История Марины. Стала мамой после рака груди.
Я обнаружила уплотнение в груди сама, когда мылась в душе. Причем, было именно такое ощущение, что вчера еще на этом месте ничего не было, а сегодня вдруг - бугор. Мне было 32 года, и моя онкологическая настороженность была на нуле (среди родственников никто онкологическими заболеваниями не болел , и я была очень слабо знакома с этой темой). Сразу решила, что это киста выросла, и при случае, месяца через 2 показала ее гинекологу. Та тоже списала это на какие-то гормональные изменения, прописала гомеопатический препарат. На узи груди я попала еще через несколько месяцев, когда пришел срок ежегодного обследования. Там все и открылось.
По итогам биопсии и мрт мне поставили диагноз: злокачественная мультицентричная опухоль левой груди, лимфоузлы чистые, отдаленные метастазы не обнаружены. Это была вторая стадия. По характеристикам опухоль была трижды негативная, агрессивная ki67- 92%, один крупный узел около 2,5 см и 2 совсем крошечных. Анализ крови на генетические мутации негативный (нет мутаций).
Лечение началось с 4 курсов химиотерапии с таксанами, раз в 3 недели. Затем подкожная мастэктомия с одновременной установкой экспандера. Через полгода его успешно заменили на имплант. Биопсия после операции показала полный патоморфоз опухоли, осталась только маленькая опухоль in situ, на нее, как я поняла, химиотерапия не действует и общий прогноз наличие in situ после химии не ухудшает. Лимфоузлы не задеты, удалили только 2 сигнальных. Облучение возможно было пройти как опцию, врачи не настаивали, я не делала. Еще 4 курса химиотерапии было после операции, но уже без таксанов. Гормонотерапии не было.
Детей до лечения у меня не было. До болезни я активно планировала беременность.
Так как мое заболевание обнаружилось на стадии такого активного планирования беременности, то о возможности иметь детей после лечения я начала беспокоиться сразу. Мне кажется, у меня даже не было сильного страха смерти, процент выживаемости со второй стадией рака груди я нашла сразу, и он меня немного успокоил. Но возможность беременности , как я понимала, отодвигается надолго, может даже навсегда. Тогда в 2011 году я лихорадочно искала информацию: нельзя? можно? когда? и как? Гормональная стимуляция, понятное дело, в такой ситуации нежелательна. По мере лечения я постепенно приободрялась. Так, гормональных рецепторов нет, значит, это уже легче с беременностью потом; нет поломок в гене, значит не нужно профилактическое удаление яичников.
Насколько я помню, предохраняться мы перестали где-то через полгода, так как не очень верили (вообще не верили!) в спонтанную беременность. После перенесенной химиотерапии мой уровень гормона ФСГ, одного из показателей овариального резерва, был как у женщины в глубоком климаксе. Беременности и не было. Не помню уже откуда взялся срок 3 года, от врачей или я сама себе его назначила. Врачей-онкологов я не очень мучила по поводу возможности забеременеть, все таки их прямая специализация лечить и предотвращать онкологические заболевания, и беременность никто официально рекомендовать не будет. Но и запрещать беременность не в их компетенции (в нашей стране, по крайней мере).
Через 3 года мы решили попытаться забеременеть. В течение года долгожданные две полоски на тесте - все как во сне,кажется, что это происходит не со мной.
Беременность проходила гладко. Был назначен визит к онкологу, онколог в свою очередь назначила узи груди и брюшной полости, а также анализы на онкомаркеры. Это все. Все остальное, в том числе, способ родоразрешения , оставили на усмотрение врачей-гинекологов. На дополнительные узи брюшной полости я ходила самостоятельно, но это у меня не только во время беременности, а постоянно - как только что-то колет или тянет, я со страху быстрее бегу на узи.
Роддом совсем не интересовала история моих болезней. C первым ребенком и со вторым я была в разных роддомах, но онкологическая болезнь в ремиссии никакого значения для них не имела.
Насчет кормления грудью у онколога не было никаких возражений, кроме предупреждения о том, что при кормлении затруднена диагностика груди. У меня односторонняя мастэктомия, вторая грудь оказалась вполне пригодна для грудного вскармливания. Малышу молока хватало, кормила грудью полтора года. Второго ребенка кормлю сейчас, собираюсь продолжать как минимум до года. На узи груди во время лактации хожу, стараюсь выбирать опытных врачей и центры с хорошим современным оборудованием.
Вторая беременность наступила случайно, когда первому мальчику было неполных два года. Первые мысли были про иронию судьбы: то пусто, то густо. Про прерывание беременности вопрос даже не стоял, можно сказать, что беременность была случайная, но очень желанная. К онкологу уже дополнительно не ходила: сама прошла все проверки, рекомендованные в первый раз.
На момент постановки диагноза была замужем. Про рак груди муж узнал одновременно со мной, на наши отношения это никак не повлияло. Но я обращала внимание на то, чтобы не сильно „грузить” его своей болезнью: по мере возможностей вела себя самостоятельно и оптимистично, но у меня действительно было вполне сносное самочувствие.
В повседневной жизни времени думать о своем диагнозе почти нет. Не могу сказать, что меня сейчас сильно одолевает страх оставить своих детей без матери, наверное потому, что со здоровьем сейчас хорошо, и все это кажется таким далеким. По когда встречаю, например, рекомендации психологов, как говорить с детьми о своей предстоящей смерти, делаю “стойку” и обостряю внимание. С ужасом думаю, неужели и мне это пригодится? И детей очень жалко в такие моменты.
Молодым женщинам, которые хотят иметь детей после диагноза „рак груди”, пожелаю в первую очередь не отчаиваться, потому что жизнь полна и возможностей, и неожиданностей. A потом посоветую не делать выводов из мнения одного врача. Это странно, но разные врачи иногда имеют совсем разные подходы и методы. Один скажет: „Вам уже ничем не помочь”, другой скажет: „Какой интересный случай, давайте попробуем то и это”, а третий уверенно скажет: “Это сейчас вообще не проблема”.
Сейчас мне 40 лет, старшему сыну 3 года, младшему - 7 месяцев.
Обследования - раз в год маммография, ультрасонография груди, лимфатических узлов и брюшной полости, гинекологическая ультрасонография, рентген легких, онкомаркеры. Раз в 2 года - сцинтиграфия. Что-то еще могут добавлять, если есть конкретные жалобы.
По итогам биопсии и мрт мне поставили диагноз: злокачественная мультицентричная опухоль левой груди, лимфоузлы чистые, отдаленные метастазы не обнаружены. Это была вторая стадия. По характеристикам опухоль была трижды негативная, агрессивная ki67- 92%, один крупный узел около 2,5 см и 2 совсем крошечных. Анализ крови на генетические мутации негативный (нет мутаций).
Лечение началось с 4 курсов химиотерапии с таксанами, раз в 3 недели. Затем подкожная мастэктомия с одновременной установкой экспандера. Через полгода его успешно заменили на имплант. Биопсия после операции показала полный патоморфоз опухоли, осталась только маленькая опухоль in situ, на нее, как я поняла, химиотерапия не действует и общий прогноз наличие in situ после химии не ухудшает. Лимфоузлы не задеты, удалили только 2 сигнальных. Облучение возможно было пройти как опцию, врачи не настаивали, я не делала. Еще 4 курса химиотерапии было после операции, но уже без таксанов. Гормонотерапии не было.
Детей до лечения у меня не было. До болезни я активно планировала беременность.
Так как мое заболевание обнаружилось на стадии такого активного планирования беременности, то о возможности иметь детей после лечения я начала беспокоиться сразу. Мне кажется, у меня даже не было сильного страха смерти, процент выживаемости со второй стадией рака груди я нашла сразу, и он меня немного успокоил. Но возможность беременности , как я понимала, отодвигается надолго, может даже навсегда. Тогда в 2011 году я лихорадочно искала информацию: нельзя? можно? когда? и как? Гормональная стимуляция, понятное дело, в такой ситуации нежелательна. По мере лечения я постепенно приободрялась. Так, гормональных рецепторов нет, значит, это уже легче с беременностью потом; нет поломок в гене, значит не нужно профилактическое удаление яичников.
Насколько я помню, предохраняться мы перестали где-то через полгода, так как не очень верили (вообще не верили!) в спонтанную беременность. После перенесенной химиотерапии мой уровень гормона ФСГ, одного из показателей овариального резерва, был как у женщины в глубоком климаксе. Беременности и не было. Не помню уже откуда взялся срок 3 года, от врачей или я сама себе его назначила. Врачей-онкологов я не очень мучила по поводу возможности забеременеть, все таки их прямая специализация лечить и предотвращать онкологические заболевания, и беременность никто официально рекомендовать не будет. Но и запрещать беременность не в их компетенции (в нашей стране, по крайней мере).
Через 3 года мы решили попытаться забеременеть. В течение года долгожданные две полоски на тесте - все как во сне,кажется, что это происходит не со мной.
Беременность проходила гладко. Был назначен визит к онкологу, онколог в свою очередь назначила узи груди и брюшной полости, а также анализы на онкомаркеры. Это все. Все остальное, в том числе, способ родоразрешения , оставили на усмотрение врачей-гинекологов. На дополнительные узи брюшной полости я ходила самостоятельно, но это у меня не только во время беременности, а постоянно - как только что-то колет или тянет, я со страху быстрее бегу на узи.
Роддом совсем не интересовала история моих болезней. C первым ребенком и со вторым я была в разных роддомах, но онкологическая болезнь в ремиссии никакого значения для них не имела.
Насчет кормления грудью у онколога не было никаких возражений, кроме предупреждения о том, что при кормлении затруднена диагностика груди. У меня односторонняя мастэктомия, вторая грудь оказалась вполне пригодна для грудного вскармливания. Малышу молока хватало, кормила грудью полтора года. Второго ребенка кормлю сейчас, собираюсь продолжать как минимум до года. На узи груди во время лактации хожу, стараюсь выбирать опытных врачей и центры с хорошим современным оборудованием.
Вторая беременность наступила случайно, когда первому мальчику было неполных два года. Первые мысли были про иронию судьбы: то пусто, то густо. Про прерывание беременности вопрос даже не стоял, можно сказать, что беременность была случайная, но очень желанная. К онкологу уже дополнительно не ходила: сама прошла все проверки, рекомендованные в первый раз.
На момент постановки диагноза была замужем. Про рак груди муж узнал одновременно со мной, на наши отношения это никак не повлияло. Но я обращала внимание на то, чтобы не сильно „грузить” его своей болезнью: по мере возможностей вела себя самостоятельно и оптимистично, но у меня действительно было вполне сносное самочувствие.
В повседневной жизни времени думать о своем диагнозе почти нет. Не могу сказать, что меня сейчас сильно одолевает страх оставить своих детей без матери, наверное потому, что со здоровьем сейчас хорошо, и все это кажется таким далеким. По когда встречаю, например, рекомендации психологов, как говорить с детьми о своей предстоящей смерти, делаю “стойку” и обостряю внимание. С ужасом думаю, неужели и мне это пригодится? И детей очень жалко в такие моменты.
Молодым женщинам, которые хотят иметь детей после диагноза „рак груди”, пожелаю в первую очередь не отчаиваться, потому что жизнь полна и возможностей, и неожиданностей. A потом посоветую не делать выводов из мнения одного врача. Это странно, но разные врачи иногда имеют совсем разные подходы и методы. Один скажет: „Вам уже ничем не помочь”, другой скажет: „Какой интересный случай, давайте попробуем то и это”, а третий уверенно скажет: “Это сейчас вообще не проблема”.
Сейчас мне 40 лет, старшему сыну 3 года, младшему - 7 месяцев.
Обследования - раз в год маммография, ультрасонография груди, лимфатических узлов и брюшной полости, гинекологическая ультрасонография, рентген легких, онкомаркеры. Раз в 2 года - сцинтиграфия. Что-то еще могут добавлять, если есть конкретные жалобы.