Почти по Станиславскому
Я не пишу здесь о политике. В силу моей основной деятельности вокруг и так слишком много политики, аналитики и разговоров о них.
Я не встреваю в разговоры о том, где и кому лучше жить.
Мне только странно, когда я читаю в ленте в постах друзей фразы подобные этой: «Я пообщалась с женщиной из Донецка. Она говорит, что им там запрещали говорить по-русски».
Я в это не верю, уж извините.
В Донецке в сознательном возрасте я была дважды.
Первый раз - года 3-4 назад, на литературном конкурсе. За два дня украинскую речь в Донецке я слышала, конечно: от двух конкурсантов, с одним из которых мы общались и вне конкурса и на другой день гуляли по городу. Остальные люди, с которыми я тогда встречалась и которых слышала, говорили по-русски.
Второй раз - почти полгода назад. В апреле 2014. 10-11 апреля в Донецке проходил тренинг для журналистов по правовым вопросам предвыборной президентской кампании. Пока искала гостиницу - слышала только русскую речь. В гостинице обслуга говорила с нами по-русски. По-украински говорили только медиатренеры и юристы, которые работали с нами эти два дня, и они были не дончанами, а киевлянами.
Неужели за несколько месяцев в Донецке так все изменилось, чтобы людям запрещали говорить по-русски?! Не верю. Не ве-рю!
Я не встреваю в разговоры о том, где и кому лучше жить.
Мне только странно, когда я читаю в ленте в постах друзей фразы подобные этой: «Я пообщалась с женщиной из Донецка. Она говорит, что им там запрещали говорить по-русски».
Я в это не верю, уж извините.
В Донецке в сознательном возрасте я была дважды.
Первый раз - года 3-4 назад, на литературном конкурсе. За два дня украинскую речь в Донецке я слышала, конечно: от двух конкурсантов, с одним из которых мы общались и вне конкурса и на другой день гуляли по городу. Остальные люди, с которыми я тогда встречалась и которых слышала, говорили по-русски.
Второй раз - почти полгода назад. В апреле 2014. 10-11 апреля в Донецке проходил тренинг для журналистов по правовым вопросам предвыборной президентской кампании. Пока искала гостиницу - слышала только русскую речь. В гостинице обслуга говорила с нами по-русски. По-украински говорили только медиатренеры и юристы, которые работали с нами эти два дня, и они были не дончанами, а киевлянами.
Неужели за несколько месяцев в Донецке так все изменилось, чтобы людям запрещали говорить по-русски?! Не верю. Не ве-рю!