Призраки из телефонной трубки
Призраки из телефонной трубки
Психоанализ на службе "ужасных" режиссеров
Фильмы ужасов - особый род удовольствия. У меня есть немало добродушных знакомых, которые не переносят вида крови и всяческого насилия, но тем не менее, охотно смотрят какие-нибудь "ужастики", хотя и закрывают глаза руками (не забывая при этом все же оставить небольшую щелочку) во время особо кровавых сцен. Вместе с тем фильмы ужасов тиражируются с огромной скоростью и в невероятных количествах. Призраки и вампиры лезут изо всех углов и щелей, не покидая киноэкран на протяжении всей истории кино, а мы гостеприимно пускаем их в свои дома, а заодно и в свое сознание. И не потому ли мы столь радушно принимаем их, что являемся их же "родителями"?
Организаторы фестиваля "Призраки кино", прошедшего в кинотеатре "Жовтень", подошли к проблеме популярности фильмов ужасов с точки зрения психоанализа. Перед демонстрацией образцов этого жанра, уже ставших классикой, таких как "Носферату: симфония ужаса" Фридриха Мурнау, "Призрак оперы" Руперта Джулиана и "Ночь живых мертвецов" Джорджа Ромеро, проводился кинолекторий, ведущим которого был приглашенный из Санкт-Петербурга психоаналитик, искусствовед Виктор Мазин, автор книг по психоанализу, основатель Музея сновидений Фрейда в Санкт-Петербурге.
Психоанализ и кинематограф ведут между собой диалог почти с самого своего рождения. Впрочем, если учесть, что они ровесники, то это вполне естественно - показ на бульваре Капуцинов, устроенный братьями Люмьер, состоялся в один год с выходом в свет книги "Изучение истерии" Фрейда, которая послужила началом психоанализа. Но сам Фрейд относился к кинематографу с предубеждением. Когда в 1925 году Сэмюэл Голдвин предлагал ему $100 000 за сотрудничество в работе над фильмом "Антоний и Клеопатра", Фрейд категорически отказался. В то же время его коллеги по цеху были настроены менее враждебно. Еще в 1926 году немецкий режиссер Георг Вильгельм Пабст во время съемок "Тайн одной души", своеобразной "экранизации" эдипова комплекса, сотрудничал с психоаналитиками Карлом Абрахамом и Гансом Саксом. Для французского сюрреализма теории психоанализа вообще были излюбленной темой. Вспомнить хотя бы "Раковину и священника" Жермены Дюлак, в которой священник блуждает в дебрях своего подсознания. Да и позднее Луис Бунюэль, к примеру, в своей "Дневной красавице" через фантазии героини проиллюстрировал психоаналитический метод, цель которого - осознание бессознательного.
Нынче психоаналитики и кинематографисты продолжают очень живо интересоваться друг другом. В Лондоне даже проводится специальный фестиваль "Психоанализ и кино". В таком активном взаимодействии нет ничего удивительного - с одной стороны, исследования человеческой психики далеко не безразличны режиссерам, с другой стороны, в кино, как в зеркале, не просто воспроизводится мир, в нем отражается бессознательное. Более того, кино напрямую связано с одной из любимых тем психоанализа - сновидениями. И сны, и кино говорят на одном языке, языке образов. Не случайно просмотр фильма в кинотеатре сравнивают со сном, когда зрители в полной темноте смотрят на светящийся экран. Но почему же нам в таком случае снятся кошмары?
Именно кошмары, воплощенные в самых разных кинопризраках, стали темой кинолектория в столичном "Жовтне". Оказывается, вампиры, привидения и зомби на самом деле - проекции наших собственных страхов, того, чего мы боимся, того, что есть внутри нас. И вероятно, именно поэтому фильмы ужасов получают у зрителей такой живой отклик. Как объясняет Виктор Мазин, агрессия есть в каждом человеке, если бы ее не было, не было бы и подобных фильмов, никто не выделял бы на них многомиллионные бюджеты. Спрос всего-навсего рождает предложение.
Привидений в кино становится все больше и больше, а это может означать только то, что растет количество наших страхов. Вопрос в том, откуда они появляются. Майкл Мур в своем "Боулинге для Колумбины" весьма подробно исследовал проблему запугивания американскими масс-медиа доверчивых граждан - существующие и несуществующие ужасы обрушиваются на их голову с телеэкранов в больших масштабах. Тем не менее ясно, что схема эта действует далеко не только в Америке. Любой выпуск новостей - это сплошной калейдоскоп катастроф, войн и катаклизмов. После просмотра такой передачи вывод о том, что люди живут в чудовищном мире, напрашивается сам собой. Места для света и радости остается очень-очень мало.
Но почему же наши страхи воплощены именно в образе призраков? Откуда взялись эти герои легенд и бабушкиных сказок в современном мире, когда наука постоянно движется вперед и развенчивает легенду за легендой о всяких таинственных существах. Впрочем, по мнению Виктора Мазина, призраки рождены как раз научным прогрессом: "Мы живем в обществе невероятно технологизированном, но сама технология - как призрак. Например, мобильный телефон: я иду по улице, но при этом не понимаю, где нахожусь - я на улице или со своим любимым, с которым разговариваю. Разрывается присутствие - голос есть, картинки нет. Или телевидение: мне кажется, что я вижу человека, но моя душа понимает, что это не человек, это призрак. Леонид Брежнев в конце своей жизни так плохо говорил, что когда он выступал по телевизору, постоянно звучал вопрос: а не может ли быть так, что его просто записали на пленку, а он давным-давно умер, и нас просто обманывают, что он по-прежнему жив? Это и есть мир неустойчивого присутствия, мир, наполненный призраками именно благодаря технологии. Каждое развитие имеет свои последствия, и в частности технологическое развитие общества. Я не говорю, что телефон, телевизор, радио - это плохо, я говорю о том, что последствиями технологического развития общества является разрыв философского фундаментального представления о бытии. Мы все оказываемся в мире, в котором присутствие вроде бы есть, а вроде бы нет". Люди постепенно становятся жертвами "страшных" технологий - иначе как объяснить такую бешеную популярность "Звонка", счет бесконечным римейкам и сиквелам которого уже давно потерян. Но как влияют подобные фильмы на и без того запуганных зрителей? С одной стороны, очень много говорят о том, что злое кино пробуждает в человеке агрессию и учит зрителя совершать преступления. Но с другой стороны, как считает Виктор Мазин, фильмы ужасов выполняют и положительную функцию, поскольку связаны с таким понятием, как очищение, катарсис, о котором писал еще Аристотель. К примеру, человек, который хотел бы кого-то убить, пришел в кинотеатр, посмотрел фильм об убийстве и пережил это, как говорят в психоанализе, отождествил себя с убийцей, и, таким образом, он уже совершил убийство. "С точки зрения психоанализа нет двух одинаковых людей, - говорит Мазин. - Кто-то после просмотра "Ночи живых мертвецов" захочет высадить клумбу, а кто-то схватится за пистолет". Вопрос лишь в том, за какую из сторон этой палки о двух концах возьмется зритель.
Автор: Светлана Топор