Творческое кредо Прокудина-Горского из первых уст
Какими принципами руководствовался С. М. Прокудин-Горский при создании своей знаменитой коллекции? По каким критериям он выбирал объекты съемок? И почему многие из того, что нам хотелось бы сегодня увидеть, оставлось у него за кадром?
Оказывается, есть документ, где сам "мастер натурального цвета" излагает своё творческое кредо, представление о художественности и достоверности фотографии
Это обращение к читателям журнала "Фотограф-любитель" в мартовском номере 1907 года. Оно было написано Сергеем Михайловичем из Самарканда, где на протяжении всего января 1907 г. он увлеченно снимал "местные типы" и старинную архитектуру. Существует вполне обоснованное мнение, что имеено первая Туркестанская экспедиция стала для Прокудина-Горского поворотным пунктом от "этюдно-открыточных " съемок к идее систематического запечатления достопримечательностей Российской империи во всём её этническом, культурном и природном многообразии.
Приводим текст обращения почти целиком:
"Чем больше ездишь по огромной нашей России, тем более и более убеждаешься в том, как далеко еще большинство профессиональных фотографов от художественности в своих работах. За очень малым исключением, когда фотография попадает в руки человека с природным художественным чутьем и личной инициативой, все остальное до того шаблонно, а часто и отвратительно, что мною порою овладевает какое-то уныние.
Исход из этой сплошной безвкусицы, мне кажется, возможен, помимо общего развития, лишь путём специальных школ с очень хорошим составом преподавателей, и не столько с технической стороны фотографирования, сколько с её художественной стороны. Не говоря уже о портретной фотографии, интересно остановиться на работе, в которой фотографу представляется полная свобода показать свой вкус и понимание именно художественной стороны искусства - я говорю об открытых письмах, издаваемых во многих городах России фотографами с их негативов.
Обратимся прежде всего к выбору сюжетов и точек зрения. Правда, что города и села за немногими, сравнительно с её величиной, исключениями, до того похожи друг на друга, что фотографу часто нечего снимать такого, что заслуживало бы внимания; однако есть места, не только составляющие исключения, но представляющие и особый интерес со всех точек зрения и надо быть особой бездарностью, чтобы не воспользоваться окружающими красотами.
Сегодня я купил открытые письма города Самарканда. Продавец заявил мне с некоторою гордостью, что письма печатаются заграницей фототипическим способом, как будто в Poccии невозможно сделать такое воспроизведете. Отчасти это, может быть, и верно, - такую плохую печать я редко видал даже в неважных печатных заведениях, - но это особый вопрос.
Самарканд делится на две части: старый и новый город. Новый город создался со времени завоевания Туркестана Россией, старый же город существует, если я не ошибаюсь, около пяти веков.
Новый город - это скучнейший, захолустный провинциальный городишко, с одноэтажными домами казарменного типа.
Старый город-картина восточной жизни со множеством интереснейших древних памятников, интересных не только с археологической стороны, но и со стороны чисто художественной. Красота форм постройки, законченность, поразительная мозаика стен из разноцветных глазированных кирпичей должна бы остановить внимание даже человека с не высоко развитым вкусом. Рисунки мозаичных стен и минаретов до того изящны и закончены, что, право, поражаешься почему при новейших постройках не пользуются этими старинными, к сожалению разрушающимися, образцами. Но я уклонился не в свою специальность."
Сам Прокудин-Горский был, очевидно, совершенно заворожен ярокстью красок самаркандских мозаик и снимал их во множестве в 1907 и 1911 гг.
Вот, например, одна из мозаик некрополя Шах-Зинда на снимке 1907 г.:
"Возвращаясь к открытым письмам, изданным г. Самаркандским фотографом со своих негативов, я должен сказать, что в таком месте, как Самарканду стыдно в серии писем давать сюжеты, вроде: «Женская гимназия», «Кауфманский проспект и т. п. Даже изображая торговую улицу в азиатской части города, фотограф снял наименее интересную её часть, представляющую с одной стороны ровненькие, чистенькие домики российской постройки. Неужели не нашлось ничего более типичного для азиатской части?
Другие снимки того же фотографа-издателя представляют или сплошную пошлость, или такое техническое и художественное невежество, что становится стыдно за господина фотографа. Напр., типы «Сартские женщины»: сидят несколько разряженных девушек, перед которыми стоит кальян; другая открытка изображает двух «костюмированных» девиц, из которых одна с папироской в зубах и стаканом вина в руке. Удивительно типично для сартских женщин!"
Сам Прокудин-Горский снимал сартских женщин правильно (Самарканд, 1911 г.):
"В Туркестанском крае так много солнца, и летом, и зимой, что не знаешь куда от него даваться и, я думаю, что моментальные камеры равно хорошо работают в Туркестанском крае, как и во всех остальных частях света. Если фотограф в Самарканде пользовался моментальной камерой, то позировки при таких снимках не требуется, если же он работал стативным аппаратом -то это довольно наивно.
Помимо типов (всегда позирующих) в открытых письмах имеются снимки с древних памятников, но как это снято-что за точки зрения!
Если можно отнестись снисходительно к людям, посетившим какую-либо интересную местность на два, три дня и не сумевшим выбрать интересных точек зрения, то фотографу специалисту, живущему в данной местности, нельзя извинить той поразительной безвкусицы, которую мы встречаем в открытых письмах г. Самаркандского фотографа.
Техническая сторона выполненных работ оставляет желать очень и очень многого. Крупный рисунок, украшающий стены и минареты мечетей, в открытых письмах, изданных г. фотографом, обращен в какую-то мазню и не дает ни малейшего представления о красоте этих действительно художественных зданий.
Я слишком долго остановился на Самаркандском фотографе, но сделал это потому, что вышеупомянутые крупные недостатки общи большинству профессиональных фотографов.
....
Самарканд.
С. Прокудин-Горский"
Оказывается, есть документ, где сам "мастер натурального цвета" излагает своё творческое кредо, представление о художественности и достоверности фотографии
Это обращение к читателям журнала "Фотограф-любитель" в мартовском номере 1907 года. Оно было написано Сергеем Михайловичем из Самарканда, где на протяжении всего января 1907 г. он увлеченно снимал "местные типы" и старинную архитектуру. Существует вполне обоснованное мнение, что имеено первая Туркестанская экспедиция стала для Прокудина-Горского поворотным пунктом от "этюдно-открыточных " съемок к идее систематического запечатления достопримечательностей Российской империи во всём её этническом, культурном и природном многообразии.
Приводим текст обращения почти целиком:
"Чем больше ездишь по огромной нашей России, тем более и более убеждаешься в том, как далеко еще большинство профессиональных фотографов от художественности в своих работах. За очень малым исключением, когда фотография попадает в руки человека с природным художественным чутьем и личной инициативой, все остальное до того шаблонно, а часто и отвратительно, что мною порою овладевает какое-то уныние.
Исход из этой сплошной безвкусицы, мне кажется, возможен, помимо общего развития, лишь путём специальных школ с очень хорошим составом преподавателей, и не столько с технической стороны фотографирования, сколько с её художественной стороны. Не говоря уже о портретной фотографии, интересно остановиться на работе, в которой фотографу представляется полная свобода показать свой вкус и понимание именно художественной стороны искусства - я говорю об открытых письмах, издаваемых во многих городах России фотографами с их негативов.
Обратимся прежде всего к выбору сюжетов и точек зрения. Правда, что города и села за немногими, сравнительно с её величиной, исключениями, до того похожи друг на друга, что фотографу часто нечего снимать такого, что заслуживало бы внимания; однако есть места, не только составляющие исключения, но представляющие и особый интерес со всех точек зрения и надо быть особой бездарностью, чтобы не воспользоваться окружающими красотами.
Сегодня я купил открытые письма города Самарканда. Продавец заявил мне с некоторою гордостью, что письма печатаются заграницей фототипическим способом, как будто в Poccии невозможно сделать такое воспроизведете. Отчасти это, может быть, и верно, - такую плохую печать я редко видал даже в неважных печатных заведениях, - но это особый вопрос.
Самарканд делится на две части: старый и новый город. Новый город создался со времени завоевания Туркестана Россией, старый же город существует, если я не ошибаюсь, около пяти веков.
Новый город - это скучнейший, захолустный провинциальный городишко, с одноэтажными домами казарменного типа.
Старый город-картина восточной жизни со множеством интереснейших древних памятников, интересных не только с археологической стороны, но и со стороны чисто художественной. Красота форм постройки, законченность, поразительная мозаика стен из разноцветных глазированных кирпичей должна бы остановить внимание даже человека с не высоко развитым вкусом. Рисунки мозаичных стен и минаретов до того изящны и закончены, что, право, поражаешься почему при новейших постройках не пользуются этими старинными, к сожалению разрушающимися, образцами. Но я уклонился не в свою специальность."
Сам Прокудин-Горский был, очевидно, совершенно заворожен ярокстью красок самаркандских мозаик и снимал их во множестве в 1907 и 1911 гг.
Вот, например, одна из мозаик некрополя Шах-Зинда на снимке 1907 г.:
"Возвращаясь к открытым письмам, изданным г. Самаркандским фотографом со своих негативов, я должен сказать, что в таком месте, как Самарканду стыдно в серии писем давать сюжеты, вроде: «Женская гимназия», «Кауфманский проспект и т. п. Даже изображая торговую улицу в азиатской части города, фотограф снял наименее интересную её часть, представляющую с одной стороны ровненькие, чистенькие домики российской постройки. Неужели не нашлось ничего более типичного для азиатской части?
Другие снимки того же фотографа-издателя представляют или сплошную пошлость, или такое техническое и художественное невежество, что становится стыдно за господина фотографа. Напр., типы «Сартские женщины»: сидят несколько разряженных девушек, перед которыми стоит кальян; другая открытка изображает двух «костюмированных» девиц, из которых одна с папироской в зубах и стаканом вина в руке. Удивительно типично для сартских женщин!"
Сам Прокудин-Горский снимал сартских женщин правильно (Самарканд, 1911 г.):
"В Туркестанском крае так много солнца, и летом, и зимой, что не знаешь куда от него даваться и, я думаю, что моментальные камеры равно хорошо работают в Туркестанском крае, как и во всех остальных частях света. Если фотограф в Самарканде пользовался моментальной камерой, то позировки при таких снимках не требуется, если же он работал стативным аппаратом -то это довольно наивно.
Помимо типов (всегда позирующих) в открытых письмах имеются снимки с древних памятников, но как это снято-что за точки зрения!
Если можно отнестись снисходительно к людям, посетившим какую-либо интересную местность на два, три дня и не сумевшим выбрать интересных точек зрения, то фотографу специалисту, живущему в данной местности, нельзя извинить той поразительной безвкусицы, которую мы встречаем в открытых письмах г. Самаркандского фотографа.
Техническая сторона выполненных работ оставляет желать очень и очень многого. Крупный рисунок, украшающий стены и минареты мечетей, в открытых письмах, изданных г. фотографом, обращен в какую-то мазню и не дает ни малейшего представления о красоте этих действительно художественных зданий.
Я слишком долго остановился на Самаркандском фотографе, но сделал это потому, что вышеупомянутые крупные недостатки общи большинству профессиональных фотографов.
....
Самарканд.
С. Прокудин-Горский"