Ностальгическое, или День знаний
О нынешнем Дне Независимости мне писать не сильно охота. С одной стороны, моя страна совершила совершенно потрясающий поступок, сломив чудовищный режим.
С другой…. Я не могу видеть парад, когда в тылу раненный Димка Резниченко, уже после ранения воюет крымчанин Рома Бочкала, а в Херсоне бежавшая из Металлиста Лена.
Поэтому я хочу написать о 1 сентября. Оно ведь скоро ))
В моей школе всегда была линейка, поднятие флага (я, кстати, как отличница, периодически его поднимала сама) и всякие торжества. Школу я стала любить классу к десятому, постоянно сбегала из дома на волейбольные тренировки и посиделки за спортзалом - там у нас все было по-дворовому: семки, сплетни и обсуждение, кто там с кем и чего.
На этих бревнах, там, за школой, мы, подростки, усваивали простые житейские истины. О том, что репутацию надо беречь, потому что все равно все всплывет. А могут и оболгать. Да так, что не отмоешься.
Учителя нередко способствовали. В моем классе не было любимчиков, мы вообще были такой республикой Шкид, потому что даже сын классной руководительницы, Коля, что сидел со мной за одной партой, вечно делал матери чего-нибудь назло. Мы все были довольно трудными подростками. Ну и понятно, что обсуждение этих ужасных, трудных, гадких детей происходило не раз.
Зато у нас среди учителей были любимцы. Скажем, учительница физкультуры. О ней рассказывали страшные истории. Что у нее было несколько мужей и она даже (о боги!) делала аборт от каких-то случайных связей. Для закарпатского села это более чем страшная история ))) Но она была к нам очень добра. Всегда давала ключи от спортзала, мы там гоняли в волейбол и футбол, несколько раз ей делали замечание - как вы можете дать детям ключи в неучебное время, а вдруг что случится? Но она нам доверяла. Она была каким-то совершенно потрясающим, простым, грешным, но очень добрым человеком.
Или наш физик… Мало того, что он был такой усатый невысокий дядька, любивший крепко выпить, он был еще и отменным физиком. И у него была офигенная корова, дававшая невероятно вкусное молоко. По утрам я ходила за банкой парного и выпивала ее одним махом, все три литра. Перед олимпиадами он отлавливал самых борзых из нас и занимался факультативно. И никто сверху ему за это не платил. Ему просто хотелось, чтобы мы побеждали. Мои родители тогда наняли его как репетитора, но с многими он занимался и так.
Еще мы обожали нашу химичку. Диана была прикольная. Пухлая такая, совершенно нефига не учившая нас химии, но она травила такие анекдоты на каждом уроке, что химия как-то выучивалась сама. Нам было интересно с ней, и следовательно, с химией тоже.
Были и стремные, типа учительницы биологии, которая настолько уверовала, что выходила вон из класса при прохождении знаменитого параграфа "для самостоятельного изучения". Он, если я не ошибаюсь, был 76. Она падала в обморок при виде мужского члена в разрезе. И, зеленея, вопила: "Не смейте ржать, вы срываете урок!"
Были строгие, типа величайшей Марии Гощук, ныне, к несчастью, покойной… Она тупо ходила лупила всех подряд указкой по рукам, но зато язык мы знали все так, что даже у самого отъявленного двоечника по украинскому стояла заслуженная пятерка в табеле. Мария Васильевна могла научить соловьиной мове даже мертвого.
Однажды у нас вышла из строя котельная. Мы занимались в варежках и с обледеневшими изнутри окнами несколько лет. Когда лупили морозы ниже десяти, занятия в школе останавливали, но наверстывать потом по субботам…. Поэтому мы все равно натягивали рейтузы потеплее и отправлялись учиться.
И вот 1 сентября для меня уже давно не праздник, не мой, конечно…. Но школы, вот той школы, мне не хватает. Когда на выпускной линейке я с тем самым шебутным сыном классной руководительницы, поднимала флаг, я подумала, что у меня больше не будет 1 сентября.
И это блин, жалко.
С другой…. Я не могу видеть парад, когда в тылу раненный Димка Резниченко, уже после ранения воюет крымчанин Рома Бочкала, а в Херсоне бежавшая из Металлиста Лена.
Поэтому я хочу написать о 1 сентября. Оно ведь скоро ))
В моей школе всегда была линейка, поднятие флага (я, кстати, как отличница, периодически его поднимала сама) и всякие торжества. Школу я стала любить классу к десятому, постоянно сбегала из дома на волейбольные тренировки и посиделки за спортзалом - там у нас все было по-дворовому: семки, сплетни и обсуждение, кто там с кем и чего.
На этих бревнах, там, за школой, мы, подростки, усваивали простые житейские истины. О том, что репутацию надо беречь, потому что все равно все всплывет. А могут и оболгать. Да так, что не отмоешься.
Учителя нередко способствовали. В моем классе не было любимчиков, мы вообще были такой республикой Шкид, потому что даже сын классной руководительницы, Коля, что сидел со мной за одной партой, вечно делал матери чего-нибудь назло. Мы все были довольно трудными подростками. Ну и понятно, что обсуждение этих ужасных, трудных, гадких детей происходило не раз.
Зато у нас среди учителей были любимцы. Скажем, учительница физкультуры. О ней рассказывали страшные истории. Что у нее было несколько мужей и она даже (о боги!) делала аборт от каких-то случайных связей. Для закарпатского села это более чем страшная история ))) Но она была к нам очень добра. Всегда давала ключи от спортзала, мы там гоняли в волейбол и футбол, несколько раз ей делали замечание - как вы можете дать детям ключи в неучебное время, а вдруг что случится? Но она нам доверяла. Она была каким-то совершенно потрясающим, простым, грешным, но очень добрым человеком.
Или наш физик… Мало того, что он был такой усатый невысокий дядька, любивший крепко выпить, он был еще и отменным физиком. И у него была офигенная корова, дававшая невероятно вкусное молоко. По утрам я ходила за банкой парного и выпивала ее одним махом, все три литра. Перед олимпиадами он отлавливал самых борзых из нас и занимался факультативно. И никто сверху ему за это не платил. Ему просто хотелось, чтобы мы побеждали. Мои родители тогда наняли его как репетитора, но с многими он занимался и так.
Еще мы обожали нашу химичку. Диана была прикольная. Пухлая такая, совершенно нефига не учившая нас химии, но она травила такие анекдоты на каждом уроке, что химия как-то выучивалась сама. Нам было интересно с ней, и следовательно, с химией тоже.
Были и стремные, типа учительницы биологии, которая настолько уверовала, что выходила вон из класса при прохождении знаменитого параграфа "для самостоятельного изучения". Он, если я не ошибаюсь, был 76. Она падала в обморок при виде мужского члена в разрезе. И, зеленея, вопила: "Не смейте ржать, вы срываете урок!"
Были строгие, типа величайшей Марии Гощук, ныне, к несчастью, покойной… Она тупо ходила лупила всех подряд указкой по рукам, но зато язык мы знали все так, что даже у самого отъявленного двоечника по украинскому стояла заслуженная пятерка в табеле. Мария Васильевна могла научить соловьиной мове даже мертвого.
Однажды у нас вышла из строя котельная. Мы занимались в варежках и с обледеневшими изнутри окнами несколько лет. Когда лупили морозы ниже десяти, занятия в школе останавливали, но наверстывать потом по субботам…. Поэтому мы все равно натягивали рейтузы потеплее и отправлялись учиться.
И вот 1 сентября для меня уже давно не праздник, не мой, конечно…. Но школы, вот той школы, мне не хватает. Когда на выпускной линейке я с тем самым шебутным сыном классной руководительницы, поднимала флаг, я подумала, что у меня больше не будет 1 сентября.
И это блин, жалко.