мамонов
Побывали на спектакле Мамонова. Это что-то в высшей мере странное. В хорошем смысле странное. Как и сам Петр Николаевич, собственно. Я никогда раньше не понимала его песен, да и сейчас в этом отношении ничего не изменилось. Но. Он - такая махина!
Он каким-то невообразимым для меня способом транслирует свои мысли, слова, по большому счету, перестают быть такими уж необходимыми. Потрясающий дядька! Открытый, глубокий, смеющийся, сострадающий. В отличной физической форме и ржачном костюме с блестящими «петухами». А какая у него волшебная гитара. В какой-то момент мне даже не поверилось, что все звуки из одной неё. Хотя поначалу он играл, как мне показалось, на одной струне один звук, но и это было тоже интересно, даже в лёгкий транс вводил.
Но эти все мои описательные «мазки», на самом-то деле, ничего не говорят о том Мамонове, который был на сцене.
Красивый, лаконичный, качественно сделанный моноспектакль - это и про него, и не достаточно про него. Он погружает в настолько гармоничное состояние, настолько благостное, что больше ничего не нужно, полное и абсолютное счастье жизни.
И неожиданно удачным приложением оказались его книжечки «Закорючки». Там простые и понятные слова вносят лёгкую грусть, но ещё больше приближают к Богу (вне зависимости от отношения к этому слову и явлению) и примиряют с земным существованием.
Сострадание.
Жена болела, лежит, спину простудила. Никакой жалости. Помолился.
Смотрю, по голове глажу, и она с ответ что-то пищит.
Гнев.
Однажды все мне было не так.
Приезжаю домой, а там новый кот лохматый, жена пустила. Вот, думаю, бестолочь, - своих 9 человек, а она ещё тащит. Кот прыг. На стол. Это уж, слишком! Хлоп его. Сразу жалко стало. Нагнулся погладить, - кожа да кости, наверное, дачники выкинули, изголодался. Чуть не заплакал.
Небо.
Я смотрю в окно. Передо мной куча желтых листьев, нападавших с вишни. Каким-то образом в них отражается весь небосвод.
Мшелоимство.
Это значит - накопительство ненужного.
Какие-то обломочки, палочки, пустые коробки - чего только нет. Если бы, хоть, в пирамиду сложить, внутрь, когда помрешь. Нет же, протираю, перекладываю с места на место, чищу и доволен. Тьфу!
Дружба.
- Вчера кино твое смотрел…
- Ну, как?!
- Заснул.
Высота.
Бывает, целый день думаешь о высоком, а, поднял два «бычка», отнес клочок газеты в урну и тоже хорошо.
Он каким-то невообразимым для меня способом транслирует свои мысли, слова, по большому счету, перестают быть такими уж необходимыми. Потрясающий дядька! Открытый, глубокий, смеющийся, сострадающий. В отличной физической форме и ржачном костюме с блестящими «петухами». А какая у него волшебная гитара. В какой-то момент мне даже не поверилось, что все звуки из одной неё. Хотя поначалу он играл, как мне показалось, на одной струне один звук, но и это было тоже интересно, даже в лёгкий транс вводил.
Но эти все мои описательные «мазки», на самом-то деле, ничего не говорят о том Мамонове, который был на сцене.
Красивый, лаконичный, качественно сделанный моноспектакль - это и про него, и не достаточно про него. Он погружает в настолько гармоничное состояние, настолько благостное, что больше ничего не нужно, полное и абсолютное счастье жизни.
И неожиданно удачным приложением оказались его книжечки «Закорючки». Там простые и понятные слова вносят лёгкую грусть, но ещё больше приближают к Богу (вне зависимости от отношения к этому слову и явлению) и примиряют с земным существованием.
Сострадание.
Жена болела, лежит, спину простудила. Никакой жалости. Помолился.
Смотрю, по голове глажу, и она с ответ что-то пищит.
Гнев.
Однажды все мне было не так.
Приезжаю домой, а там новый кот лохматый, жена пустила. Вот, думаю, бестолочь, - своих 9 человек, а она ещё тащит. Кот прыг. На стол. Это уж, слишком! Хлоп его. Сразу жалко стало. Нагнулся погладить, - кожа да кости, наверное, дачники выкинули, изголодался. Чуть не заплакал.
Небо.
Я смотрю в окно. Передо мной куча желтых листьев, нападавших с вишни. Каким-то образом в них отражается весь небосвод.
Мшелоимство.
Это значит - накопительство ненужного.
Какие-то обломочки, палочки, пустые коробки - чего только нет. Если бы, хоть, в пирамиду сложить, внутрь, когда помрешь. Нет же, протираю, перекладываю с места на место, чищу и доволен. Тьфу!
Дружба.
- Вчера кино твое смотрел…
- Ну, как?!
- Заснул.
Высота.
Бывает, целый день думаешь о высоком, а, поднял два «бычка», отнес клочок газеты в урну и тоже хорошо.