Рыба под маринадом
-Ну ожила, ожила!- радуется на меня муж.
Да, почти совсем к жизни вернулась.
Днём больше не сплю, температура не поднимается. И была-то ерундовская совсем -36.8, но для меня это как 37.3 для обычного человека, у меня после ковида рабочая 36.3. И это не могло не волновать. Но антибиотик ( люблю называть его антиидиотиком ) своё дело сделал.
Очень смешно живу -с одной стороны с головой провалилась в книжку и чувствую себя ребенком на даче -полная свобода, на столе клубника с грядки и книжка, которую одновременно хочется и поскорее закончить и читать бесконечно.
С другой стороны я чинная домохозяйка с настоящими обедами, длинной, подробной готовкой супов и даже рыбой под маринадом. Это для меня просто сублимат бытовых трудов, Домостроя и бессмысленно убитого времени.
Ну что я могу сделать? Я прилежно готовлю любимому мужу, страшно горжусь, что всегда даю с собой обед, чтобы он ел полезное и домашнее, но сидит в голове вурик, который на самом деле пятилетняя Танечка. Которая забегает на кухню, а там бабушка на своей всегдашней каторге. Если она вертит мясо в мясорубке, то можно и помочь, а если рыбу или курицу потрошит, то это ужас и можно сразу убежать.
В комнате солнечные квадраты на паркете, мой ящик с игрушками и нинада никаких потрохов сташных мне показывать и супом гадким пахнуть, есть я никогда не хочу.
Поэтому-то, наверное, готовка да и уборка, пожалуй, тоже - потерянное время жизни.
А морковка, зажаренная с луком -символ домашних хлопот и несъедобной еды, которую в меня вечно впихивают.
У нас дома невероятно много готовили. Заготовки для супа, варенья, соленья, суп каждый день, котлеты, селёдка в кольцах лука, квашеная капуста и всё это невкусно или несъедобно для меня, но усердно впихивается, да ещё и коленкой утаптывается.
Чем я могу этот внезапный экскурс в детство закончить? Офигительная получилась рыба под маринадом.
На 600 гр.трески 600 луку, 500 морковки и никакого томата, а вовсе даже томатный соус Барбекю.
Ст.ложка сахару, 2 чайных уксуса.
Улёт!
Аппетит отличный, завтра должны снять эти гадкие нитки, которые во рту топырятся.
Да, почти совсем к жизни вернулась.
Днём больше не сплю, температура не поднимается. И была-то ерундовская совсем -36.8, но для меня это как 37.3 для обычного человека, у меня после ковида рабочая 36.3. И это не могло не волновать. Но антибиотик ( люблю называть его антиидиотиком ) своё дело сделал.
Очень смешно живу -с одной стороны с головой провалилась в книжку и чувствую себя ребенком на даче -полная свобода, на столе клубника с грядки и книжка, которую одновременно хочется и поскорее закончить и читать бесконечно.
С другой стороны я чинная домохозяйка с настоящими обедами, длинной, подробной готовкой супов и даже рыбой под маринадом. Это для меня просто сублимат бытовых трудов, Домостроя и бессмысленно убитого времени.
Ну что я могу сделать? Я прилежно готовлю любимому мужу, страшно горжусь, что всегда даю с собой обед, чтобы он ел полезное и домашнее, но сидит в голове вурик, который на самом деле пятилетняя Танечка. Которая забегает на кухню, а там бабушка на своей всегдашней каторге. Если она вертит мясо в мясорубке, то можно и помочь, а если рыбу или курицу потрошит, то это ужас и можно сразу убежать.
В комнате солнечные квадраты на паркете, мой ящик с игрушками и нинада никаких потрохов сташных мне показывать и супом гадким пахнуть, есть я никогда не хочу.
Поэтому-то, наверное, готовка да и уборка, пожалуй, тоже - потерянное время жизни.
А морковка, зажаренная с луком -символ домашних хлопот и несъедобной еды, которую в меня вечно впихивают.
У нас дома невероятно много готовили. Заготовки для супа, варенья, соленья, суп каждый день, котлеты, селёдка в кольцах лука, квашеная капуста и всё это невкусно или несъедобно для меня, но усердно впихивается, да ещё и коленкой утаптывается.
Чем я могу этот внезапный экскурс в детство закончить? Офигительная получилась рыба под маринадом.
На 600 гр.трески 600 луку, 500 морковки и никакого томата, а вовсе даже томатный соус Барбекю.
Ст.ложка сахару, 2 чайных уксуса.
Улёт!
Аппетит отличный, завтра должны снять эти гадкие нитки, которые во рту топырятся.