ГЕНОЦИД. Лагеря для военнопленных и мирных жителей
а) Лагеря для военнопленных
По утверждению немецких историков всего за годы ВМВ в плен было взято более 5 млн. советских военнослужащих. Только вдумайтесь - миллионы мужчин! Отсюда и послевоенная демография, и восстановление народного хозяйства женскими руками…
Сотни тысяч военнопленных умерли в первые 6-8 месяцев войны. Это были первые жертвы запланированного уничтожения большей части «славянских недочеловеков».
Небольшой фрагмент из воспоминаний Бродского Льва Бенционовича, жителя Нью-Йорка с 1993 года, о том, как он попал в плен и как освободился:
«…14 сентября 1941 г. наш полк оказался в окружении. В течение двух недель мы старались из него выйти, но тщетно. Потом, согласно указанию командования, стали выходить маленькими группами - по четыре человека, чтобы немцы нас не обнаружили.
- Тем не менее, они вас обнаружили?
- К несчастью, да. Окружили нас около деревни Сеничкино Белевского района, погрузили в автомашину и отправили в лагерь для военнопленных, который находился в деревне Середичи Орловской области.
- Представляю, какой ужас вы ощущали...
- Да, мне было тяжелее, чем остальным, - ведь евреев фашисты расстреливали на месте. У меня на глазах расстреляли четырех человек: они были из небольших местечек, плохо говорили по-русски, и их сразу распознали. Я выдал себя за украинца, взял себе фамилию моего соседа, но спасло меня не это.
- А что же?
- Многое. Внешность (голубые глаза, светлые волосы), знание украинского и русского языков. Но что самое главное - мои однополчане меня не выдали, хоть и знали о приказе немцев, согласно которому каждый военнопленный, выдавший еврея, комиссара или цыгана, получал свободу. Напротив, мои друзья старались всячески меня «подстраховать»: окружали меня, когда мы шли купаться, брили наголо, когда волосы отрастали и начинали подозрительно виться...
Помогло мне и то, что немцы не отправили нас в Германию, как это делали с гражданским населением. По мере отступления они везли нас глубже в тыл. Когда лагерь оказался на территории Белоруссии, двое военнопленных, которые имели право покидать территорию лагеря, наладили связь с местным населением и узнали, что в 18 км от нас, в районе города Рогачева, находится партизанский отряд. В декабре 1943 года я вместе с тремя товарищами по несчастью бежал из плена…В партизанском отряде мы прошли проверку, потом нас перевели через линию фронта, и мы опять попали в действующую армию…».
Этот фрагмент воспоминаний Бродского напечатан в газете «Еврейское слово», потом перепечатывался в различных изданиях.
Бродский не указывает, из какого именно лагеря он совершил побег. Можно предположить, что это произошло в д. Гадиловичи или в д. Дворец, где функционировали немецкие лагеря для военнопленных…
Со сборных (Division Sammelstellen) дивизионных пунктов пленных направляли в сборные пункты армии (Armee-Gefangenensammelstellen, AGSSt), где регистрировалось лишь общее количество пленных.
Затем пленных с прифронтовой полосы или ближней оперативной полосы армии по возможности быстро передавали во временные пересыльные (транзитные) лагеря (Durchgangslager, Dulag).
Фронтовые лагеря и «дулаги» размещались в сельскохозяйственных постройках, складских помещениях, но чаще всего - на открытом пространстве - в оврагах, карьерах, низинах. Для строительства лагерей применялся чрезвычайно простой метод: открытое пространство площадью в несколько гектаров огораживали колючей проволокой и ставили вокруг сторожевые вышки.
Это всё общие знания о немецких лагерях для советских военнопленных. Известно, что система содержания военнопленных на оккупированной территории включала:
- сборные пункты (лагеря) или сборно-пересыльный пункт (СПП, нем. Auffanglager), позже армейский сборно-пересыльный пункт, нем. Armee-Gefangenen-Sammelstellen (AGSSt)
- пересыльные лагеря («Дулаг», нем. Dulag). В пересыльном лагере проводилась первичная регистрация, и составлялись по-фамильные (Aufnahmelisten) списки.
- постоянные лагеря («Шталаг», нем. Stalag) и офицерские лагеря («Офлаг», нем. Oflag от Offizierlager). В шталаге (писаря из числа пленных) на каждого пленного заводили учетно-регистрационную личную карточку, содержащую подробные сведения о пленном.
- основные рабочие лагеря
- малые рабочие лагеря.
Известно также, что в конце июля 1941 г. на сборных пунктах и в пересыльных лагерях, расположенных в зоне ответственности сухопутных сил, скопилось большое число военнопленных, на содержание которых не было необходимых сил и средств. В связи с этим, генерал-квартирмейстер вермахта издал приказ от 25 июля 1941 г. об освобождении советских военнопленных некоторых национальностей (немцев Поволжья, прибалтов, украинцев и белорусов). Однако распоряжением ОКВ от 13 ноября 1941 г. действие этого приказа было приостановлено.
Конкретных сведений о деятельности лагерей на оккупированной территории очень мало. Одна из причин - мобильность таких лагерей. Собственно концентрационные лагеря находились на территории Польши и Германии, далеко в тылу от районов боевых действий.
Официальным источником сведений о лагерях на оккупированных территориях Советского Союза является Справочник - Лагеря советских военнопленных в Беларуси, 1941-1944 - Lager sowjetischer Kriegsgefangener in Belarus, 1941-1944: справочник / авт.-сост. В. И. Адамушко [и др.]; редкол. В. И. Адамушко (гл. ред.)[и др.]. - Мн.: НАРБ, 2004. - 192 с. ISBN 985-6372-36-4).
На Рогачевской земле зафиксированы следующие лагеря для содержания военнопленных:
3-й АРМЕЙСКИЙ СБОРНО-ПЕРЕСЫЛЬНЫИ ПУНКТ
Располагался в д. Журавичи Журавичского района Гомельской области. Существовал с июля 1941 года. Его сменил
203-й ДУЛАГ
Существовал с июля 1941 года.
Кроме этих лагерей, в Справочнике показаны лагеря военнопленных с неустановленными классификационными признаками:
- д. Гадиловичи Рогачевского района. Время существования 1941-1944 гг.
- д. Дворец Рогачевского района. Время существования 1941-1944 гг.
- д. Новый Довск Журавичского района. Время существования: 1941-1943 гг. Краткие сведения о лагере: было убито 994 военнопленных.
- г. Рогачев Гомельская область. Сведения отсутствуют.
Справочник - Лагеря советских военнопленных в Беларуси, 1941-1944 гг. составлен на основании документов, хранящихся в Национальном архиве Республики Беларусь, областных, зональных государственных архивах республики, а также в Государственном архиве РФ и Федеральном архивах Германии. Также источниками для составления Справочника являлись материалы Чрезвычайной государственной комиссии (ЧГК) по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. К ним и обратимся.
Из Акта ГЧК по Журавичскому району от 19 ноября 1944 года:
«…В деревне Обидовичи немецкие изверги организовали лагерь советских военнопленных, где установили неслыханно тяжелый режим: пленным не давали есть и не оказывали никакой медицинской помощи; к ним под страхом смерти не допускали местных жителей…Кроме того, массово расстреливались и военнопленные. Гитлеровцы задерживали освобожденных из лагеря и возвращающихся домой военнопленных, их расстреливали прямо на дороге…».
Из обобщенных сведений о жертвах злодеяний по Журавичскому району - убито, замучено военнопленных:
- Журавичский сельсовет - 380 человек
- Обидовичский - 50
- Зимницкий - 5
- Баханский - 6
- Болотнянский - 7
- Довский - 994
Всего по району - 1442 человека.
Из Акта ГЧК по Журавичскому сельсовету от 7 декабря 1944 г.:
«…В местечке Старые Журавичи гитлеровцы создали очаг смерти советским военнопленным. Гитлеровцы задерживали освобожденных из лагерей и возвращавшихся домой военнопленных, которых расстреливали вблизи местечка С. Журавичи - урочища Старина. За период зимы 1941-1942 гг. таким путем было истреблено около 400 военнопленных, бывших военнослужащих РККА. Не было того дня, чтобы в местечке Ст. Журавичи не расстреливали по 6-7 человек военнопленных…Допуск местных граждан к месту расстрела для организации похорон был категорически запрещен под страхом смерти…»
Из Акта ГЧК по Довскому сельсовету от 19 ноября 1944 г.:
«…В селе Новый Довск гестаповцы организовали лагерь военнопленных, где был установлен зверский режим. Пленных привозили на машинах со стороны Пропойска, Гомеля. Здесь и сгружали с машин и загоняли в лагерь. Пленных морили голодом, не оказывали никакой медицинской помощи. Местным жителям под страхом смерти было запрещено подходить к лагерю. В результате такого режима за период с 1941 по 1943 гг. было замучено большое количество, учесть которых не представлялось возможным, так как трупы умерших закапывались в ямы, к которым жителей не допускали. Ямы находились приблизительно в нескольких километрах от Н. Довска…».
В материалах есть сведения не о лагерях, а о судьбах советских военнопленных:
Из Акта ГЧК по Зимницкому сельсоветы:
«…В августе 1941 г. немецкой воинской частью, номер которой установить не смогли, было захвачено в плен 5 человек красноармейцев, фамилии которых не известны. По приказу офицеров этой воинской части эти пять военнопленных красноармейцев были расстреляны немецкими солдатами у дороги между дер. Большая Зимница и поселком Тишь…».
Из Акта ГЧК по Баханьскому сельсовету:
«…За период нахождения гитлеровцев на оккупированной территории с 1941 по 1943 гг. они в сентябре 1941 г. подвергли аресту шесть человек военнопленных, и, выкопав ямы на огороде колхозника Шаповалова Ануфрия Сергеевича, положили их туда лицом и там расстреляли…».
Из Акта ГЧК по Болотнянскому сельсовету:
«…13 августа 1941 г. в поселке Хвойник ими сожжено в сарае два красноармейца. Пять красноармейцев расстреляли в урочище «Выгор»…».
Из Акта ГЧК по Рогачевскому району от 15 декабря 1944 года:
«…В городе Рогачеве, в Гадиловичах и Дворце находились лагеря для военнопленных красноармейцев. Над пленными красноармейцами немецкие палачи жестоко издевались, морили голодом и холодом, каждый день из лагерей выносили трупы военнопленных красноармейцев…».
Из обобщенных сведений о жертвах - убито, замучено военнопленных:
- по г. Рогачеву - 300 человек
- Вишенский сельсовет - 6
- Дворецкий сельсовет - 1
Всего по району - 307 человек.
Из Акта специальной городской комиссии под председательством Якутовича Р.Г. от 13 декабря 1944 г.:
«…Чтобы скрыть следы своих преступлений, фашистские бандиты в конце сентября 1943 г., почуяв приближение Красной армии, заставили советских военнопленных в количестве 300 человек, вырыть трупы убитых, замученных и расстрелянных и сжечь их на специальных кострах. После этого расстреляли и военнопленных. Так, свидетель Фомин показывает: «…с 26 сентября по 28 сентября 1943 г. производилась раскопка трупов, находившихся во рву. Подвозили дрова на машинах и тягачах, мазут, бензин и керосин, а также сжигали трупы на костре. Эту работу производили советские военнопленные под сильным конвоем немецких солдат и офицеров. Окончивши сжигание трупов, военнопленных, которых я насчитал до 300 человек, собрали и вероятно попросили зайти в ров. Но пленные, вероятно, поняли, что придется погибнуть, и начали сопротивляться. Конвой, находившийся возле советских военнопленных, давай их расстреливать на открытом поле. Из них несколько было не расстрелянных. Этих пленных заставили поднести на костер убитых. После чего были поставлены остальные пленные возле костра и залпом были расстреляны и сожжены на этом костре. Я точно подтверждаю свои слова, как очевидец этого случая. Подпись - Фомин…».
Из протокола допроса в качестве свидетеля Макеевой Марии Романовны:
«…В г. Рогачеве на ТЭЦ в 1941 году немцы организовали концлагерь для евреев. А после того, как евреи были уничтожены, в этом лагере немцы содержали русских военнопленных. Затем был немцами организован второй концлагерь, где содержались русские военнопленные, а также и гражданское население г. Рогачева. Этот лагерь был в зерновом складе около вокзала.
В лагерях советские граждане содержались в невыносимых условиях, за колючей проволокой, получая в качестве пищи сваренную в воде не чищеную картошку и свеклу, но и эта пища выдавалась один раз в день…».
Из протокола допроса в качестве свидетеля Найденовой Нины Ивановны:
«…А затем в Рогачеве немцы стали ловить всех взрослых людей и направлять их в лагеря в самом городе Рогачеве. Немцы организовали лагеря на консервном заводе, на ТЭЦ и на железнодорожной станции, в которых содержали военнопленных и гражданское население.
В Рогачеве военнопленных содержавшихся в лагерях немцы гоняли на тяжелые работы и во время работ избивали. Кормили пленных утром чаем, днем им давали из воды и картошки похлебку, иногда с кониной; хлеба пленным не давали. Много пленных красноармейцев погибло от голода, сыпного тифа и желудочных заболеваний.
Пленных умерших в лагере немцы хоронили за консервным заводом на поле.
В лагере военнопленных красноармейцев я работала на кухне осенью 1941 года около двух недель как помощник повара и была свидетелем издевательств немцев над пленными. На работы немцы выгоняли пленных с побоями, не смотря даже на то, что некоторые были больные. Пленных немцы били прикладами, палками и всем, что попадало под руку…».
Из заявления в ГЧК от Назарова Андрея Семеновича, 1907 гр., уроженца д. Гадиловичи:
«…В 1943 г. в октябре месяце в наш поселок прибыли военнопленные, над которыми немцы жестоко издевались. Один из пленных смог уйти к партизанам. За это немцами была поймана девушка, 1924 гр., эвакуированная из Смоленской области по имени Галя, которую немцы вывели в лес, сильно избивали и заставили руками рыть яму и один немецкий офицер скомандовал, чтобы она легла в яму. Когда она легла, то он её пристрелил».
Из заявления в ГЧК Ракутова Якова Федотовича, 1900 гр., уроженца д. Гадиловичи:
«…В нашей деревне был лагерь русских военнопленных, которых заставляли работать голодными. Один из пленных отошел попить воды, и его немцы поранили. Он лежал без перевязки несколько часов, пока и не умер от потери крови». Подпись 10.12.1944 г.
В д. Гадиловичи лагерь располагался в постройках около мельницы. Военнопленные использовались на дорожных ремонтно-восстановительных работах по шоссе Рогачев-Довск. Лагерь охраняли немецкие полицейские, также 20 человек из местной полиции. Работы на шоссе велись под той же охраной.
Из Акта жителей д. Дворец Рогачевского района от 9 декабря 1944 года:
«…в феврале 1942 г. немецкие фашисты расстреляли военнопленного в д. Дворец и забросили в силосную яму, фамилию которого установить не представилась возможность. Был расстрелян за побег из лагеря военнопленных. Лагерь находился на территории Дворецкого сельсовета, в котором было около 50 человек. Над последними жестоко издевались, мучили голодом и холодом, и после тяжелых мучений увозили в неизвестном направлении. Вместо увезенных пригоняли новую партию военнопленных, над которыми также издевались…».
Согласно германской классификации лагеря военнопленных не назывались концентрационными. Вермахт на оккупированных территориях сам содержал и осуществлял охрану лагерей военнопленных. Лишь осенью 1944 лагеря военнопленных были переданы СС. С весны 1942 г. военнопленные стали активно привлекаться для выполнения разного рода работ. Для охраны рабочих команд (обычно 1 охранник на 10 пленных) потребовалось большое количество охранников. Привлекаемых для охраны немцев-ополченцев стало ощутимо не хватать. В лагерях военнопленных пришлось создавать свою внутри лагерную вспомогательную полицию из числа военнопленных. По месту нахождения рабочих команд охрану пленных обеспечивала принимающая сторона.
В доступных материалах нет данных о гибели в лагерях на оккупированной территории. По мнению немецких историков, в основных и пересыльных лагерях погибло столько же людей, сколько и в крупных немецких концлагерях. Массовая гибель военнопленных представляет собой одно из величайших военных преступлений Второй мировой войны. По общему признанию, исходная ситуация о таких лагерей в восточных областях Белоруссии, информационно, крайне бедна. Лишь небольшое количество выживших предоставили информацию после войны, а уголовные расследования ни к чему не привели.
Благодаря гражданину Германии Францу Массеру, в Рогачевском Центре туризма и краеведения имеется архивный документ, раскрывающий некоторые сведения о лагерях фашистов на Рогачевщине
Документ датирован 29 октября 1943 г. Подписал главный квартирмейстер 9-й армии полковник Вернер Боденштейн.
Из документа усматривается, что в Рогачеве существовал Дулаг 170 для содержания советских военнопленных. В октябре 1943 г. на базе этого лагеря создается лагерь для захваченных партизан и их помощников, а сам лагерь расширяется для содержания до 2000 человек. В связи с этим, для приема очередных партий военнопленных, создается лагерь в д. Стреньки на шоссе западнее Рогачева. Оборудование и содержание этого лагеря берет на себя Шталаг 308. Также, в документе указывается Шталагу 368 в Гадиловичах, направлять партии или команды военнопленных во вновь открывающийся лагерь в Стреньках, минуя лагерь в Рогачеве.
Можно сделать краткий вывод, что, по состоянию на конец октября 1943 г.:
- в Гадиловичах существовал постоянный лагерь Шталаг 368
- в Рогачеве находился временный лагерь Дулаг 170 и на его базе был развернут дополнительно трудовой лагерь. Это подтверждается материалами ГЧК.
- в связи с расширением лагеря в Рогачеве создается лагерь в Стреньках. Однако, видимо, в связи с быстро меняющейся обстановкой на фронте лагерь создается в д. Дворец Рогачевского района, что также подтверждено материалами ГЧК.
Интересно также, что Дулаг 170 в свободном доступе в сети Интернет упоминается летом 1942 г. в г. Сумы на Украине и Белгородской области.
Шталаг 308 упоминается в Курской области и в г. Сумы. Из немецких источников известно, что этот лагерь находился в подчинении командующего тылом 2-й армии летом 1943 г.
О Шталаге 368 есть упоминания о его существовании на территории Польши.
К сожалению, не нашел сведений об организации охраны, структуре лагеря и его ежедневной деятельности. Об использовании военнопленных в Рогачеве известно довольно много.
Из материалов о разминировании освобожденного от оккупантов Рогачева известно, что минерами обследованы 9 бараков и два сарая на территории лагеря. Мин замедленного действия и различных «сюрпризов» не обнаружено.
б) Трудовые лагеря
О трудовых лагерях на Рогачевской земле мало что известно. Однако они были, и начали создаваться с первых дней оккупации в виде рабочих команд и батальонов. Руководили ими немецкие военнослужащие-специалисты или представители организации Тодта. Состав состоял из местных жителей, насильственно привлекаемый к различным работам. Например, из немецкого документа известно, что в д. Лучин был создан рабочий батальон для содержания автодороги и жд участка Рогачев-Жлобин. Руководил работами специалист из организации Тодта. Охрану при производстве работ осуществляли военнослужащие Вермахта из числа выздоравливающих госпиталей в Жлобине и Рогачеве. В качестве прораба привлекался житель д. Лучин, рабочими были жители д. Лучин и близлежащих деревень. Подобные батальоны, команды и лагеря также были:
- д. Виричев - трудовой лагерь
- д. Задрутье - трудовой лагерь
- д. Заполье - рабочий батальон
- д. Колотовка - рабочий батальон
- д. Коноплицы - трудовой лагерь
- д. Мазалов - рабочий батальон
- д. Подселы - трудовой лагерь
- д. Тихиничи - трудовой лагерь
- д. Турск - рабочая команда.
Из протокола опроса от 31 октября 1944 г. Лизуновой Домны Андреевны, 1913 гр., уроженки д. Мадора, проживавшей во время оккупации в г. Рогачеве:
«…в январе 1944 г. пришли ко мне на квартиру жандармы и предложили собираться и идти с ними в комендатуру на 2 часа. Мне отказываться было невозможно. Собралась и пошла с ними. Мои дети поняли, что это приведет к плохому результату, начали плакать и бежать за мной. Гестаповцы, не обращая внимания на малых детей, избили их и отправили от меня. Конечно, я не попала в комендатуру, а в лагерь, где уже находилось около 20 женщин и девчат. Просидели мы здесь двое суток покуда собрали 50 женщин, а потом нас отправили в дер. Коноплицы. В данной деревне мы прожили три дня под охраной. Кормили очень плохо, горячей пищи не давали, только давали чай и 200 грамм хлеба на день. На работу гоняли каждый день с утра до вечера. Через три дня нас ночью перегнали в дер. Виричев в лагерь. Лагерь этот был в сарае, нисколько не утепленном, только были сделаны нары для отдыха, и стояла маленькая железная печка посреди сарая для отопления. С этого лагеря гоняли копать окопы к р. Друть. В таком положении было очень-очень трудно работать. Было много заболеваний, сопровождающихся смертью. А поэтому все искали выхода с такого рабства. Выход был один - убежать. Но убежать было очень трудно, потому что сильно охраняли. Все-таки, не обращая внимания на это, я с тремя женщинами убежала с этого лагеря…».