В. Бушин. Скелеты гремят костями (мнимые тайны Нюрнбергского процесса)
http://zavtra.ru/blogs/skeleti_gremyat_kostyami
Скелеты гремят костями
мнимые тайны Нюрнбергского процесса
Владимир Бушин
28 сентября в «Литературной газете» напечатана статья Алексея Славина, собкора газеты в Берлине, посвященная семидесятилетию Нюрнбергского процесса. Шутливый заголовочек её - «Скелеты из Нюрнбергских шкафов» - представляется довольно неуместным. Но это мелочь.
Автор считает, что «тайные пружины» этого процесса «до сих пор у нас малоизвестны», и потому, дескать, это «самый загадочный процесс в ХХ веке». Надо полагать, что с целью хоть отчасти прояснить загадку века, А.Славин вытаскивает из шкафов «скелеты» и заставляет их греметь костями и говорить. И мы узнаем, сколько в ходе процесса было израсходовано на разного рода документы тысяч тонн бумаги, сколько тысяч метров кинопленки, сколько выдано пропусков на заседания трибунала, как имя палача, казнившего приговоренных к смерти, в каком он был воинском звании, кто ему помогал, и сколько времени потребовалось, чтобы повесить десять человек. Какая осведомленность!.. Но прояснилась загадка?
«Из 21 подсудимого,- пишет автор, - 20 не желали признавать содеянного». Во-первых, подсудимых всё-таки было не 21, а 20 при досадном отсутствии Гитлера, Геббельса, Гиммлера и Бормана. И 10 из 20-ти избежали смертной казни. Во-вторых, одни, даже Геринг в последнем слове, говорили о своем незнании многого; другие, как Йодль, все валили на уже мёртвого Гитлера, приказы которого они, как солдаты, обязаны были выполнять.
Но в самом начале статьи автор, еще не дав слово своим «скелетам», заявил: «Суд творили(!) державы-победительницы. Этим сказано всё». Нет, этим не сказано почти ничего. Во-первых, какая же победительница Франция? Немцы разгромили её в 3-4 недели, и она капитулировала. Так что можно понять изумление фельдмаршала Кейтеля, который, увидев французов перед подписанием капитуляции, воскликнул: «Как! И Франция нас победила?!» После капитуляции французов было создано правительство маршала Петена, которое активно сотрудничало с фашистской Германией не только, допустим, в преследовании евреев, но и в военных действиях против союзников, причем и в Африке, и против Советского Союза. К концу войны у нас в плену оказалось 23.136 французов. А ведь еще были тысячи убитых и раза в три больше раненых, отправленных на родину. Да, на нашем фронте воевала против немцев эскадрилья «Нормандия-Неман», боролись во Франции «маки», но в целом, как писал В.Кожинов, против антигитлеровских союзников воевало французов больше, чем против немцев. А Петена после войны справедливо приговорили к смертной казни, но не казнили по причине преклонного возраста, и он умер своей смертью в 1951 году, не дожив пять лет до столетия. Интересно, помнят ли об этом Олланд и Саркози?
Во-вторых, Франция и Англия 2 и 3 сентября 1939 года сами объявили войну Германии, а не она им.
В-третьих, немецкий сапог не ступал по земле ни Англии, ни США. И народы этих стран не знали зверств, которые фашисты творили на нашей земле.
В-четвертых, США, не изведавшие даже немецких бомбежек, по-настоящему вступили в войну против Германии только после открытия Второго фронта в июне 1944 года, когда им стало ясно, что мы добьем фашистов и без союзников.
В-пятых, да, немцы бомбили Англию, все помнят Ковентри, но сами англичане вместе с американцами, когда исход войны был уже ясен, так колошматили Берлин, Гамбург, Лейпциг, Дрезден с такими жертвами, что это не идет ни в какое сравнение с Ковентри.
В-шестых, США безо всякой военной нужды, используя оружие, которого не было у противника, только для того, чтобы припугнуть Советский Союз, сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, истребив тысячи и тысячи мирных жителей. За это президент Трумэн сам должен был сидеть на скамье подсудимых на Нюрнбергском процессе между Герингом и Гессом.
Так что только Советский Союз имел полное неоспоримое и несомненное моральное, а также юридическое право судить военных преступников фашистской Германии. Мы не объявляли войну Германии, а оказались прямой жертвой ничем не спровоцированной агрессии Гитлера, который при этом наплевал на два добрососедских договора с нами. Три с половиной года фашисты бесчинствовали на нашей земле, уничтожив миллионы мирных граждан, разрушив при отступлении тысячи заводов, фабрик, жилищ, больниц, школ, музеев… Наконец, Советский Союз внес наибольший, решающий вклад в разгром фашистской Германии, а его многомиллионные жертвы неисчислимо превосходят утраты всех остальных союзников вместе взятых. Например, Англия потеряла 326 тысяч солдат и офицеров, а также 62 тысячи мирных жителя. В сумме это составляет 388 тысяч человек. А у нас в одной Берлинской операции погибли 78.291 человек (это 4,1% общего личного состава наших войск, штурмовавших Берлин) и 274.184 раненых, в сумме 352.475. И им нас понять?.. Но Советское правительство не стало считаться и не возражало даже против участия в процессе Франции. И под приговором, как и под актом о безоговорочной капитуляции, первой должна была стоять наша подпись, но стоит французская, наименее весомая.
Вот что полезно помнить о «странах-победительницах», которые «творили суд» над главарями фашистской Германии.
Характерное словечко «творили» говорит о многом, а именно о намерении А.Славина поставить кое-что в Нюрнбергском процессе под сомнение. Ведь это ныне так комильфотно. С этой целью он многозначительно подчеркивает, перечисляя имена, что с нашей стороны в процессе принимали участие под руководством А.Я.Вышинского те юристы, которые «громили «врагов народа» в конце тридцатых». Какая же, дескать, может быть им вера. И враги для него, разумеется, в кавычках.
Автор пытается кое в чем и уровнять стороны. Это ныне еще похвальней. Например, пишет, что в советском обвинении говорилось: на Советской земле оккупанты «начали осуществлять разрушение городов и сел, уничтожение фабрик и заводов, колхозов т совхозов, электростанций и железных дорог». Это немцы вытворяли, разумеется, главным образом при отступлении, при бегстве, а в спокойное время в своем тылу они старались все захваченное использовать.
А Славин тут же: «Но ведь был и приказ Сталина о «выжженной земле». Мягко выражаясь, тут божий дар и яичница в одном флаконе, бандит и его жертва под одним колпаком. Ведь речь шла о нашем богатстве на нашей земле, которым мы вправе распоряжаться, как нам угодно. А для немцев это было чужое захваченное, украденное богатство, с которым они не имели права ничего делать.
Но где Славин видел «приказ Сталина о выжженной земле»? Его не было, а был такой приказ Гитлера при отступлении немцев. А у нас был призыв, чтобы «земля горела под ногами захватчиков». И вот что конкретно сказал Сталин в своей великой речи по радио 3 июля 1941 года: «При вынужденном отходе частей Красной Армии нужно угонять весь подвижной железнодорожный состав, не оставлять врагу ни одного паровоза, ни одного вагона, не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Колхозники должны угонять весь скот, хлеб сдавать под сохранность государственным органам для вывоза его в тыловые районы. Все ценное имущество, в том числе цветные металлы, хлеб и горючее, которое не может быть вывезено, должно безусловно уничтожаться».
Да, очень суровые требования. А как иначе? У Славина есть единомышленник - Э. Радзинский. Он, будучи африканцем, назвал «варварской азиатчиной» грандиозную героическую эпопею эвакуации 1941-1942 годов».
И дальше Славин о том же самом: «Защищаясь, подсудимые (особенно Геринг и Гесс) выдвигали аргументы, которые если(!) не отводили от них ответственность полностью(!), то хотя бы частично делили (!) её с победителями». Интересно… Хоть бы один примерчик. И буквально тут же: «А поэтому(!) союзники ещё до начала слушаний договорились, какие именно эпизоды не подлежат рассмотрению…» Позвольте, сударь, да как же еще до начала слушаний союзники могли знать об аргументах Геринга и Гесса?
Понятно, что американцы не желали обсуждать вопрос о том, что они после поражения Германии в Первой мировой войне своими инвестициями принимали участие в восстановлении немецкой экономики и в создании, в вооружении вермахта; конечно, что англичане предпочитали молчание о прилете к ним Гесса 10 мая 1941 года, документы о чем засекречены до сих пор; естественно, что французы не хотели говорить о Петене и его предательской политике… Но о чем не желали слышать мы?
Оказывается, «у Советского Союза был свой список запретного. Это и подготовка немецких летчиков, и довоенные соглашения Москвы и Берлина». О подготовке летчиков? В 1992 году при первых завываниях демократии выскочила голосистая книжонка «Фашистский меч ковался в СССР», которую смастачили разоблачители-любители Ю.Дьяков и Т.Бушуева, потом куда-то сгинувшие. Вот что пишет по этому вопросу хорошо изучивший его В.Мединский: «Авиационная школа в Липецке… Под руководством немецких инструкторов, летчиков Первой мировой войны, школу закончили 360 летчиков, из них 140 - советских. И еще 49 советских же авиамехаников. То есть немцы на немецкие деньги подготовили 220 своих летчиков и 185 наших летчиков и авиамехаников. А когда после прихода Гитлера к власти школу свернули, то всё оборудование бесплатно досталось нам». Спрашивается, так ли уж страшна была для нас эта история, чтобы её замалчивать? Тем паче, все это было до прихода Гитлера к власти.
А еще, говорит, ух, как опасны были для нас разговоры «о довоенных соглашениях с Берлином». В действительности они были гораздо страшней для Англии, Франции и США, которые задолго до нас сразу после прихода Гитлера к власти наперегонки бросились заключать с ним разного рода соглашения. Но всего страшней разговоры об этом были как раз для подсудимых: именно они преступно наплевали на добрососедские договоры с Советским Союзом и обрушились на него. Не может быть, чтобы тов. Славин этого не знал.
«Щекотливым был для нас вопрос,- продолжает автор, - о «внезапности» нападения на СССР. Кейтель и Йодль подтверждали, что Гитлер (а они? - В.Б.) тщательно готовился к войне против СССР, и советская разведка не могла не знать об этом». У него выходит, что судили не немецких руководителей, а советских: как же, мол, это вы прозевали нападение, коли разведка все знала? Действительно, знала и докладывала, но Сталин хорошо помнил походы Антанты против молодой Советской России, понимал, как легко всему Западу вновь сплотиться для такого похода и, принимая надлежащие оборонительные меры в виде переброски больших войск на запад страны и частичного призыва в армию, однако же больше всего опасался предстать перед миром в образе агрессора, зачинщика войны. А тут ещё Гесс только что улетел в Лондон. Зачем? Ясно, что с целью привлечь Англию к войне против России. А тут ещё Черчилль, организатор тех давних походов Антанты, предупреждает о нападении немцев, будучи сам после капитуляции Франции уже год один на один против Германии, смертельно заинтересован в этом нападении. И 22 июня 1941 года стал счастливейшим днем в жизни Черчилля: Англия спасена! Вот и осторожничал Сталин, может быть, перестарался. Отсюда и «внезапность нападения». Но повторяю, тов. Славин: в Нюрнберге судили не нас, а немцев.
Однако он не останавливается и перед тем, чтобы еще раз уж окончательно поставить оккупантов и нас на одну доску: «А самое главное в списке запретного для СССР, -пишет он,- было общественно-политическое устройство Страны Советов, которое могло вызвать нежелательные дискуссии». Тут уж отчетливо видны прозрачные уши антисоветчика. Какие дискуссии? С какой стати они могли возникнуть в ходе процесса над немецкими военными преступниками? Ну, разве кто-то задался бы вопросом: почему буржуазное общественно-политическое устройство Польши, Франции, Бельгии и еще полдюжины стран рухнули под ударом фашизма, а социалистическое устройство СССР не только выстояло, но и отбросило фашистскую орду и заставило её подписать акт о безоговорочной капитуляции?
Продолжая попытку дискредитации процесса, автор пишет: «Спорные, а порой и недостоверные факты принимались по предварительной договоренности на веру, в то время как многие очевидные вовсе не принимались во внимание». В качестве особенно характерного примера такой вопиющей несправедливости по отношению к убийцам указывает на смертный приговор генерал-полковнику Альфреду Йодлю, заметив при этом, что «именно он подписал капитуляцию Германии в Реймсе». У многих читателей, особенно молодых, это может вызвать недоумение: какая капитуляция в Реймсе? Действительно, бои еще шли, и никакой капитуляции не было, а 7 мая 1945 года состоялась предварительная процедура, на которой Йодль и впрямь подписал некую бумагу. Но какая же это капитуляция, если в её процедуре не принимал участия ни один высокий представитель Главного командования СССР? Это была всего лишь попытка наших союзничков перехватить инициативу и хотя бы уже тогда несколько оттеснить нас от победы. Как только Сталину стало известно об этом, он заявил: «Никакой самодельной капитуляции! Она состоится завтра и не в Реймсе, на земле Франции, а на родине фашизма - в Берлине, и с немецкой стороны акт подпишет не заместитель Кейтеля генерал Йодль, а сам фельдмаршал Кейтель, с советской - маршал Жуков, мой заместитель». Так 8 мая все и произошло, о чем А.Славин и не упоминает, считая достаточным Реймса.
В недоброкачественности процесса автор хочет убедить нас на примере с Йодлем. Ах, как с ним поступили несправедливо! Он же «сугубый штабист, и не отвечал непосредственно за те зверства, которые творил(!) вермахт во время боевых действий». Во-первых, он творил это главным образом и больше всего во время отсутствия боевых действий. Во-вторых, никто из 20 подсудимых «не отвечал непосредственно за зверства». И судили их не за зверства сами по себе, а за государственную организацию их. Тех же, кто занимался этим лично и непосредственно на советской земле, выявляла Чрезвычайная Государственная комиссия, в которую входили член Политбюро А.Жданов, академики Н.Бурденко, Главный хирург Красной Армии, Е.Тарле и Т.Лысенко, а также писатель Алексей Толстой и митрополит Николай.
Так вот, говорит, Йодль был «сугубый штабист», имеющий дело только с военными картами да сводками боевых действий, а вермахт «вообще не был признан преступной организацией». Мало того, в 1953 году, пишет Славин, на каком-то «последующем процессе» (что, была «вторая серия» Нюрнберга?) еще и оправдали Йодля, признали ни в чем невиновным. Наконец, приводится еще и такой оправдательный довод безо всяких комментариев, словно так оно и было: «Йодль на допросах утверждал, что СССР готовился первым нанести удар по рейху и что война была превентивной». Это ли все не свидетельство дикой несправедливости Нюрнбергского процесса!
Хватит? «А вот ещё пример. Ганс Фриче, заместитель Геббельса, вышел невиновным, а его подчиненный англичанин по национальности Уильям Джойс был англичанами повешен за измену, хотя давно уже не был подданным его величества». Это поразительно для взрослого журналиста. А разве немецкие преступники были советскими подданными, когда их осудил советский суд? Разве генерал Власов был советским гражданином, когда его казнили?
Из этого набора нелепостей я на сей раз ограничусь ещё замечанием лишь о вермахте. Да, он не был признан преступной организацией, как СС или гестапо, но из этого вовсе не следует, что он не имел никакого отношения к истреблению миллионов. Вермахт не был признан преступной организацией только потому, что это было невозможно совсем подругой причине. В вермахте служили миллионы, миллионы и миллионы немцев, в сущности, это было огромное ядро немецкого народа. К началу 1945 года в вермахте числилось 9 млн.420 тыс. человек. А ещё с 1939 года до конца войны - 13 млн. 450 тыс. убитых и раненых, у большинства которых, конечно, были родители, жены, дети… Именно с ними, живыми и мертвыми, мы и воевали, а не с нацистской партией, которая да, присутствовала при этом, играла свою роль и была объявлена преступной. И если такую огромную часть народа признать преступниками, то как дальше жить, как строить отношения с немецким народом, с Германией? А ведь такова была насущная необходимость! Именно в этом смысл непонятых Славиным мудрых слов Сталина в приказе 23 февраля 1942 года: «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ, германское государство остаются». Недавно эти слова очень к месту напомнил по телевидению одному немецкому журналисту всё помнящий Сергей Кургинян. Ну, вообразите себе: преступный немецкий народ, преступное германское государство. Черчилль так и считал, настаивая на расчленении Германии, но Советский Союз пойти на это не мог.
Что же касается лично Йодля, то Р.А.Руденко, Главный обвинитель на процессе от нашей страны, в заключительном слове сказал о нём: «Подсудимый Альфред Йодль несет равную ответственность с Кейтелем в качестве его заместителя и ближайшего военного советника Гитлера. Все то, что касается подготовки и осуществления агрессивных планов гитлеровской Германии, неразрывно связано с именем Йодля так же, как и с именем Кейтеля. План «Барбароссы» наряду с подписями Гитлера и Кейтеля имеет подпись и подсудимого Йодля». Но дело не только в подписи… 1 декабря 1941 года на совещании у Гитлера именно Йодль утверждал, что советских людей немецкие войска могут безнаказанно «вешать, вешать головой вниз» (Ни давности, ни забвения. М.1990. С.305).
Есть у А.Славина еще один увесистый острый булыжничек, чтобы бросить его в Советское время и опорочить наше участие в Нюрнбергском процессе. Едва ли я ошибусь в предположении, что ради этого камушка и вся статья затеяна. Что же такое? А вот: «неупоминание советскими участниками процесса евреев как главной жертвы гитлеровской истребительной политики, хотя И.Эренбург и В.Гроссман уже собрали огромный материал для «Чёрной книги».
Во-первых, мало ли кто что собрал - почему об этом должен был знать, скажем, Руденко? Тем более, ведь книги-то в 1946 году, когда шёл процесс, ещё не было. Во-вторых, Чрезвычайная Государственная комиссия и сама уже собрала огромный материал о фашистских злодеяниях в нашей стране, в том числе и в отношении евреев. В-третьих, да, весь фашизм пронизан антисемитизмом, но евреи не были и не могли быть «главной жертвой» истребительной политики Гитлера. Он преследовал и истреблял их, так сказать, попутно, исходя из своей расовой теории. Главная цель, главная страсть, главная жажда гитлеровцев - лебенсраум (жизненное пространство). Евреи никакого пространства в мире не занимали, своего государства у них не было. На огромном пространстве жили славяне, прежде всего русские, они и были «главной жертвой» гитлеровской истребительной политики». На Нюрнбергском процессе допрошенный в качестве свидетеля обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Залевски показал, что в начале 1941года на совещании в Везельбургге Гиммлер дал прямую установку: «Целью похода на Россию является истребление 30 миллионов человек славянского населения». Это для начала. И добавил, что то было не личное намерение Гиммлера, а выражение «политики Третьего рейха, следствие всего национал-социалистского мировоззрения» (Цит. Соч. с.395).
Славин пишет: «В советских документах, как правило, использовался термин «мирные граждане» или «советские люди». Действительно, как правило, - так. Например, в цитированной мной книге «Нет давности» мы читаем: «Гитлеровцы уничтожили в Литовской ССР 666 тыс. человек, в Эстонской ССР -125 тыс. человек, в Молдавской ССР - 64 тыс. человек» и т.д. Как видно, автор считает, что это неправильно, что всегда следует указывать национальность, и прежде всего - число евреев. Что ж, есть специальные издания, в которых приводятся данные и по национальностям. Так, в известной «Книге потерь» Г.Ф.Кривошеева и др. мы видим, что в общей горькой цифре наших боевых потерь в Великой Отечественной войне 8.668.400 человек русские составляют 5.736.000, т.е. 66,40%, украинцы - 15,90%, белорусы - 2,92%, евреи - 142,5 тысячи, т.е. 1,64% (стр..92). А.Славин гонит зайца дальше: «И число погибших в СССР умышленно преуменьшалось, дабы оно не входило в противоречие с названной Сталиным общей цифрой потерь -семь миллионов человек. Таким образом, принижался размах холокоста на оккупированных территориях». Да не о холокосте мы всегда думали, а о всем народе. И жизнь, тов. Славин, несколько сложнее, чем вы о ней в Берлине на Зигес-алее думаете. У вас нет понимания того, какая буря в 1941-1945 годы прошла по нашей земле до Волги и обратно, каковы оказались её последствия и как трудно было подсчитать потери. Это не то, что англичанам на их острове и американцам. А цифра семь миллионов близка к названной выше цифре наших боевых потерь. Может быть, Сталин имел в виду именно это (кстати, а когда и где он назвал эту цифру?). Число же общих потерь подсчитывалось, уточнялось, возрастало и вот доросло ныне до 26,6 млн. И никто не думал, чему это противоречит.
Но все-таки почему наши представители на процессе умалчивали о евреях, какую цель преследовали? Должны же быть цель и причина! Они хотели обелить фашизм? Им запретил Сталин? Они были антисемитами? Ответа от вас я не дождусь, и играть с вами в жмурки по этому вопросу мне надоело. Я вынужден прямо сказать: вы лжёте. И наш Главный обвинитель на Нюрнбергском процессе Р.А.Руденко в первом же выступлении 8 февраля 1946 года и его помощник Л.Н.Смирнов многократно говорили о преследовании и истреблении евреев фашистами. Я мог бы привести оттуда десятки цитат, бьющих лжецов по физиономии. А еще есть восьмитомник (!) «Нюрнбергский процесс» (М. 1990). В пятом томе есть целый раздел «Преследование евреев». 38 страниц большого формата! Они могут просто раздавить в лепешку любого трепача на эту тему. Но я не приведу ни одной цитаты. Пусть товарищ, как видно никогда не работавший, сам поработает, поищет. Я назвал книги.
Скелеты гремят костями
мнимые тайны Нюрнбергского процесса
Владимир Бушин
28 сентября в «Литературной газете» напечатана статья Алексея Славина, собкора газеты в Берлине, посвященная семидесятилетию Нюрнбергского процесса. Шутливый заголовочек её - «Скелеты из Нюрнбергских шкафов» - представляется довольно неуместным. Но это мелочь.
Автор считает, что «тайные пружины» этого процесса «до сих пор у нас малоизвестны», и потому, дескать, это «самый загадочный процесс в ХХ веке». Надо полагать, что с целью хоть отчасти прояснить загадку века, А.Славин вытаскивает из шкафов «скелеты» и заставляет их греметь костями и говорить. И мы узнаем, сколько в ходе процесса было израсходовано на разного рода документы тысяч тонн бумаги, сколько тысяч метров кинопленки, сколько выдано пропусков на заседания трибунала, как имя палача, казнившего приговоренных к смерти, в каком он был воинском звании, кто ему помогал, и сколько времени потребовалось, чтобы повесить десять человек. Какая осведомленность!.. Но прояснилась загадка?
«Из 21 подсудимого,- пишет автор, - 20 не желали признавать содеянного». Во-первых, подсудимых всё-таки было не 21, а 20 при досадном отсутствии Гитлера, Геббельса, Гиммлера и Бормана. И 10 из 20-ти избежали смертной казни. Во-вторых, одни, даже Геринг в последнем слове, говорили о своем незнании многого; другие, как Йодль, все валили на уже мёртвого Гитлера, приказы которого они, как солдаты, обязаны были выполнять.
Но в самом начале статьи автор, еще не дав слово своим «скелетам», заявил: «Суд творили(!) державы-победительницы. Этим сказано всё». Нет, этим не сказано почти ничего. Во-первых, какая же победительница Франция? Немцы разгромили её в 3-4 недели, и она капитулировала. Так что можно понять изумление фельдмаршала Кейтеля, который, увидев французов перед подписанием капитуляции, воскликнул: «Как! И Франция нас победила?!» После капитуляции французов было создано правительство маршала Петена, которое активно сотрудничало с фашистской Германией не только, допустим, в преследовании евреев, но и в военных действиях против союзников, причем и в Африке, и против Советского Союза. К концу войны у нас в плену оказалось 23.136 французов. А ведь еще были тысячи убитых и раза в три больше раненых, отправленных на родину. Да, на нашем фронте воевала против немцев эскадрилья «Нормандия-Неман», боролись во Франции «маки», но в целом, как писал В.Кожинов, против антигитлеровских союзников воевало французов больше, чем против немцев. А Петена после войны справедливо приговорили к смертной казни, но не казнили по причине преклонного возраста, и он умер своей смертью в 1951 году, не дожив пять лет до столетия. Интересно, помнят ли об этом Олланд и Саркози?
Во-вторых, Франция и Англия 2 и 3 сентября 1939 года сами объявили войну Германии, а не она им.
В-третьих, немецкий сапог не ступал по земле ни Англии, ни США. И народы этих стран не знали зверств, которые фашисты творили на нашей земле.
В-четвертых, США, не изведавшие даже немецких бомбежек, по-настоящему вступили в войну против Германии только после открытия Второго фронта в июне 1944 года, когда им стало ясно, что мы добьем фашистов и без союзников.
В-пятых, да, немцы бомбили Англию, все помнят Ковентри, но сами англичане вместе с американцами, когда исход войны был уже ясен, так колошматили Берлин, Гамбург, Лейпциг, Дрезден с такими жертвами, что это не идет ни в какое сравнение с Ковентри.
В-шестых, США безо всякой военной нужды, используя оружие, которого не было у противника, только для того, чтобы припугнуть Советский Союз, сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, истребив тысячи и тысячи мирных жителей. За это президент Трумэн сам должен был сидеть на скамье подсудимых на Нюрнбергском процессе между Герингом и Гессом.
Так что только Советский Союз имел полное неоспоримое и несомненное моральное, а также юридическое право судить военных преступников фашистской Германии. Мы не объявляли войну Германии, а оказались прямой жертвой ничем не спровоцированной агрессии Гитлера, который при этом наплевал на два добрососедских договора с нами. Три с половиной года фашисты бесчинствовали на нашей земле, уничтожив миллионы мирных граждан, разрушив при отступлении тысячи заводов, фабрик, жилищ, больниц, школ, музеев… Наконец, Советский Союз внес наибольший, решающий вклад в разгром фашистской Германии, а его многомиллионные жертвы неисчислимо превосходят утраты всех остальных союзников вместе взятых. Например, Англия потеряла 326 тысяч солдат и офицеров, а также 62 тысячи мирных жителя. В сумме это составляет 388 тысяч человек. А у нас в одной Берлинской операции погибли 78.291 человек (это 4,1% общего личного состава наших войск, штурмовавших Берлин) и 274.184 раненых, в сумме 352.475. И им нас понять?.. Но Советское правительство не стало считаться и не возражало даже против участия в процессе Франции. И под приговором, как и под актом о безоговорочной капитуляции, первой должна была стоять наша подпись, но стоит французская, наименее весомая.
Вот что полезно помнить о «странах-победительницах», которые «творили суд» над главарями фашистской Германии.
Характерное словечко «творили» говорит о многом, а именно о намерении А.Славина поставить кое-что в Нюрнбергском процессе под сомнение. Ведь это ныне так комильфотно. С этой целью он многозначительно подчеркивает, перечисляя имена, что с нашей стороны в процессе принимали участие под руководством А.Я.Вышинского те юристы, которые «громили «врагов народа» в конце тридцатых». Какая же, дескать, может быть им вера. И враги для него, разумеется, в кавычках.
Автор пытается кое в чем и уровнять стороны. Это ныне еще похвальней. Например, пишет, что в советском обвинении говорилось: на Советской земле оккупанты «начали осуществлять разрушение городов и сел, уничтожение фабрик и заводов, колхозов т совхозов, электростанций и железных дорог». Это немцы вытворяли, разумеется, главным образом при отступлении, при бегстве, а в спокойное время в своем тылу они старались все захваченное использовать.
А Славин тут же: «Но ведь был и приказ Сталина о «выжженной земле». Мягко выражаясь, тут божий дар и яичница в одном флаконе, бандит и его жертва под одним колпаком. Ведь речь шла о нашем богатстве на нашей земле, которым мы вправе распоряжаться, как нам угодно. А для немцев это было чужое захваченное, украденное богатство, с которым они не имели права ничего делать.
Но где Славин видел «приказ Сталина о выжженной земле»? Его не было, а был такой приказ Гитлера при отступлении немцев. А у нас был призыв, чтобы «земля горела под ногами захватчиков». И вот что конкретно сказал Сталин в своей великой речи по радио 3 июля 1941 года: «При вынужденном отходе частей Красной Армии нужно угонять весь подвижной железнодорожный состав, не оставлять врагу ни одного паровоза, ни одного вагона, не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Колхозники должны угонять весь скот, хлеб сдавать под сохранность государственным органам для вывоза его в тыловые районы. Все ценное имущество, в том числе цветные металлы, хлеб и горючее, которое не может быть вывезено, должно безусловно уничтожаться».
Да, очень суровые требования. А как иначе? У Славина есть единомышленник - Э. Радзинский. Он, будучи африканцем, назвал «варварской азиатчиной» грандиозную героическую эпопею эвакуации 1941-1942 годов».
И дальше Славин о том же самом: «Защищаясь, подсудимые (особенно Геринг и Гесс) выдвигали аргументы, которые если(!) не отводили от них ответственность полностью(!), то хотя бы частично делили (!) её с победителями». Интересно… Хоть бы один примерчик. И буквально тут же: «А поэтому(!) союзники ещё до начала слушаний договорились, какие именно эпизоды не подлежат рассмотрению…» Позвольте, сударь, да как же еще до начала слушаний союзники могли знать об аргументах Геринга и Гесса?
Понятно, что американцы не желали обсуждать вопрос о том, что они после поражения Германии в Первой мировой войне своими инвестициями принимали участие в восстановлении немецкой экономики и в создании, в вооружении вермахта; конечно, что англичане предпочитали молчание о прилете к ним Гесса 10 мая 1941 года, документы о чем засекречены до сих пор; естественно, что французы не хотели говорить о Петене и его предательской политике… Но о чем не желали слышать мы?
Оказывается, «у Советского Союза был свой список запретного. Это и подготовка немецких летчиков, и довоенные соглашения Москвы и Берлина». О подготовке летчиков? В 1992 году при первых завываниях демократии выскочила голосистая книжонка «Фашистский меч ковался в СССР», которую смастачили разоблачители-любители Ю.Дьяков и Т.Бушуева, потом куда-то сгинувшие. Вот что пишет по этому вопросу хорошо изучивший его В.Мединский: «Авиационная школа в Липецке… Под руководством немецких инструкторов, летчиков Первой мировой войны, школу закончили 360 летчиков, из них 140 - советских. И еще 49 советских же авиамехаников. То есть немцы на немецкие деньги подготовили 220 своих летчиков и 185 наших летчиков и авиамехаников. А когда после прихода Гитлера к власти школу свернули, то всё оборудование бесплатно досталось нам». Спрашивается, так ли уж страшна была для нас эта история, чтобы её замалчивать? Тем паче, все это было до прихода Гитлера к власти.
А еще, говорит, ух, как опасны были для нас разговоры «о довоенных соглашениях с Берлином». В действительности они были гораздо страшней для Англии, Франции и США, которые задолго до нас сразу после прихода Гитлера к власти наперегонки бросились заключать с ним разного рода соглашения. Но всего страшней разговоры об этом были как раз для подсудимых: именно они преступно наплевали на добрососедские договоры с Советским Союзом и обрушились на него. Не может быть, чтобы тов. Славин этого не знал.
«Щекотливым был для нас вопрос,- продолжает автор, - о «внезапности» нападения на СССР. Кейтель и Йодль подтверждали, что Гитлер (а они? - В.Б.) тщательно готовился к войне против СССР, и советская разведка не могла не знать об этом». У него выходит, что судили не немецких руководителей, а советских: как же, мол, это вы прозевали нападение, коли разведка все знала? Действительно, знала и докладывала, но Сталин хорошо помнил походы Антанты против молодой Советской России, понимал, как легко всему Западу вновь сплотиться для такого похода и, принимая надлежащие оборонительные меры в виде переброски больших войск на запад страны и частичного призыва в армию, однако же больше всего опасался предстать перед миром в образе агрессора, зачинщика войны. А тут ещё Гесс только что улетел в Лондон. Зачем? Ясно, что с целью привлечь Англию к войне против России. А тут ещё Черчилль, организатор тех давних походов Антанты, предупреждает о нападении немцев, будучи сам после капитуляции Франции уже год один на один против Германии, смертельно заинтересован в этом нападении. И 22 июня 1941 года стал счастливейшим днем в жизни Черчилля: Англия спасена! Вот и осторожничал Сталин, может быть, перестарался. Отсюда и «внезапность нападения». Но повторяю, тов. Славин: в Нюрнберге судили не нас, а немцев.
Однако он не останавливается и перед тем, чтобы еще раз уж окончательно поставить оккупантов и нас на одну доску: «А самое главное в списке запретного для СССР, -пишет он,- было общественно-политическое устройство Страны Советов, которое могло вызвать нежелательные дискуссии». Тут уж отчетливо видны прозрачные уши антисоветчика. Какие дискуссии? С какой стати они могли возникнуть в ходе процесса над немецкими военными преступниками? Ну, разве кто-то задался бы вопросом: почему буржуазное общественно-политическое устройство Польши, Франции, Бельгии и еще полдюжины стран рухнули под ударом фашизма, а социалистическое устройство СССР не только выстояло, но и отбросило фашистскую орду и заставило её подписать акт о безоговорочной капитуляции?
Продолжая попытку дискредитации процесса, автор пишет: «Спорные, а порой и недостоверные факты принимались по предварительной договоренности на веру, в то время как многие очевидные вовсе не принимались во внимание». В качестве особенно характерного примера такой вопиющей несправедливости по отношению к убийцам указывает на смертный приговор генерал-полковнику Альфреду Йодлю, заметив при этом, что «именно он подписал капитуляцию Германии в Реймсе». У многих читателей, особенно молодых, это может вызвать недоумение: какая капитуляция в Реймсе? Действительно, бои еще шли, и никакой капитуляции не было, а 7 мая 1945 года состоялась предварительная процедура, на которой Йодль и впрямь подписал некую бумагу. Но какая же это капитуляция, если в её процедуре не принимал участия ни один высокий представитель Главного командования СССР? Это была всего лишь попытка наших союзничков перехватить инициативу и хотя бы уже тогда несколько оттеснить нас от победы. Как только Сталину стало известно об этом, он заявил: «Никакой самодельной капитуляции! Она состоится завтра и не в Реймсе, на земле Франции, а на родине фашизма - в Берлине, и с немецкой стороны акт подпишет не заместитель Кейтеля генерал Йодль, а сам фельдмаршал Кейтель, с советской - маршал Жуков, мой заместитель». Так 8 мая все и произошло, о чем А.Славин и не упоминает, считая достаточным Реймса.
В недоброкачественности процесса автор хочет убедить нас на примере с Йодлем. Ах, как с ним поступили несправедливо! Он же «сугубый штабист, и не отвечал непосредственно за те зверства, которые творил(!) вермахт во время боевых действий». Во-первых, он творил это главным образом и больше всего во время отсутствия боевых действий. Во-вторых, никто из 20 подсудимых «не отвечал непосредственно за зверства». И судили их не за зверства сами по себе, а за государственную организацию их. Тех же, кто занимался этим лично и непосредственно на советской земле, выявляла Чрезвычайная Государственная комиссия, в которую входили член Политбюро А.Жданов, академики Н.Бурденко, Главный хирург Красной Армии, Е.Тарле и Т.Лысенко, а также писатель Алексей Толстой и митрополит Николай.
Так вот, говорит, Йодль был «сугубый штабист», имеющий дело только с военными картами да сводками боевых действий, а вермахт «вообще не был признан преступной организацией». Мало того, в 1953 году, пишет Славин, на каком-то «последующем процессе» (что, была «вторая серия» Нюрнберга?) еще и оправдали Йодля, признали ни в чем невиновным. Наконец, приводится еще и такой оправдательный довод безо всяких комментариев, словно так оно и было: «Йодль на допросах утверждал, что СССР готовился первым нанести удар по рейху и что война была превентивной». Это ли все не свидетельство дикой несправедливости Нюрнбергского процесса!
Хватит? «А вот ещё пример. Ганс Фриче, заместитель Геббельса, вышел невиновным, а его подчиненный англичанин по национальности Уильям Джойс был англичанами повешен за измену, хотя давно уже не был подданным его величества». Это поразительно для взрослого журналиста. А разве немецкие преступники были советскими подданными, когда их осудил советский суд? Разве генерал Власов был советским гражданином, когда его казнили?
Из этого набора нелепостей я на сей раз ограничусь ещё замечанием лишь о вермахте. Да, он не был признан преступной организацией, как СС или гестапо, но из этого вовсе не следует, что он не имел никакого отношения к истреблению миллионов. Вермахт не был признан преступной организацией только потому, что это было невозможно совсем подругой причине. В вермахте служили миллионы, миллионы и миллионы немцев, в сущности, это было огромное ядро немецкого народа. К началу 1945 года в вермахте числилось 9 млн.420 тыс. человек. А ещё с 1939 года до конца войны - 13 млн. 450 тыс. убитых и раненых, у большинства которых, конечно, были родители, жены, дети… Именно с ними, живыми и мертвыми, мы и воевали, а не с нацистской партией, которая да, присутствовала при этом, играла свою роль и была объявлена преступной. И если такую огромную часть народа признать преступниками, то как дальше жить, как строить отношения с немецким народом, с Германией? А ведь такова была насущная необходимость! Именно в этом смысл непонятых Славиным мудрых слов Сталина в приказе 23 февраля 1942 года: «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ, германское государство остаются». Недавно эти слова очень к месту напомнил по телевидению одному немецкому журналисту всё помнящий Сергей Кургинян. Ну, вообразите себе: преступный немецкий народ, преступное германское государство. Черчилль так и считал, настаивая на расчленении Германии, но Советский Союз пойти на это не мог.
Что же касается лично Йодля, то Р.А.Руденко, Главный обвинитель на процессе от нашей страны, в заключительном слове сказал о нём: «Подсудимый Альфред Йодль несет равную ответственность с Кейтелем в качестве его заместителя и ближайшего военного советника Гитлера. Все то, что касается подготовки и осуществления агрессивных планов гитлеровской Германии, неразрывно связано с именем Йодля так же, как и с именем Кейтеля. План «Барбароссы» наряду с подписями Гитлера и Кейтеля имеет подпись и подсудимого Йодля». Но дело не только в подписи… 1 декабря 1941 года на совещании у Гитлера именно Йодль утверждал, что советских людей немецкие войска могут безнаказанно «вешать, вешать головой вниз» (Ни давности, ни забвения. М.1990. С.305).
Есть у А.Славина еще один увесистый острый булыжничек, чтобы бросить его в Советское время и опорочить наше участие в Нюрнбергском процессе. Едва ли я ошибусь в предположении, что ради этого камушка и вся статья затеяна. Что же такое? А вот: «неупоминание советскими участниками процесса евреев как главной жертвы гитлеровской истребительной политики, хотя И.Эренбург и В.Гроссман уже собрали огромный материал для «Чёрной книги».
Во-первых, мало ли кто что собрал - почему об этом должен был знать, скажем, Руденко? Тем более, ведь книги-то в 1946 году, когда шёл процесс, ещё не было. Во-вторых, Чрезвычайная Государственная комиссия и сама уже собрала огромный материал о фашистских злодеяниях в нашей стране, в том числе и в отношении евреев. В-третьих, да, весь фашизм пронизан антисемитизмом, но евреи не были и не могли быть «главной жертвой» истребительной политики Гитлера. Он преследовал и истреблял их, так сказать, попутно, исходя из своей расовой теории. Главная цель, главная страсть, главная жажда гитлеровцев - лебенсраум (жизненное пространство). Евреи никакого пространства в мире не занимали, своего государства у них не было. На огромном пространстве жили славяне, прежде всего русские, они и были «главной жертвой» гитлеровской истребительной политики». На Нюрнбергском процессе допрошенный в качестве свидетеля обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Залевски показал, что в начале 1941года на совещании в Везельбургге Гиммлер дал прямую установку: «Целью похода на Россию является истребление 30 миллионов человек славянского населения». Это для начала. И добавил, что то было не личное намерение Гиммлера, а выражение «политики Третьего рейха, следствие всего национал-социалистского мировоззрения» (Цит. Соч. с.395).
Славин пишет: «В советских документах, как правило, использовался термин «мирные граждане» или «советские люди». Действительно, как правило, - так. Например, в цитированной мной книге «Нет давности» мы читаем: «Гитлеровцы уничтожили в Литовской ССР 666 тыс. человек, в Эстонской ССР -125 тыс. человек, в Молдавской ССР - 64 тыс. человек» и т.д. Как видно, автор считает, что это неправильно, что всегда следует указывать национальность, и прежде всего - число евреев. Что ж, есть специальные издания, в которых приводятся данные и по национальностям. Так, в известной «Книге потерь» Г.Ф.Кривошеева и др. мы видим, что в общей горькой цифре наших боевых потерь в Великой Отечественной войне 8.668.400 человек русские составляют 5.736.000, т.е. 66,40%, украинцы - 15,90%, белорусы - 2,92%, евреи - 142,5 тысячи, т.е. 1,64% (стр..92). А.Славин гонит зайца дальше: «И число погибших в СССР умышленно преуменьшалось, дабы оно не входило в противоречие с названной Сталиным общей цифрой потерь -семь миллионов человек. Таким образом, принижался размах холокоста на оккупированных территориях». Да не о холокосте мы всегда думали, а о всем народе. И жизнь, тов. Славин, несколько сложнее, чем вы о ней в Берлине на Зигес-алее думаете. У вас нет понимания того, какая буря в 1941-1945 годы прошла по нашей земле до Волги и обратно, каковы оказались её последствия и как трудно было подсчитать потери. Это не то, что англичанам на их острове и американцам. А цифра семь миллионов близка к названной выше цифре наших боевых потерь. Может быть, Сталин имел в виду именно это (кстати, а когда и где он назвал эту цифру?). Число же общих потерь подсчитывалось, уточнялось, возрастало и вот доросло ныне до 26,6 млн. И никто не думал, чему это противоречит.
Но все-таки почему наши представители на процессе умалчивали о евреях, какую цель преследовали? Должны же быть цель и причина! Они хотели обелить фашизм? Им запретил Сталин? Они были антисемитами? Ответа от вас я не дождусь, и играть с вами в жмурки по этому вопросу мне надоело. Я вынужден прямо сказать: вы лжёте. И наш Главный обвинитель на Нюрнбергском процессе Р.А.Руденко в первом же выступлении 8 февраля 1946 года и его помощник Л.Н.Смирнов многократно говорили о преследовании и истреблении евреев фашистами. Я мог бы привести оттуда десятки цитат, бьющих лжецов по физиономии. А еще есть восьмитомник (!) «Нюрнбергский процесс» (М. 1990). В пятом томе есть целый раздел «Преследование евреев». 38 страниц большого формата! Они могут просто раздавить в лепешку любого трепача на эту тему. Но я не приведу ни одной цитаты. Пусть товарищ, как видно никогда не работавший, сам поработает, поищет. Я назвал книги.