«Где-то в Горах под Архангельском».
«Где-то в Горах под Архангельском».
Специальный агент ее Величества, выполняет секретное задание по подрыву советского химического завода в городе Архангельск (СССР). Ландшафт вокруг Архангельска - это огромные заснеженные горы и конечно зима.
Я так долго смеялся над этой сценой из фильма «Золотой глаз», теперь не смеюсь. Если кто не знает, Архангельск - это край нескончаемых болот и мрачных чащоб. Чтобы оказаться в горах под Архангельском, не надо быть Джеймс Бондом, секретным агентом 007. Надо подпрыгнуть в Архангельске, провалится под землю и через центр Земли попасть на другую сторону планеты. Не получилось? Тогда облететь пол земного шара на самолете и ранним утром выйти на извилистую тропу, среди корявых стволов мертвых деревьев. Только не останавливайтесь! Услышав в ритме сердца отражение желтых глаз крадущийся пумы. Возле горной реки будет веревочная переправа, а на другом берегу, в клубящихся облаках розового рассвета, откроются удивительные очертания белоснежно-кровавых гор. Но даже в смелых фантазиях я не мог представить, что это видение окажется краем духов королевы Патагонии - Серро Торре..
Среди корявых стволов мертвых деревьев
Вначале все происходящие воспринималось как серия мелких неудач. Закрыв дверь квартиры, я вдруг вспомнил, что забыл взять доллары, столь необходимые для нахождения в Аргентине. С опаздывающего такси мы волшебно успели запрыгнуть в тамбур отходящего поезда. Но когда над Атлантическим океаном, кругами начал сбрасывать топливо наш самолет, то возникло подозрение. Кто-то в нашей компании «неправильно живет». Самолет удачно вернулся в ночной аэропорт Барселоны, откуда встревоженный рой пассажиров уехал в отель снимать стресс. Нас же, за неимением шенгенских виз поселили в VIP зале аэропорта. Сутки мы кружили вокруг стола с «it's free brandy, gin, bacardi», выясняя, кто персонально вредит нашей поездке.
Жирная точка - это «пипец», была поставлена на таможне Буэнос-Айреса. При посадке в самолет на Ель Калафати, из ручной клади у совершенно трезвых владельцев, под предлогом нарушения безопасности полетов, таможенники забрали альпинистские веревки. Три новые веревки стоимостью по 350 долларов каждая, спокойно пересекшие таможни России и Испании, были изъяты «бандито» в Аргентине. А без веревок в горах под Архангельском, делать нечего! Подавленные столь глобальной трагедией, мы как зомби вышли из самолета. Но не на нашей, а на промежуточной остановке в Сан Карлос де Барилоче. До нашей мечты оставалось всего немного, два часа лететь на самолете.
Самолет аргентинской авиакомпании летел по внутреннему рейсу из Буэнос-Айреса до Эль Калафати, с промежуточной посадкой в Сан Карлос де Барилоче. Стюарды по инструкции пересчитали оставшихся пассажиров, не обнаружив в своих креслах эмоциональных «русотуристо». Поэтому в аэропорту Барилочи к нам подошел представитель авиакомпании и объяснил, что свой багаж мы можем получить только за тысячу километров от этого транспортера.
Осознание происходящего выглядело, как избиение детских душ. Кто-то грубо выбивал опору из под нашей мечты. В небесной дымке иллюминатора грустным блюзом проплывали белоснежные Анды, вершины которых отражали солнечные лучи и были близки как никогда. Это была Патагония, в которой мы виртуально живем уже несколько лет. Но с потерей альпинистских веревок, желанный мир вершин вдруг стал отдалялся. В сознании зарождалось подозрение, с нашей мечтой что-то происходит, эта мистическая игра и похоже имя ее - Серро Торре. Королева Патагонии, одна из самых неприступных вершин мира. Это её застывший крик в камне приводит в трепет смельчаков, идущих к ее вершине, а ураганные ветра и непогода заполняют мысли страхом. Страхом поражения своей мечты.
Массивы Серро Торре и массив Фитц Роя. Внизу лагуна Торре.Сфогорафированно с вершин-холмов (Loma)
У нас осталась одна веревка, а надо четыре и если рискнуть безопасностью, можно обойтись тремя. Посещение специализированного магазина в Ель Чалтене повергло в уныние. Новая веревка стоила 250$, за прокат старой просили 70$ в сутки. Такое ценообразование не тянул даже общий бюджет, каждый взял в Аргентину по минимуму. Но тут встречаем знакомых аргентинских гидов, те узнав проблему отводят нас к альпинистам из Штатов. Американцы сходили Фитц Рой и распродажа снаряжения была заключительным аккордом. Одну веревку мы купили за сотню зеленых, вторую взяли напрокат. За десять долларов в день и это была победа!
Хорошая погода, редкий гость на Серро Торре! Это про нее говорят - хорошая погода исключительное состояние Патагонии, но именно такая погода ожидалась в первых числах февраля. Три дня без урагана и дождя были нашим шансом взойти на Серро Торре. Еще в Архангельске мы выбрали самый простой маршрут итальянцев "Ragni", со своей пугающей историей «первопрохода». В далеком 1974 году к Серро Торре устремилась знаменитая итальянская команда Ragni Lecco, под руководством легендарного альпиниста Casimiro Ferrari. Восхождение было организовано по типу гималайской экспедиции, с большим количеством носильщиков и забросок снаряжения. Итальянцы лезли к вершине два месяца и смогли достичь вершины, только когда закончилась еда. Так звучит официальная версия и их достижение долго считалось сложнейшим альпинистским маршрутом в мире. Сейчас этот маршрут ходят значительно быстрее.
В этом году королева благосклонна. В ауре Серро Торре уже прозвучали бравурные марши для Марка Леклерка и его напарника, сходивших новый маршрут. Такие достижения всегда будоражат альпинистское сообщество, а у будущих покорителей Патагонии возникают вопросы. Что тогда там делали итальянцы два месяца? Но как говорит наше старшее поколение: «Раньше и соль была солонее». К примеру, за все лето 2001 года, солнечная погода на Серро Торре продержалась всего 10 часов. В последнее годы меняется мировой климат и погода. Все больше молодых людей, заряженных на рекорды, достигают невероятных успехов в Патагонии. Серро Торре всегда желанная дама в альпинизме. Поэтому королеву все чаще ангажируют парни, которые лезут маршрут «Нос» на Эль-Капитан за несколько часов, а не за несколько дней, как все остальные. И чтобы лучше узнать о королеве, неплохо представить те трудности, которыми окутана эта гора.
Как-то в хостеле Эль Чалтена мы расспрашивали молодого американца о маршруте «Afanassieff» на Фитц Рой. Этот американец с другом за день подошел к Фитц Рою и пролез треть маршрута «Afanassieff». На второй день парни сходили на вершину и ночью вернулись в Эль-Чалтен. Это очень круто, меньше чем за четыре-пять дней, этот маршрут никто не ходил. Когда мы спросили о Серро Торре, американец замялся и сказал, что они пробовали, но это очень «difficult(трудно)».
Фото с холмов Loma del Pliegue Tumbado
Вся история восхождений на Серро Торре пропитана «трагизмом несбывшихся надежд». Ревущие сороковые остановили многих парней в сотне метров от вершины. Вплоть до 1970 года Серро Торре считалась сложнейшей вершиной мира, а сильнейшие восходители того времени оценивали вероятность восхождения как «невозможное». Не буду цитировать историю, но вплоть до 2008 года самый доступный путь на Серро Торре был по маршруту «Компрессор».
Со временем там набили кучу стационарных крючьев и «Компрессор» стали называть - самым сложным «via ferrata». Об этом гуру Патагонии Rolando Garibotti возмущенно написал: «Почему люди лезут этот маршрут, а не нанимают вертолет на вершину? Эти два способа одинаково неспортивные». Так бы все и продолжалось, пока в 2012 году два тщеславных американца не срезали болгаркой на "Компрессоре» все шлямбура. В итоге восходители получили исчезнувший маршрут, а парни скандальную славу.
На сегодня маршрут итальянцев «Ragni» - это единственно доступный путь на вершину. Он считается «честным», еще этот маршрут знаменит тем, что на нем был снят фильм «Крик камня». Крик, застывший в виде камня - это и есть Серро Торре. К маршруту «Ragni» очень сложные и опасные подходы, не зря итальянцы так долго копошились. Первый идется по леднику на снегоступах, с лопатами и GPS навигаторами для непогоды. Этот подход совпадает с очень трудной и дорогой коммерческой экспедицией: «Patagonia Ice Cap Trek». Другой путь ведет в долину ледника «Torre». Далее по крутому и разорванному леднику взойти на «Torre massif». К заклинившемуся в скалах большому камню, обозначенному на карте как «The Standhardt col». Затем по отвесным скалам спуститься на ледник Ведьма и подойти к цирку «Circo de los Altares», ледника Southern Patagonian Ice Fiel. Отсюда начинается маршрут «Ragni», но самая большая трудность восхождения заключается в наличие хорошей погоды.
Вся проблема в том, что ледник Southern Patagonian Ice Fiel - это материковый ледник. Третий в мире по величине после Антарктического и Гренландского, протяжённостью 350 километров и толщиной ледового покрова в один километр. Именно здесь сталкиваются холодные воздушные массы из Антарктиды, с теплыми потоками экваториальных зон, создавая легенду «Ревущих сороковых». Рожденные ветра огибают Землю, набирают ураганную скорость и не встречая на своем пути препятствий обрушиваются на Серро-Торре. Несколько дней безоблачного неба над вершиной - это типичное затишье перед предстоящим адом, а непогода на Серро Торре, невероятно опасна. Каждый день пребывания в ней может стать последним.
Наши планы. В первый день непогоды мы подходим к горе, потом за три дня хорошей погоды проходим маршрут и возвращаемся в Ель Чалтен. Морально готовы застать пятый день непогоды, но если только чуть-чуть. Каждый идет в стиле «лайт», с минимумом личных вещей, 200 грамм еды в день и строго на четыре дня. С такими радужными планами, мы вышли преодолевать первую часть пути до лагуны Торре.
Через время «лайт» начал давить плечи и превратился в тяжелый рюкзак. На снаряжении не сэкономишь! Несмотря на моросящий дождь, нас легко обгоняли бодрые старушки, спешащие на представление к лагуне Торре.
Это в ее ледниковой воде можно увидеть отражение Серро-Торре, зрелище феерическое, сродни приворотной траве. Увидевший его один раз, возвращается к лагуне вновь и вновь. Мы же вышли на берег речки Фитц Рой, к натянутой над водой веревочной переправе.
На другом берегу нас ожидал неизведанный путь длиною в несколько дней. Самоуверенные и наивные еще не знали, что на том пути мы станем пешками в игре королевы. Духи ветров будут опрокидывать наши тела, а непогода забирать оставшиеся силы. Холод и жажда станут постоянными спутниками наших тел. И когда вершина будет рядом, королева овладеет душой и заберет свое, чтобы сделать дальнейшую судьбу неисповедимой.
Первое, что человек встречает в поселке Эль-Чалтен - это ветер. Потом долго бежит за улетевшей шляпой или карематом. За веревочной переправой, мы оказались в "мире патагонского ветра". Тропа оборвалась на крутых моренных осыпях и превратилась в направление движения внутри аэродинамической трубы. А уходящий в длинное ущелье ледник Торре, оказался гнездом духов ветра.
До поздней ночи как каторжане, мы толкали по леднику тачки, груженные ветром, пробиваясь к ночевкам Niponnino. В палатке изнасилованный организм отомстил бессонным сном и похоже не мне одному. Встали рано, в непривычной тишине. Утонувшее в ярко-красных разводах небо прошептало нам радостную новость, сегодня в Патагонии выходной! Ура, можно спокойно разложить свои вещи и собраться. С этого бессловесного диалога началось исключительное утро первого дня хорошей погоды.
Вначале мы растерялись, уже больше часа в пути, а ориентир - застрявший камень в массиве Торре, никак не хотел проявляться. Хорошо, что в Патагонии не первый день. Подходы здесь длинные как рабочая неделя, несмотря иллюзорную близость объектов. Через время стало ясно, идти нам еще о-го-го. Вначале по ледовому склону ледника, с многочисленными трещинами и бергшрундами. Дальше вверх по кулуару, с подтаевшей ниткой льда, готовой в любой момент рухнуть вниз. А в описании здесь был приятный снежный склон! Об этом говорили петли станций, находящиеся в нескольких метрах выше ледовой нитки. Сейчас снежный склон растаял и похоже, мы выбрали неудачный год для подхода.
Самый известный камень в Патагонии, идеально расклинился в скалах Standhardta. И как в легендах о короле Арктуре, он был похож на парящий прямоугольный стол.
Под ним лежал порванный чехол с цветными веревками. Тоскливый вид заброски веревок говорил о непогоде, ожиданиях и мечте, похороненной под натечным льдом. Нам очень нужна веревка! Мы бы ее вернули на место, но все усилия извлечь веревку из-подо льда были напрасны. Гора забрала свое навсегда. То, что возвращаться назад будет сложнее, стало понятно на спуске. В обледенелом кулуаре были сплошные нависания, а в нижней части висел огромный карниз. В непогоду здесь будет жуткая ловушка! Если бы мы знали, что она приготовлена для нас.
Для меня спуск на ледник Ведьма был желанным. Осуществлялась хрустальная мечта прикоснуться к материковому леднику Southern Patagonian Ice Field. В 2013 году с женушкой, я устремился к этому леднику. За трое суток мы поднялись на перевал Paso Marconi, немного не дойдя до ворот на ледник Southern Patagonian Ice Field. Там я сделал фотографии красивейшего массива Серро Piergiorgio 2700 м., который находится к северу от Серро Торре.
Сейчас ледник можно достать рукой, но только в сумерках мы спустились на ледовые просторы цирка «Circo de los Altares» и установили палатку. Это было самое лучшее место на планете Земля, или самое худшее, все зависит от погоды. Но чтобы его увидеть люди платят 3000 долларов и рискуют своим здоровьем. Для фотографов здесь Мекка, уникальная возможность получить красивые снимки для дорогих глянцевых журналов. Я тоже взял фотоаппарат и даже два объектива, но усталость тела парализовала разум и я обо всем забыл.
Весь следующий день был исключительным состоянием Патагонии. Пылающее солнце на фоне кристально чистого неба, расплавило нас до состояния ленивых пингвинов. В другом измерении остался ранний подъем, бараньи лбы с трещинами ледника и обледенелый бергшрунд, с поясом скал.
Мы вышли на снежный склон и не спеша уходили в темно-фиолетовое небо, к искрившимся голубыми алмазами ночевкам «El Elmo». Где-то далеко внизу растекались многовершинные просторы континентального ледника Southern Patagonian Ice Field, а вокруг застыл космический ландшафт Патагонских Анд. Даже раскисший под ногами снег, не мог испортить предвкушение праздника.
Внизу остались пройденные пятьсот метров льда и мы в отпуске. Это был не сон! Это были ночевки «El Elmo», на парадном балконе небесного рая. Мы загорали на фантастических облаках ледовой планеты, без единого дуновения ветерка. Расслабившись, наслаждались удивительными видами гор и красками уходящего дня. На Огненной Земле догорал красочный закат, а на другой стороне ночевок уже была темная, южная ночь.
Ночью прилетели духи ветров, внезапно, бесцеремонно. Еще вчера ласкающая погода вдруг показала свой отвратительный характер. Попытка приподнять голову из спальника, закончилась мгновенной капитуляцией. Ветер набрал невероятную силу и с остервенелым визгом сдувал все лишнее в пропасть. Ночевать в палатке на Серро Торре сродни самоубийству. Поэтому с вечера мы вырыли полуметровое углубление в снегу и теперь терпеливо ждали утро. К рассвету самые свирепые духи улетели на утренний кофе, мы же соорудив укрытие из карематов, смогли приготовить чай.
В предрассветной темноте мы промазали с началом маршрута. Это во времена СССР альпинисты с вечера намечали предстоящий путь и провешивали первую перильную веревку. Мы же несоветские альпинисты, за неуважение к прошлому оказались на отвесных скалах, покрытых тонкой коркой льда. На первых метрах сорвался Михалыч, пролетел три метра и полез дальше вверх. Чем выше мы поднимались, тем интереснее становился рельеф стены и фантастичнее формы льда. На совершенно гладком граните висели многотонные ледовые гильотины, покрытые частоколом острых игл. Искрясь и тая на солнце, они тысячами устремлялись вниз, оставляя на лице капли крови. Экземпляры покрупнее приносили боль. Мне стало жалко дорогой объектив и я перестал фотографировать.
Второй срыв был тоскливый, в техническом отношении опасный, с большим фактором рывка. Михалыч улетел на ключевом участке нависающего ледового склона, с нанизанными линзами льда на клювиках молотков. Лед оказался перемороженный. Играя по правилам горы, мы не имели стопроцентную страховку. Все лезли на одинарной веревке, а не двойной и был большой, но осознанный риск. В эмоциональном плане, этот срыв оказался переломный моментом нашего восхождения. Мы опаздывали, гора со злой усмешкой нашептывала о предстоящей непогоде, зарождая в наших сердцах тоскливый страх неудачи. Непроизвольно накатывались воспоминания, как несколько лет назад мы уходили от непогоды на Фитц Рое. Все сомнения были пресечены решительными действиями Михалыча. Собравшись с духом, он как гладиатор на арене, полез рубиться вверх. Убил мышцы рук, но шестьдесят метров нависания, с замерзшим в камень льдом, Михалыч пролез.
Мне же досталась солнечная сторона по ледовым «грибам» и ледовым туннелям. С первыми ударами молотков исчезла душевная тревога и появился радостный драйв первооткрывателя. Солнце и мягкий лед только прибавляли уверенность. Вылезая из очередного ледового туннеля, я вдруг ярко осознал предстоящий момент. На душе запели серебряные колокольчики - гора нас пускает! От переизбытка чувств на глазах выступали слёзы, до вершины оставалась одна веревка. Самую эффектную веревку, по ледовому «грибу» полез Дима. Несколько лет ожиданий и неудач растворились в последних метрах веревки, подарив нам радостное чувство душевной свободы.
Я стою на краю ледяной вершины и внимательно рассматриваю точки людей на берегу лагуны Торре. В марте двенадцатого и в феврале тринадцатого года я с восхищением смотрел на вершину Серро Торре. Тогда я гордился собой, что вижу легенду, королеву всех гор.
И представить не мог, что однажды все будет наоборот. Это был радостный миг счастья, ради которого стоило бороться за мечту, страдать от неудач и снова мечтать. Гора подарила нам бесконечное солнце, белоснежную волну вершинного гриба и красочную Патагонию до горизонта. Только свистящий ветер продолжал чистить грибы, срывая с поверхности ледовую чешую.
В восемь вечера мы очнулись от волшебства и начинаем запоздалый спуск к началу непогоды. Я ухожу первым, по брошенной вниз веревке и неожиданно встречаю пришельца. Настолько неестественно было встретить живого человека. Это был знаменитый Марк Леклерк с напарником, американцы несколько дней лезут свой маршрут и очень спешат на вершину. Обоюдная усталость и напряжение сказывается на эмоциях друг к другу. Расходимся в пол метре и как при встрече с надоевшими соседями, произносим дежурное «Hola»!
С темнотой усилился ветер и очень скоро превратился в ревущую темноту. Наши фонарики, как светлячки, цепляются за ледяные глыбы, не желая спускаться вниз. Каждый раз брошенную вниз веревку, ветер поднимает вверх, накручивая в небе замысловатые узлы. Я спускаюсь на восьмерке с авто блоком и распутываю эти чертовы узлы. Луч фонаря скользит вниз, выхватывая из темноты веревку, блестящий лед. Затем летит маятником в сторону и бьется об скалы вместе со мной. Тысячи духов воют из темноты, смеясь над сумасшедшими, ввязавшимися в игру с королевой. Главное не спешить, сосредоточиться и не спешить. В темноте не виден страх, он сейчас во мне, с порывом ветра летит на обледенелые скалы. Потому что я псих, спускаюсь на одинарной веревке, и никто меня не страхует второй. Сейчас паутинка попадет на острый камень и духи ветра закончат мою игру. Но вот распутаны гордиевы узлы, фонарик снова скользит вниз, где я делаю очередную станцию. Потом бесконечно буду ждать парней. И может быть когда-нибудь, эта игра закончится на рассвете. В пяти минутах от ровной площадки между бергшрундом и снежным наддувом. Безразличные к дальнейшей судьбе наши тела упадут в снег, проспав там целый час и десять минут.
В начале пятого утра каждому достался стакан горячей воды, маленький кусочек галеты и одна треть жевательной резинки. Вместе с рассветом пришла столь «долгожданная» непогода. Мы устали в ожидании ее, поэтому без эмоций продолжили спуск на материковый ледник. Там под камнем лежала наша палатка и оставленные вещи. О произошедшем далее я вспоминаю часто, рассуждая как о неизбежности судьбы. Так получилось, что многие друзья ушли каждый в свое время. Через пять месяцев, так же уйдет Мишка, с которым неразрывно связан мой архангельский альпинизм. Его тело лежит на вершине Победа и только стихи с табличкой напоминают восходителям о нем:
«Когда-нибудь, в конце пути, когда закончится везенье, смерть рассмеётся в упоенье. И вырвет сердце из груди. И время встанет. И тогда, уйдут долги, обиды, крики. Взойдёт над безымянным пиком, моя прощальная звезда. И я увижу вечный свет. Ко мне протянут руки братья, и примут в крепкие объятья, которым окончанья нет».
Чтобы не уронить свой рюкзак со стены, мы прищелкиваем его карабином к дополнительной страховке. Это очень удобно, не надо контролировать рюкзак, когда снимаешь его со спины. Он всегда на страховочной веревке. На очередной «станции» я достал из рюкзака спусковую петлю и вдруг…, выщелкнул страховочную веревку от рюкзака. Рюкзак поставил рядом на скальную полку между камнями. Сейчас я организую станцию и продолжу спуск по веревке вниз. Пытаюсь сквозь ушки стационарных крючьев продеть спусковую петлю. В какой-то момент напор ветра становится ураганным. Держась руками за скальный выступ, выдерживаю порыв ветра и…, взглядом провожаю свой рюкзак. Он как бабочка порхает в небе, в стратосферу улетает пуховка. Остальные вещи ветер уносит на просторы континентального ледника, по беспечности я рюкзак не завязал. И самое страшное! В момент замены петли я не был на самостраховке. Это грубейшая ошибка, в обучении людей я ее характеризую, как расстрел через повешенье. Если бы рюкзак был прищелкнут ко мне, то с порывом ветра я улетел бы вслед за ним, 60 метров падения. Вот так буднично, когда основные трудности позади ЭТО и происходит.
В подавленном состоянии я спускаюсь на ледник и возле ледовой трещины нахожу свой рюкзак. В нем волшебным образом застрял спальный мешок, а под ним иностранный паспорт и доллары США. Остальные вещи потеряны, особенно жалко газовый баллон и джетбойл(горелка). Закончилась еда, теперь можно забыть о горячей воде.
В набирающей силу непогоде мы спустились на ледник, забрали палатку и как в замедленном кино, поднимаемся к нашей ловушке. Тела настолько перегружены усталостью, холодом и жаждой, что уже не воспринимали окружающую реальность и непогоду. С безразличием тонули в раскисшем снегу, а ураганные порывы дождя стали атрибутом ежеминутной жизни. Зато никаких проблем с едой-водой. Приседаешь, берешь в руку кусок льда и ешь-пьешь, пьешь-ешь. Только жажда и голод утолялись виртуально. Ловушка превратилась в сложное и рискованное приключение, мы очень медленно выкарабкивались из нее. Не хватало снаряжения для страховки, его ежедневной данью, ранее забрала королева. Страховка первого получалась тоскливой, через двадцать и более метров. В вечерних сумерках вылезли под парящий камень. Это скользкое и не комфортное место оглушило нас ревом восходящих потоков. Похоже, здесь собрались все духи патагонских гор, перебивая друг друга, они решали нашу судьбу. Я снова ухожу первым, вися на дюльфере наступаю на ледовую нитку кулуара и тонны льда с грохотом, улетают вниз. Безразличное «мля» и мысли вслух: «хорошо, что не с нами»! Непогода продолжает монотонно всасывать нас в себя, насыщая влагой и ветром наши тела. В ожидании передачи веревки для спуска, мой фонарь осветил на снежном склоне паутину, из ниточек снега и копошащихся в ней красных жучков. Паутина из снега - это фантастика! В тот момент она казалась мне реальной и была в нескольких местах. Я так долго ее рассматривал, что забыл о холоде, терзающем мое тело. К сожалению, часть теплых вещей унес ветер. Мелькнула мысль, что паутину и жучков надо сфотографировать. Где то в рюкзаке меня ждал фотоаппарат, но каждая перчатка настолько пропиталась влагой и грязью, что сделать усилие над собой не хватило моральных сил.
Cerca de la cima siempre hay mil excusas para bajarse y una sola razón para subir.(Возле вершины всегда есть тысяча оправданий, чтобы сойти. И только одна причина, чтобы подняться).
Именно тогда наступил момент, когда королева должна была распорядиться нашими судьбами по своему усмотрению. Оказавшись по другую сторону бергшрунда, у нас закончился разум и желание играть в альпинизм. Собрав в рюкзаки мокрые веревки, мы вдруг решили, что успеем заказать в баре жареное мясо. Не связываясь веревками, мы ринулись в черную пасть ущелья Торре. В двенадцать ночи, на крутом леднике, насыщенным снежной влагой «по самую развилку», со всевозможными трещинами и ледовыми сбросами. Это было наваждение безразличия, подгоняемое непогодой и отсутствием страха опасности. Нас спасали старые следы, едва угадываемые в свете фонаря и добрые патагонские духи.
Не связываясь веревками, мы ринулись в черную пасть ущелья Торре.
Я держался за ледовые молотки, вбитые в край очередного бергшрунда, повиснув над черной бездной. Луч фонаря упорно падал в темноту не находя существующего ранее снежного моста. Вместо страха в голове появились проблески разума, парни помогли выбраться из бездны, мы достали веревки и связались. К середине ночи нам удалось найти безопасное место под скальными стенами Standhardt. Некрутой склон мульды стал наградой под палатку, а спальный мешок спасением для тела, которое когда то было моим.
Что такое раннее утро шестого дня? Это выстрел, который ты должен сделать себе в ногу и продолжить движение вперед. И так восемнадцать часов. Именно столько времени нам понадобилось, чтобы унюхать запах жаренной аргентинской говядины в поселке Эль-Чалтен.
Порой мне кажется, что наше восхождение на Серро Торре было похоже на путешествие в другой мир, о котором в детстве я узнал из книг. Мир, где существуют добрые и злые духи, фантастические горы и ветра с мерзким лицом. Где за каждую ночь, за каждый день проведенный в том мире, надо платить дань. Где за шесть дней можно спать 15 часов, съесть восемь пакетов растворимых каш, ограничено пить чай, а последнее два дня есть только лед. При этом совершить невероятно опасную и очень тяжелую физическую работу. Взамен получить геморрой, истощение организма и душевное безразличие. Королева забрала свое - нашу мечту и частичку наших душ, навсегда. Но однажды на рассвете я вернусь к королеве. Прикоснусь к ее отражению в ледяной воде лагуны Торро. В моем сердце снова проснется мечта, зарождая новую, настоящую жизнь.
P.s. В 2020 году Женя Мурин со своими ребятами сходил маршрут "Ragni". Мне сказал, что по треку, в одну сторону приблизительно 50 километров. Обратно столько же.
Все фотографии сняты мной, без разрешения не использовать!
Первопроход - восхождения на вершину по никем не пройденному маршруту. Эль-Капитан по маршруту «Нос» - (The Nose) один из самых сложных технических маршрутов, проходящий по вертикальной стене с перепадом высот более в 1000 метров.
«difficult» - "трудно"
Кулуа́р - ложбина в склоне горы, заполненная льдом, снегом или камнями
Бергшрунд - трещина в снежно-ледовом склоне, формирующаяся при отрыве тяжелой нижней части, от неподвижного снежно-фирнового склона в верхней части.
Дюльфер - скоростной спуск по верёвке на крутых и отвесных стенах.
Небольшая техническая информация, от бергшрунда до «The Standhardt col», пять веревок по 60 метров.