Про Waterstones и толерантность
Оказался я тут на недельку в деловой поездке в городе Лондон. А в этом городе, помимо всего прочего, люблю я посещать книжные магазины. Книжные магазины - это вообще моя маленькая слабость. А самая хорошая сеть книжных Лондона, как известно, - Waterstones.
История ее основателя, Тима Уотерстоуна (Tim Waterstone) - вдохновляющая история успеха. В конце семидесятых он работал в WHS, крупнейшей, на тот момент, британской сети книжных магазинов. Тим проработал в компании восемь лет, и в 1981 году его уволили с выходным пособием 6000 фунтов. Ему было сорок два года. Он рассказывает, что после увольнения был просто в отчаянии, ведь у него была семья, маленькие дети, поэтому он взял у знакомого машину на денек (своей не было, что, впрочем, типично для лондонцев) и поехал вставать на учет на биржу труда. Когда он подъехал к бирже, он заплакал от злости и бессилия, и долго сидел в машине, обдумывая свое жалкое и печальное будущее. Он так и не вышел из машины и поклялся, что не станет влачить жалкое существование и добьется успеха.
Тим одолжил у тестя 12000 фунтов (под дикие проценты!) и, добавив к ним свое выходное пособие, открыл книжный магазин. Так началась история целой сети, в которой на сегодняшний день около 300 магазинов и более 4500 сотрудников. Кстати, Тим - хороший друг нашего Александра Мамута, (который пару лет назад выкупил Waterstones) и один из основателей российской сети «Букбери».
Ну так вот, забрел я в один из его магазинов. Что сразу бросается в глаза - в лондонских книжных почти нет покупателей. Было часов семь вечера, книжный в очень людном месте (Трафальгарская площадь, центрее некуда), в магазине три этажа книжных вкусностей, не считая кофейни с некнижными вкусностями, но покупателей - человек пять на весь магазин. Один покупатель меня так заинтересовал, что я не удержался и его сфотографировал.
Да-да, самый настоящий бомж. Вообще, конечно, бомжи в Европе отличаются от наших - они обычно не бородаты и, хотя и грязны, но не так вонючи. Но бомж, спящий в книжном магазине в центре города - это уж слишком. Когда, час спустя, я покидал магазин, он продолжал преспокойно спать. В пяти метрах от него располагалась касса, за которой беседовали веселые девушки, не забывавшие время от времени улыбаться и редким посетителям.
Возможно ли такое у нас? Бомж, спящий в букинистическом отделе книжного на Арбате, дремлющий с томиком Диккенса в «Москве» на Тверской, безмятежно прогуливающийся в отделе кулинарных рецептов «Библио-Глобуса»?
Что же такое (и каким образом?) поняли британцы про толерантность, чего нам никак не понять?
История ее основателя, Тима Уотерстоуна (Tim Waterstone) - вдохновляющая история успеха. В конце семидесятых он работал в WHS, крупнейшей, на тот момент, британской сети книжных магазинов. Тим проработал в компании восемь лет, и в 1981 году его уволили с выходным пособием 6000 фунтов. Ему было сорок два года. Он рассказывает, что после увольнения был просто в отчаянии, ведь у него была семья, маленькие дети, поэтому он взял у знакомого машину на денек (своей не было, что, впрочем, типично для лондонцев) и поехал вставать на учет на биржу труда. Когда он подъехал к бирже, он заплакал от злости и бессилия, и долго сидел в машине, обдумывая свое жалкое и печальное будущее. Он так и не вышел из машины и поклялся, что не станет влачить жалкое существование и добьется успеха.
Тим одолжил у тестя 12000 фунтов (под дикие проценты!) и, добавив к ним свое выходное пособие, открыл книжный магазин. Так началась история целой сети, в которой на сегодняшний день около 300 магазинов и более 4500 сотрудников. Кстати, Тим - хороший друг нашего Александра Мамута, (который пару лет назад выкупил Waterstones) и один из основателей российской сети «Букбери».
Ну так вот, забрел я в один из его магазинов. Что сразу бросается в глаза - в лондонских книжных почти нет покупателей. Было часов семь вечера, книжный в очень людном месте (Трафальгарская площадь, центрее некуда), в магазине три этажа книжных вкусностей, не считая кофейни с некнижными вкусностями, но покупателей - человек пять на весь магазин. Один покупатель меня так заинтересовал, что я не удержался и его сфотографировал.
Да-да, самый настоящий бомж. Вообще, конечно, бомжи в Европе отличаются от наших - они обычно не бородаты и, хотя и грязны, но не так вонючи. Но бомж, спящий в книжном магазине в центре города - это уж слишком. Когда, час спустя, я покидал магазин, он продолжал преспокойно спать. В пяти метрах от него располагалась касса, за которой беседовали веселые девушки, не забывавшие время от времени улыбаться и редким посетителям.
Возможно ли такое у нас? Бомж, спящий в букинистическом отделе книжного на Арбате, дремлющий с томиком Диккенса в «Москве» на Тверской, безмятежно прогуливающийся в отделе кулинарных рецептов «Библио-Глобуса»?
Что же такое (и каким образом?) поняли британцы про толерантность, чего нам никак не понять?