Хорошее отношение к лошадям и мистическое - к морковке
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте -
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
В.Маяковский,
"Хорошее отношение
к лошадям"
Увидев слезы, катившиеся из глаз упавшей клячи,
поэт, который будет разговаривать "на ты" с Солнцем,
обратился к ней "на Вы" - "Лошадь, послушайте..."
Отсюда
Бывают на свете маленькие чудеса, понятные только одному тебе.
Их, конечно, можно перенести на бумагу, можно попытаться выразить в словах, но до чего блеклыми будут все эти слова - жалкие копии чудотворного первоисточника, коренящегося где-то глубоко-глубоко, в месте, неведомом даже тебе - единственному зрителю и восприемнику этих самых маленьких чудес.
А возможностей встретится с маленьким чудом - много.
Один из самых простых способов - взять фотоаппарат и выйти из дома, бредя куда глаза глядят, гоняясь "за туманом и за запахом", если не тайги, то хотя бы осеннего Голосеевского парка, плавно переходящего в лес.
Впрочем, сегодня я гонялась не за туманом. Бог весть отчего ноги вновь повернули на дорожку, ведущую в Голосеевский монастырь. До чего здорово было лежать прошлым летом в высоченной траве, в стороне от этой самой обители, любоваться на купола и слушать попеременно то колокольные звоны, то пение окрестных птиц, то "Исповедь" Блаженного Августина, записанную на плеер! Тихо так, спокойно, безлюдно. Никто не видит тебя, упрятанную в зелени, все проходят стороною...
Ныне подходы к любимому "прошлогоднему" месту скрыты за оградой, сплетенной из металлических прутьев. На входе в обитель охрана требует соблюдения дресскода в виде платочка на мою грешную голову, несмотря на заверения о том, что в сам храм я заходить не буду. Разворачиваюсь в расстроенных чувствах и бреду назад, по дороге к дому.
И тут на сцене появляются лошади... одни из самых удивительных Божьих тварей.
Лошади за забором, на песке, в месте, где не растет ни единой травинки.
По мою сторону ограды трава растет: она хоть и редка, но еще не пожухла. Рву траву и кормлю с ладоней этих ненасытных большеглазых добрых и любознательных животных. И вся печаль уплывает куда-то вдаль с каждым взглядом очередной лошадки, с каждым прикосновением ее шершавых губ к моей грязной от песка и травы ладони.
Когда порция травы в моих руках заканчивается, а я медлю с тем, чтобы нарвать новую, лошади пытаются поторопить меня. Удивительное дело: некоторым из них удается не просто просунуть морду через ограду, но и засунуть ее в мои широкие карманы, видимо, в надежде на угощение. Одна из лошадей пробует пожевать рукав моей куртки, чем провоцирует прилив веселого смеха и вынуждает хозяйку куртки собирать новую порцию зелени для изголодавшейся милой нахалки.
Вечереет. Откуда-то появляется молодая женщина и по очереди начинает зазывать лошадок в конюшню. Каждая из тварей, заслышав свое имя рядом с призывом "Домой!", резко и потешно разворачивается и галопом бросается выполнять команду. Будто и не лошадь вовсе, а дрессированная служебная собака на тренировочной площадке...
Лошадки убежали, и мне пора домой. Уходя, замечаю подвешенный к прутьям ограды ящик с прорезью и надписью "На морковку". Кидаю в ящик немного "на морковку"...
Пройдя метров сто или сто пятьдесят, вижу на асфальте здоровенную морковку. Улыбаюсь, вспомнив надпись на ящике.
Примерно метров через сто нахожу еще одну морковку, теперь уже в траве. Мысленно прочитываю надпись на ящике как призыв "На, возьми морковку!" и иду дальше.
Третью морковку, самую крупную из всех, нахожу метрах в сорока от второй...