы хотел рассказать об одном из них. Его история удивительна сама по себе, ибо очень нечасто сапожник и мулат становится губернатором Пуэрто-Рико, да еще так бьет англичан в хвост и гриву, что получает прозвища «Черный Дьявол» и «Карибский Молот».
Ну начнем пожалуй.
И первое, что стоит отметить - достоверно года рождения нашего героя мы не знаем - по разным данным он родился то ли в 1674, то ли в 1676, то ли в 1681 году. Родился в семье мулатки-вольноотпущеницы на острове Пуэрто-Рико, отец неизвестен, были слухи, что это был толи католический священник, толи какой-то испанский идальго. Без сомнения, в «Игре Престолов» он однозначно носил бы фамилию «Сноу». Фамилия, под которой мы его знаем, вполне возможно, взята с потолка. Ибо его мать (мулатка из Анголы) после своего выхода на свободу взяла фамилию своего бывшего хозяина, дона Леандро. Тем не менее, в историю он вошел под именем Мигель Энрикес. Мигель был десятым ребенком в семье, но несмотря на это получил довольно хорошее начальное образование, умел читать, писать, знал арифметику (скорее всего постарался его биологический отец). В 10 лет Энрикеса отдали в ученики к сапожнику, он научился сапожному и скорняжному ремеслу, и будучи очень неглупым мальчиком - узнал все о кожах.
В 16 лет он был определен на военную службу (естественно солдатом, ибо никто, и звать никак), но военных действий не было, мулат лихо выучился орудовать шпагой, и занимался в основном контрабандой, попойками и волочился за дамами. От четырех мадемуазель он к 26-ти годам имел восемь детей, к тому же попался на контрабанде, и губернатор Пуэрто-Рико приговорил оболтуса к штрафу в 100 песо и к году принудительных строительных работ в крепости Сан-Фелиппе-дель-Морро. Энгрикес не спорил, и у судьи в зале суда глаза полезли на лоб, когда он достал из штанов пригоршню золотых монет и предложил рассчитаться со штрафом на месте. Не знаю, что помогло, деньги или связи его папаши, но Мигелю заменили строительные работы на службу в крепости, артиллеристом.
В 1701 году Энрике, служа в крепостной батарее, и приторговывая контрабандой, в том числе и по просьбе тогдашнего губернатора Гутиереса де ла Ривы, узнал о том, что в Европе и колониях началась новая война - за Испанское наследство. И тут пригодились связи с де ла Ривой и контрабандистами, ибо из Мадрида пришло письмо с приказанием начать строить военные корабли и организовать каперскую войну с англичанами в Карибском море. Энрикес сам вызвался и построить корабль, и набрать экипаж, но настаивал на условиях, согласованных с контрабандистами - все захваченное делится 50 на 50, то есть половина отходит короне, а половина - делится между корсарами.
Время на согласование заняло 3 года, первый каперский корабль был построен в 1707 году, но началось все гораздо раньше. Де ла Рива, заинтересованный в как можно более быстром начале каперских операций, на свой страх и риск выдал Энрикесу каперское свидетельство в июне 1703 года, и начиная с 1704 года испанские корабли начали нападать на английские торговые суда. Поскольку честные люди быстро кончились, Энрикес кинул клич среди не особо честных, и условия 50/50 очень многим показались сказочными. Напомним, что на тот момент французские каперы делили между собой только 2/5 стоимости приза, а англичане - 1/3 часть. Как вы понимаете, даже самый последний дурак понимал, что ½ - это завсегда больше, чем 2/5 или 1/3, и люди к Энрикесу потекли рекой.
Сам Мигель в море не выходил, он по сути был посредником и организатором, но нюх на хороших капитанов и храбрых матросов он имел дьявольский.
Еще одно обстоятельство, которое помогло подняться Энрикесу на вершину - это смерть де ла Ривы в 1704 году и последующая лихорадка власти в Пуэрто-Рико - за 5 лет там сменилось 9 губернаторов, естественно, что наложить лапу на деятельность Энрикеса никто не мог. Начав в 1704 году всего с одного корабля, уже к 1705 корсарский флот его возрос до 8 судов - 7 шлюпов и 1 бригантины. К этому времени только по официальным данным он захватил 18 английских судов, но в действительности их скорее всего было гораздо больше.
Энрикес, хорошо знакомый с бухгалтерией, выучил наизусть - нет бумажки - нет товара, хотя реально он на складе есть. Часть судов он просто сбагрвал налево, продавая контрабандистам, французам, или же обратно господам англичанам. Как вы понимаете, с судов, проданных налево, доля короля была равна нулю, а доля каперов возрастала до 100 процентов.
На 1707-й год дела Энрикеса процветали - эскадра в 18 кораблей, потери за четыре года составили 16 судов, захваты - свыше 50-ти, то есть профит сходился в пользу Мигеля. Пришедшее на Пуэрто-Рико письмо Филиппа V, где он выражал Энрикесу, свою монаршью благодарность, еще более упрочила его положение. Но Мигель обратился к королю с ответным письмом - он сообщил, что его потери за последний год составили 6 судов, но он не жалуется - нет, он даже готов расширить свою деятельность, защищать испанские владения от Кубы до Подветренных островов, но кто он такой против всех этих донов и идальго? Черномазый, и ученик сапожника? И к ужасу Совета Индий в конце 1710 году сын мулатки-вольноотпущеницы Мигель Энрикес стал кабальеро и «Капитаном Моря м Войны» (коммодором) на Карибских островах. То есть просто Мигель стал доном Мигелем.
Но не было печали, так черти накачали - приведя в порт очередное британское судно он узнал, что теперь его призы делятся по испанскому морскому праву (скопированному с французского), и 2/3 теперь отходит королю, а 1/3 - каперам. Энрикес был возмущен до глубины души, и начал… тяжбу с самим Филиппом V! Все как положено - послел нарочного в Севилью, где подал жалобу на неправомерный дележ, приложил копию договора с де ла Ривой, где оговаривались проценты дележа. И отсудил! Отсудил свои законные 50%!
Все-таки мы все англо- и франкоцентричны. Мы считаем, что на морях великими были только англичане, ну и иногда французы. На слуху имена Дрейка, Рейли, Хокинса, Бара, Дюгэ-Труэна, на худой конец - Кассара, Пита Хейна, Сюркуфа. Но вот спроси даже людей, интересующихся историей, и даже людей, интересующихся морской историей - «а вы знаете великих испанских корсаров?» - и в ответ наступит пронзительная тишина.
Вот сегодня я бы хотел рассказать об одном из них. Его история удивительна сама по себе, ибо очень нечасто сапожник и мулат становится губернатором Пуэрто-Рико, да еще так бьет англичан в хвост и гриву, что получает прозвища «Черный Дьявол» и «Карибский Молот».
Ну начнем пожалуй.
И первое, что стоит отметить - достоверно года рождения нашего героя мы не знаем - по разным данным он родился то ли в 1674, то ли в 1676, то ли в 1681 году. Родился в семье мулатки-вольноотпущеницы на острове Пуэрто-Рико, отец неизвестен, были слухи, что это был толи католический священник, толи какой-то испанский идальго. Без сомнения, в «Игре Престолов» он однозначно носил бы фамилию «Сноу». Фамилия, под которой мы его знаем, вполне возможно, взята с потолка. Ибо его мать (мулатка из Анголы) после своего выхода на свободу взяла фамилию своего бывшего хозяина, дона Леандро. Тем не менее, в историю он вошел под именем Мигель Энрикес. Мигель был десятым ребенком в семье, но несмотря на это получил довольно хорошее начальное образование, умел читать, писать, знал арифметику (скорее всего постарался его биологический отец). В 10 лет Энрикеса отдали в ученики к сапожнику, он научился сапожному и скорняжному ремеслу, и будучи очень неглупым мальчиком - узнал все о кожах.
В 16 лет он был определен на военную службу (естественно солдатом, ибо никто, и звать никак), но военных действий не было, мулат лихо выучился орудовать шпагой, и занимался в основном контрабандой, попойками и волочился за дамами. От четырех мадемуазель он к 26-ти годам имел восемь детей, к тому же попался на контрабанде, и губернатор Пуэрто-Рико приговорил оболтуса к штрафу в 100 песо и к году принудительных строительных работ в крепости Сан-Фелиппе-дель-Морро. Энгрикес не спорил, и у судьи в зале суда глаза полезли на лоб, когда он достал из штанов пригоршню золотых монет и предложил рассчитаться со штрафом на месте. Не знаю, что помогло, деньги или связи его папаши, но Мигелю заменили строительные работы на службу в крепости, артиллеристом.
В 1701 году Энрике, служа в крепостной батарее, и приторговывая контрабандой, в том числе и по просьбе тогдашнего губернатора Гутиереса де ла Ривы, узнал о том, что в Европе и колониях началась новая война - за Испанское наследство. И тут пригодились связи с де ла Ривой и контрабандистами, ибо из Мадрида пришло письмо с приказанием начать строить военные корабли и организовать каперскую войну с англичанами в Карибском море. Энрикес сам вызвался и построить корабль, и набрать экипаж, но настаивал на условиях, согласованных с контрабандистами - все захваченное делится 50 на 50, то есть половина отходит короне, а половина - делится между корсарами.
Время на согласование заняло 3 года, первый каперский корабль был построен в 1707 году, но началось все гораздо раньше. Де ла Рива, заинтересованный в как можно более быстром начале каперских операций, на свой страх и риск выдал Энрикесу каперское свидетельство в июне 1703 года, и начиная с 1704 года испанские корабли начали нападать на английские торговые суда. Поскольку честные люди быстро кончились, Энрикес кинул клич среди не особо честных, и условия 50/50 очень многим показались сказочными. Напомним, что на тот момент французские каперы делили между собой только 2/5 стоимости приза, а англичане - 1/3 часть. Как вы понимаете, даже самый последний дурак понимал, что ½ - это завсегда больше, чем 2/5 или 1/3, и люди к Энрикесу потекли рекой.
Сам Мигель в море не выходил, он по сути был посредником и организатором, но нюх на хороших капитанов и храбрых матросов он имел дьявольский.
Еще одно обстоятельство, которое помогло подняться Энрикесу на вершину - это смерть де ла Ривы в 1704 году и последующая лихорадка власти в Пуэрто-Рико - за 5 лет там сменилось 9 губернаторов, естественно, что наложить лапу на деятельность Энрикеса никто не мог. Начав в 1704 году всего с одного корабля, уже к 1705 корсарский флот его возрос до 8 судов - 7 шлюпов и 1 бригантины. К этому времени только по официальным данным он захватил 18 английских судов, но в действительности их скорее всего было гораздо больше.
Энрикес, хорошо знакомый с бухгалтерией, выучил наизусть - нет бумажки - нет товара, хотя реально он на складе есть. Часть судов он просто сбагрвал налево, продавая контрабандистам, французам, или же обратно господам англичанам. Как вы понимаете, с судов, проданных налево, доля короля была равна нулю, а доля каперов возрастала до 100 процентов.
На 1707-й год дела Энрикеса процветали - эскадра в 18 кораблей, потери за четыре года составили 16 судов, захваты - свыше 50-ти, то есть профит сходился в пользу Мигеля. Пришедшее на Пуэрто-Рико письмо Филиппа V, где он выражал Энрикесу, свою монаршью благодарность, еще более упрочила его положение. Но Мигель обратился к королю с ответным письмом - он сообщил, что его потери за последний год составили 6 судов, но он не жалуется - нет, он даже готов расширить свою деятельность, защищать испанские владения от Кубы до Подветренных островов, но кто он такой против всех этих донов и идальго? Черномазый, и ученик сапожника? И к ужасу Совета Индий в конце 1710 году сын мулатки-вольноотпущеницы Мигель Энрикес стал кабальеро и «Капитаном Моря м Войны» (коммодором) на Карибских островах. То есть просто Мигель стал доном Мигелем.
Но не было печали, так черти накачали - приведя в порт очередное британское судно он узнал, что теперь его призы делятся по испанскому морскому праву (скопированному с французского), и 2/3 теперь отходит королю, а 1/3 - каперам. Энрикес был возмущен до глубины души, и начал… тяжбу с самим Филиппом V! Все как положено - послел нарочного в Севилью, где подал жалобу на неправомерный дележ, приложил копию договора с де ла Ривой, где оговаривались проценты дележа. И отсудил! Отсудил свои законные 50%!