«Я хочу только одного - чтобы у моих детей была я» - история о раке во время беременности
Анна, 33 года
Диагноз: протоковая карцинома, her +++, ЭР 90%, ПР 0%, первичный размер опухоли 1 см Х 1,3 см
Диагноз поставлен в 32 года на 20 неделе беременности. Роды вторые. Первые в 2015 году.
Лечение: секторальная резекция (удален нижний квадрант+2 сторожевых лу, «чистые»), 4 курса АС (3 во время беременности, 4-й через 2 недели после родов), 12 курсов паклитаксела, транстузунаб в течение 12 месяцев, гормональная терапия в течение 5 лет.
Тест BRCA1/BRCA2: отрицательно
Анна обнаружила у себя уплотнение сама, на 20 неделе беременности. «Я не сильно верю в потусторонние силы, но было ощущение, что кто-то положил мне руку на грудь». Еще в марте того же года она делала УЗИ и все было «чисто». УЗИст сказал, что похоже на фиброаденому, но если начнет расти, рекомендовал ехать в онкологию. Слава богу, Аня не стала ждать и тут же записалась к онкологу. «Я считаю, что лучше перебдеть, чем недобдеть».
«Собрали консилиум, на котором спросили, готова ли я прервать беременность. Я ревела, потому что не представляла, как это: сделать аборт, когда малышка уже пинается в животе. Слава богу, через неделю, на новом консилиуме было решено проводить лечение во время беременности и сохранить жизнь моей девочке!» На 24 неделе Аню прооперировали, на 5 сутки выписали домой. Дальше последовали химия и гормонотерапия. «Химию переносила легко: собственно, как меня тошнило всю беременность, так и продолжало тошнить». Последняя химия была 10 декабря, а 6 января, на 39 неделе у Ани родилась дочка.
«Какие особенности были: сразу после родов мне вкололи препарат, разжижающий кровь, поскольку и сама беременность, и химия могут способствовать тромбозу глубоких вен. Рожала я сама, на консилиуме сказали, что никаких показаний для раннего родоразрешения путем кесарева не видят. (в отличие от России, кстати - примечание автора). Кормить мне запретили - из-за химиотерапии».
«Иногда на меня находит страх. Думаю, что если я не доживу до старости, что если рак вернется? Ведь везде пишут, что он возвращается. Но стараюсь верить в лучшее, в этом мне помогают мои дети! Это то, что дает мне жизнь. Если бы не они, не знаю, как бы я переносила лечение. Сынок - мой маленький мужчина, он ездил со мной и ждал с бабушкой возле операционной, пока меня оперировали, был моей компанией на визитах к онкологу. А доченька - это просто мое маленькое чудо. Смотрю на нее и сердце сжимается от мысли, что ее могло бы не быть у меня!»
«Почему возникла эта болячка? По всем группам риска я была вне подозрений. И семейной истории не был, и сына 2 года грудью кормила, и гормональные контрацептивы не принимала… Возможно, свою роль сыграл стресс - за год до беременности я пережила развод, это был сложный эмоциональный период для меня. Затем я сильно похудела, потом наоборот - набрала. Пока у меня только такое объяснение».
Диагноз: протоковая карцинома, her +++, ЭР 90%, ПР 0%, первичный размер опухоли 1 см Х 1,3 см
Диагноз поставлен в 32 года на 20 неделе беременности. Роды вторые. Первые в 2015 году.
Лечение: секторальная резекция (удален нижний квадрант+2 сторожевых лу, «чистые»), 4 курса АС (3 во время беременности, 4-й через 2 недели после родов), 12 курсов паклитаксела, транстузунаб в течение 12 месяцев, гормональная терапия в течение 5 лет.
Тест BRCA1/BRCA2: отрицательно
Анна обнаружила у себя уплотнение сама, на 20 неделе беременности. «Я не сильно верю в потусторонние силы, но было ощущение, что кто-то положил мне руку на грудь». Еще в марте того же года она делала УЗИ и все было «чисто». УЗИст сказал, что похоже на фиброаденому, но если начнет расти, рекомендовал ехать в онкологию. Слава богу, Аня не стала ждать и тут же записалась к онкологу. «Я считаю, что лучше перебдеть, чем недобдеть».
«Собрали консилиум, на котором спросили, готова ли я прервать беременность. Я ревела, потому что не представляла, как это: сделать аборт, когда малышка уже пинается в животе. Слава богу, через неделю, на новом консилиуме было решено проводить лечение во время беременности и сохранить жизнь моей девочке!» На 24 неделе Аню прооперировали, на 5 сутки выписали домой. Дальше последовали химия и гормонотерапия. «Химию переносила легко: собственно, как меня тошнило всю беременность, так и продолжало тошнить». Последняя химия была 10 декабря, а 6 января, на 39 неделе у Ани родилась дочка.
«Какие особенности были: сразу после родов мне вкололи препарат, разжижающий кровь, поскольку и сама беременность, и химия могут способствовать тромбозу глубоких вен. Рожала я сама, на консилиуме сказали, что никаких показаний для раннего родоразрешения путем кесарева не видят. (в отличие от России, кстати - примечание автора). Кормить мне запретили - из-за химиотерапии».
«Иногда на меня находит страх. Думаю, что если я не доживу до старости, что если рак вернется? Ведь везде пишут, что он возвращается. Но стараюсь верить в лучшее, в этом мне помогают мои дети! Это то, что дает мне жизнь. Если бы не они, не знаю, как бы я переносила лечение. Сынок - мой маленький мужчина, он ездил со мной и ждал с бабушкой возле операционной, пока меня оперировали, был моей компанией на визитах к онкологу. А доченька - это просто мое маленькое чудо. Смотрю на нее и сердце сжимается от мысли, что ее могло бы не быть у меня!»
«Почему возникла эта болячка? По всем группам риска я была вне подозрений. И семейной истории не был, и сына 2 года грудью кормила, и гормональные контрацептивы не принимала… Возможно, свою роль сыграл стресс - за год до беременности я пережила развод, это был сложный эмоциональный период для меня. Затем я сильно похудела, потом наоборот - набрала. Пока у меня только такое объяснение».