Следующий. Часть 10. Конец
- Я ещё долго буду ждать? - резко вопрошала судья.
- Вввот, вот он! Возьмите, - весь в поту адвокат Холуева с протянутой рукой неуверенно семенящими движениями ног двинулся в сторону судьи и почти дошел до неё, как на пути его встал пристав.
Вера Константиновна грозно смотрела на адвоката:
- Вы что, не знаете, что документы суду передаются только через приставов?
На лице адвоката не было лица. Он был смят и морально уничтожен. По инерции он передал ордер приставу и обмякший всем телом опустился на скамейку. Ноги его уже не держали. Вот и закончилось ожидание, наступила самая настоящая смерть. И наступила она до начала процесса, как такового. Адвокат в таком подавленном состоянии даже таракана бы не смог защитить.
Так откуда взялось это чувство всепоглощающего страха? Здесь надо рассматривать множество различных факторов. И первым среди них стоит отметить страх перед властью, которая в случае сопротивления может обрушиться на тебя всей своей стопудовой тяжестью. Страх быть истоптанным властью заставляет быть покорным и робким, подчиняющимся воле властителя.
Ведь после того, как адвокат несколько раз облажался перед Верой Константиновной, он уже находился в её руках. Она действительно могла его растоптать, написать на него в адвокатское образование за нарушение профэтики, при желании - лишить его статуса или практики, то есть хлеба, что было ещё одним его, адвокатским, страхом.
Второе. Наверное, стены тоже давят. И особенно высокие потолки. Место, где заседала Вера Константиновна, было просторным, сравнимым с дворцовым залом, что для простого гражданина с привычной для него квартирной высотой потолков непривычно, и что самое главное - неуютно. Этот дискомфорт путает мысли, дезориентирует в пространстве.
Атмосфера. В зале судебного заседания своя атмосфера. Гнетущая, будто сами стены уже говорят, что ты не прав. А если ты не прав, то зачем сопротивляться? В этом зале у тебя нет поддержки и помощи. Если прокурор, пустивший корни на противоположной скамейке, всегда уверен, что за ним стоит государство и суд в том числе, то у него, этого маленького холуева адвоката, нет никакой поддержки, кроме собственных мозгов, и если он перестает ими пользоваться, то нет никакой возможности устоять перед Верой Константиновной.
- Вввот, вот он! Возьмите, - весь в поту адвокат Холуева с протянутой рукой неуверенно семенящими движениями ног двинулся в сторону судьи и почти дошел до неё, как на пути его встал пристав.
Вера Константиновна грозно смотрела на адвоката:
- Вы что, не знаете, что документы суду передаются только через приставов?
На лице адвоката не было лица. Он был смят и морально уничтожен. По инерции он передал ордер приставу и обмякший всем телом опустился на скамейку. Ноги его уже не держали. Вот и закончилось ожидание, наступила самая настоящая смерть. И наступила она до начала процесса, как такового. Адвокат в таком подавленном состоянии даже таракана бы не смог защитить.
Так откуда взялось это чувство всепоглощающего страха? Здесь надо рассматривать множество различных факторов. И первым среди них стоит отметить страх перед властью, которая в случае сопротивления может обрушиться на тебя всей своей стопудовой тяжестью. Страх быть истоптанным властью заставляет быть покорным и робким, подчиняющимся воле властителя.
Ведь после того, как адвокат несколько раз облажался перед Верой Константиновной, он уже находился в её руках. Она действительно могла его растоптать, написать на него в адвокатское образование за нарушение профэтики, при желании - лишить его статуса или практики, то есть хлеба, что было ещё одним его, адвокатским, страхом.
Второе. Наверное, стены тоже давят. И особенно высокие потолки. Место, где заседала Вера Константиновна, было просторным, сравнимым с дворцовым залом, что для простого гражданина с привычной для него квартирной высотой потолков непривычно, и что самое главное - неуютно. Этот дискомфорт путает мысли, дезориентирует в пространстве.
Атмосфера. В зале судебного заседания своя атмосфера. Гнетущая, будто сами стены уже говорят, что ты не прав. А если ты не прав, то зачем сопротивляться? В этом зале у тебя нет поддержки и помощи. Если прокурор, пустивший корни на противоположной скамейке, всегда уверен, что за ним стоит государство и суд в том числе, то у него, этого маленького холуева адвоката, нет никакой поддержки, кроме собственных мозгов, и если он перестает ими пользоваться, то нет никакой возможности устоять перед Верой Константиновной.