И.В.Попов. Личность и учение блж. Августина. - Как Бог не знает.
По аналогии с ощущением темноты блж. Августин рассматривает способ, посредством которого ум проникает в смысл отрицательных понятий. Исходя из того положения, что понять значит охватить предмет познания умом и заключить его в своем разуме, он задается вопросом, каким образом мудрый может познавать глупость. Нельзя допустить, чтобы он не понимал, что такое глупость. Ведь его задача и призвание жизни состоит в борьбе с глупостью. Он должен описывать бедствия, причиняемые ею, говорить о ее происхождении, о средствах освобождения от нее. А как же может он выполнить свою задачу, не понимая, что такое глупость? С другой стороны, чтобы понимать глупость, нужно иметь ее в своем уме, а у кого в уме есть глупость, тот никак не может быть признан мудрым. Из этого затруднения есть только один выход. Необходимо признать, что то, посредством чего постигается глупость, не есть познание, так как глупость есть единственная или важнейшая причина незнания. Как глаз не видит темноты, так ум не познает глупости, этого мрака неведения. Как, не видя тьмы, мы избегаем ее, не желая оставаться без зрительных ощущений, так удаляемся от глупости, не стремясь познать ее, а скорбя, что вследствие ее не знаем того, что можно знать. Мы чувствуем присутствие в себе глупости не потому, что ее хорошо понимаем, а потому, что плохо понимаем другое.
Таким же отрицательным характером отличается познание греха, зла первичного и материи.
Грех не может служить предметом познания. Моральные ценности ум видит в свете Божественной Истины. Но в правилах нравственного поведения, содержащихся в Самой Истине, нет греха*. Поэтому Господь и говорит грешникам: «Я не знаю вас» (Лк.13:27). Таким образом, есть соответствующий объект, когда ум стремится познать добродетель, но нет объекта для созерцания, когда он пытается размышлять о грехе. Как тьма ощущается через невидение, так и грех через незнание**.
*Допустить что в Истине есть идея греха, было бы равносильно утверждению, что Бог есть виновник греха, ибо идея Божественного ума есть причина бытия вещи. Бог не потому знает вещи, что они существуют, а потому они существуют, что Он их знает, любит повторять блж. Августин. (Augustinus Hipponensis. De Trinitate VI, 11, PL 42, 931; XV, 22, PL 42, 1075). Впоследствии И.С. Эриугена вывел отсюда заключение, что Бог вовсе не знает зла. Divinus itaque animus nullum malum nullamque malitiam novit. Nam si nosset, substatialiter extitissent, neque causa carerent. Jam vero et causa carent, ac per hoc in numero conditarum naturarum essentialiter non sunt, ideoque omnino divina alienantur notitia [Итак, Божественный Дух не знает никакого зла и никакого лукавства. Ибо если бы знал, тогда зло существовало бы субстанциально и не нуждалось бы в причине {самого себя}. Но зло нуждается в причине и потому не существует субстанциально, не принадлежит к числу невидимых природ и совершенно чуждо Божественному ведению] {Joannes Scotus Erigena. De divisione naturae V, 27, PL 122, 925). См.: Бриллиантов А. Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скотта Эригены СПб.,
1898. С. 417.
**Secundum hanc locutionem dicit Dominus peccatoribus, Non novivos. Non enim eum aliquid latet, sed quia peccata non inveniuntur in regulis praeceptorum, quas habet veritas, ideo ipsa Veritas peccatoribus dicit, Non novi vos. Sicut enim tenebrae oculis non videndo, ita peccata mente ignorando sentiuntur [Поэтому Господь говорит грешникам: «Не знаю вас». Ибо Ему известно все, но говорит Он так, потому что нет грехов в правилах {нравственных} предписаний, которые содержит истина, и потому Сама Истина говорит грешникам: «Не знаю вас». Как тьма воспринимается глазами через невидение, так и грех через незнание] (Augustinus Hipponensis. De diversis quaestionibus, 66, 5, PL 40, 63).
Таким же отрицательным характером отличается познание греха, зла первичного и материи.
Грех не может служить предметом познания. Моральные ценности ум видит в свете Божественной Истины. Но в правилах нравственного поведения, содержащихся в Самой Истине, нет греха*. Поэтому Господь и говорит грешникам: «Я не знаю вас» (Лк.13:27). Таким образом, есть соответствующий объект, когда ум стремится познать добродетель, но нет объекта для созерцания, когда он пытается размышлять о грехе. Как тьма ощущается через невидение, так и грех через незнание**.
*Допустить что в Истине есть идея греха, было бы равносильно утверждению, что Бог есть виновник греха, ибо идея Божественного ума есть причина бытия вещи. Бог не потому знает вещи, что они существуют, а потому они существуют, что Он их знает, любит повторять блж. Августин. (Augustinus Hipponensis. De Trinitate VI, 11, PL 42, 931; XV, 22, PL 42, 1075). Впоследствии И.С. Эриугена вывел отсюда заключение, что Бог вовсе не знает зла. Divinus itaque animus nullum malum nullamque malitiam novit. Nam si nosset, substatialiter extitissent, neque causa carerent. Jam vero et causa carent, ac per hoc in numero conditarum naturarum essentialiter non sunt, ideoque omnino divina alienantur notitia [Итак, Божественный Дух не знает никакого зла и никакого лукавства. Ибо если бы знал, тогда зло существовало бы субстанциально и не нуждалось бы в причине {самого себя}. Но зло нуждается в причине и потому не существует субстанциально, не принадлежит к числу невидимых природ и совершенно чуждо Божественному ведению] {Joannes Scotus Erigena. De divisione naturae V, 27, PL 122, 925). См.: Бриллиантов А. Влияние восточного богословия на западное в произведениях Иоанна Скотта Эригены СПб.,
1898. С. 417.
**Secundum hanc locutionem dicit Dominus peccatoribus, Non novivos. Non enim eum aliquid latet, sed quia peccata non inveniuntur in regulis praeceptorum, quas habet veritas, ideo ipsa Veritas peccatoribus dicit, Non novi vos. Sicut enim tenebrae oculis non videndo, ita peccata mente ignorando sentiuntur [Поэтому Господь говорит грешникам: «Не знаю вас». Ибо Ему известно все, но говорит Он так, потому что нет грехов в правилах {нравственных} предписаний, которые содержит истина, и потому Сама Истина говорит грешникам: «Не знаю вас». Как тьма воспринимается глазами через невидение, так и грех через незнание] (Augustinus Hipponensis. De diversis quaestionibus, 66, 5, PL 40, 63).