Наташка
Как Новый год встретишь, так его и проведёшь, - ужасалась Наташка, когда очередные котролёры высадили её из очерёдной электричке среди ночи. Наташка добиралась из Киева в Москву на перекладных. Деньги, документы, билет - всё это осталось в Киеве.
Чёрт меня дёрнул поехать в Киев. Жених, называется. С родителями познакомлю. Очень надо! - Наташка независимо дёрнула плечиком и прищурилась, вспоминая, с чего это она так обиделась? Встретили её хорошо, радушно. Потом были бесконечные застолья, поездки к родным и друзьям Игоря. Потом они вышли покурить в подъезд, хорошо ещё, что она была в зимних сапогах и дублёнку накинула. Курили, разговаривали, целовались. Потом Игорь сказал что-то и её это задело. Не так, чтобы ножом по сердцу, но всё же обидным показалось. И Наташка вздёрнула нос кверху и пошла тихонько вниз по лестнице. В твёрдой уверенности, что Игорь кинется следом, станет её обнимать и уговаривать. И она его простит. Великодушно.
Но он почему-то не побежал. А потом открылась дверь, в подъезд хлынула музыка, весёлые голоса, кто-то позвал Игоря и всё стихло. Наташка потопталась внизу, обиделась окончательно, вышла из дома и села в первый проходивший мимо автобус. Автобус привёз её на вокзал. От первого перрона отходил поезд на Москву, она в него села, воспользовавшись невнимательностью замотанной проводницы. И тут её удача закончилась - из поезда её быстро высадили, ругая и стращая всякими мыслимыми-немыслимыми карами проводница с подоспевшим бригадиром.
Но Наташка уже закусила удила и возвращаться не собиралась. Тешила себя мыслями, что Игорь бегает по всему Киеву, рвёт на себе волосы и бесконечно страдает. А сама ехала электричками в сторону дома, бегая от нечастых контролеров. Контролёры зверствовали, никто не хотел ей сочувствовать, особенно беленились тётки предпенсионного возраста - наташкины финские сапоги и канадская дублёнка действовали на них как красная тряпка на быка.
Вот и сейчас в Брянске - она огляделась, - да, действительно, в Брянске её высадили из электрички две такие тётки, грозились отвести в милицию, но поленились и отпустили. Наташка, еле передвигая ноги, потащилась в туалет. В туалете, освещенном тусклой лампочкой, к ней кинулась было цыганка. Погадать. Но быстро заглянула в наташкины глаза и отпрянула. Хмыкнула, протянула Наташке сигарету без фильтра. Приму.
До Москвы Наташка добиралась почти двое суток. Уже дома после ванны она сидела на постели чистая, тёплая, укутанная, съёжившись комочком и подтянув коленки к груди. Пила чай, постукивая зубами об чашку. Рыдала и выкрикивала испуганно шарахавшимся от её воплей подружкам все подробности своего путешествия. У меня зубы шатаются, наверное, это цинга начинается! - вопила Наташка. Ругательски ругала эту сволочь Игоря. Пугалась, каким будет так начавшийся год.
Но год оказался на удивление спокойным. Наташка продолжала учиться в универе, получила желанную работу на кафедре, начала публиковаться и помирились с Игорем. Потом много чего было. Вышла замуж, родила дочь, переехала в Германию, вернулась в Москву. Стала важной холёной дамой и её уже никто не звал Наташкой, только Наталией Августовной.
Но её давние подружки втихаря хихикали, когда Наталия Августовна изволили сердиться на дочь. Игорь, - кричала Наталия Августовна, - запрети своей дочери! Что за глупости?! Отмечать Новый год на какой-то горе. Что это ещё за сноуборд? Никакой ответственности. Я в её годы дома сидела. И училась. А не искала приключения на! Что вы ржоте? Я вас спрашиваю, что вы ржоте?! Подруги называется! - И Наталия Августовна начинала хохотать вместе со всеми, а дочка принималась носиться кругами и требовать подробностей.
Чёрт меня дёрнул поехать в Киев. Жених, называется. С родителями познакомлю. Очень надо! - Наташка независимо дёрнула плечиком и прищурилась, вспоминая, с чего это она так обиделась? Встретили её хорошо, радушно. Потом были бесконечные застолья, поездки к родным и друзьям Игоря. Потом они вышли покурить в подъезд, хорошо ещё, что она была в зимних сапогах и дублёнку накинула. Курили, разговаривали, целовались. Потом Игорь сказал что-то и её это задело. Не так, чтобы ножом по сердцу, но всё же обидным показалось. И Наташка вздёрнула нос кверху и пошла тихонько вниз по лестнице. В твёрдой уверенности, что Игорь кинется следом, станет её обнимать и уговаривать. И она его простит. Великодушно.
Но он почему-то не побежал. А потом открылась дверь, в подъезд хлынула музыка, весёлые голоса, кто-то позвал Игоря и всё стихло. Наташка потопталась внизу, обиделась окончательно, вышла из дома и села в первый проходивший мимо автобус. Автобус привёз её на вокзал. От первого перрона отходил поезд на Москву, она в него села, воспользовавшись невнимательностью замотанной проводницы. И тут её удача закончилась - из поезда её быстро высадили, ругая и стращая всякими мыслимыми-немыслимыми карами проводница с подоспевшим бригадиром.
Но Наташка уже закусила удила и возвращаться не собиралась. Тешила себя мыслями, что Игорь бегает по всему Киеву, рвёт на себе волосы и бесконечно страдает. А сама ехала электричками в сторону дома, бегая от нечастых контролеров. Контролёры зверствовали, никто не хотел ей сочувствовать, особенно беленились тётки предпенсионного возраста - наташкины финские сапоги и канадская дублёнка действовали на них как красная тряпка на быка.
Вот и сейчас в Брянске - она огляделась, - да, действительно, в Брянске её высадили из электрички две такие тётки, грозились отвести в милицию, но поленились и отпустили. Наташка, еле передвигая ноги, потащилась в туалет. В туалете, освещенном тусклой лампочкой, к ней кинулась было цыганка. Погадать. Но быстро заглянула в наташкины глаза и отпрянула. Хмыкнула, протянула Наташке сигарету без фильтра. Приму.
До Москвы Наташка добиралась почти двое суток. Уже дома после ванны она сидела на постели чистая, тёплая, укутанная, съёжившись комочком и подтянув коленки к груди. Пила чай, постукивая зубами об чашку. Рыдала и выкрикивала испуганно шарахавшимся от её воплей подружкам все подробности своего путешествия. У меня зубы шатаются, наверное, это цинга начинается! - вопила Наташка. Ругательски ругала эту сволочь Игоря. Пугалась, каким будет так начавшийся год.
Но год оказался на удивление спокойным. Наташка продолжала учиться в универе, получила желанную работу на кафедре, начала публиковаться и помирились с Игорем. Потом много чего было. Вышла замуж, родила дочь, переехала в Германию, вернулась в Москву. Стала важной холёной дамой и её уже никто не звал Наташкой, только Наталией Августовной.
Но её давние подружки втихаря хихикали, когда Наталия Августовна изволили сердиться на дочь. Игорь, - кричала Наталия Августовна, - запрети своей дочери! Что за глупости?! Отмечать Новый год на какой-то горе. Что это ещё за сноуборд? Никакой ответственности. Я в её годы дома сидела. И училась. А не искала приключения на! Что вы ржоте? Я вас спрашиваю, что вы ржоте?! Подруги называется! - И Наталия Августовна начинала хохотать вместе со всеми, а дочка принималась носиться кругами и требовать подробностей.