Недаром я всегда считал Буша и Маллена прагматиками и реалистами
Оригинал взят у bobik_57 в Буш мемуаризм...
***********
8 августа 2008 года Буш стоял в Пекине в очереди почетный гостей, ожидая рукопожатия председателя Ху Цзиньтао (Hu Jintao) в связи с открытием летних Олимпийских игр, когда заместитель советника по национальной безопасности Джеймс Джеффри (James Jeffrey) подошел к нему сзади и что-то прошептал на ухо. Российские войска совершают марш в направлении соседней Грузии, потому что эта маленькая страна провела артиллерийский обстрел вышедшей из ее состава самопровозглашенной республики, которая пользуется поддержкой Москвы.
Обдумывая эту новость, Буш заметил, что в нескольких шагах от него стоит Путин. Буш решил пока ничего не говорить ему, посчитав, что олимпийская церемония - это не место для стычки по поводу войны. Кроме того, протокол требовал, чтобы он вел разговор по этому вопросу с Медведевым как с главой государства. Поэтому Буш дождался возвращения в отель и оттуда позвонил в Москву. Медведев был «на взводе», но «и я тоже», вспоминал Буш.
Однако он повел разговор не с тем человеком.
Когда началась церемония открытия Олимпийских игр, Буш обнаружил, что сидит в одном ряду с Путиным.
Он попросил жену и короля Камбоджи пересесть на несколько кресел, чтобы российский премьер оказался с ним рядом. Понимая, что на них направлены телекамеры, Буш постарался не устраивать сцену, но сказал Путину, что тот совершил серьезную ошибку, и что Россия окажется в изоляции, если не уйдет из Грузии. Путин в ответ заявил, что Саакашвили военный преступник, спровоцировавший Москву.
«Я предупреждал вас, что Саакашвили человек вспыльчивый», - сказал Буш Путину.
«Я тоже вспыльчивый», - ответил ему Путин.
«Нет, Владимир, - заявил Буш. - Вы хладнокровный».
Внезапная война на Кавказе стала для Буша опасным испытанием. Он и его помощники были встревожены, опасаясь, что Грузия станет первым камнем, выпавшим из зашатавшейся стены. Если позволить Москве растоптать слабого соседа, то в следующий раз Россия может попытаться захватить украинский Крым или даже начать наступление на Прибалтику, где она правила до распада Советского Союза. С другой стороны, Бушу очень не хотелось превращать эту неустойчивую ситуацию в российско-американское противостояние и начинать новую холодную войну.
Встречи в Белом доме на той неделе, когда шла война, были необычайно эмоциональными. У Саакашвили в администрации появились сторонники, особенно в лагере Чейни. Когда один младший помощник заявил, что Соединенные Штаты должны вмешаться, председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен (Mike Mullen) прервал его.
«Послушайте, я уже веду войну в Ираке и Афганистане», - заявил он. Еще одна война была ему совершенно не нужна, тем более с Россией.
Маллен оказался практически единственным американцем, которому удалось связаться со своим московским коллегой. Большинство российских руководителей просто игнорировали телефонные звонки из США, однако Маллен за несколько дней провел семь или восемь разговоров с начальником российского Генерального штаба генералом Николаем Макаровым, пытаясь удержать русских от захвата грузинской столицы. Чтобы война в Грузии не выглядела как опосредованное столкновение ядерных сверхдержав, Буш обратился к президенту Франции Николя Саркози, поскольку Париж в то время председательствовал в Евросоюзе. Он попросил его провести переговоры о прекращении огня. Между тем, кое-кто в Белом доме искал возможные варианты ответа, не отметая даже военные. Рассматривался даже вариант с бомбежкой Рокского тоннеля, чтобы остановить наступление российских войск на Грузию. Чейни позвонил впавший в истерику Саакашвили и попросил у него военную технику, включая зенитно-ракетные комплексы «Стингер».
Этот вопрос возник на встрече после возвращения Буша из Пекина. Чейни упомянул о том, что Саакашвили попросил «Стингеры». «Я должен дать ему ответ», - сказал вице-президент.
Райс полагала, что в силовом ответе очень много таких вещей как «надувание щек» и «разные безответственные разговоры», и что это может напрямую втянуть Соединенные Штаты в военный конфликт.
Наконец, советник по национальной безопасности Стивен Хадли (Stephen Hadley) перешел к самой сути. «Господин президент, я думаю, вам надо опросить свои советников по национальной безопасности и узнать, рекомендуют ли они отправлять американские войска в Грузию», - сказал он.
Буш посмотрел на Хадли как на сумасшедшего.
«Я думаю, для истории важно, чтобы ваши главные помощники четко заявили, рекомендуют ли они применять военную силу», - продолжил Хадли.
В этот момент Буш все понял. Хадли защищал его, выводя на чистую воду Чейни и остальных «ястребов». Готовы ли они на самом деле воевать с Россией из-за Грузии? Хадли хотел, чтобы главные руководители четко изложили свою позицию, дабы позднее они не могли написать в своих мемуарах, что не соглашались с президентом.
Воспользовавшись этой подсказкой, Буш задал вопрос: «Кто-нибудь рекомендует применение военной силы?»
Никто не сказал ни слова. «Это очень серьезный вопрос, однако, господин президент, я думаю, что это было бы ошибкой», - заявил Чейни.
На следующий день Саркози договорился с обеими сторонами о прекращении огня, но его облапошили. Русские настаивали на 15-километровой охранной зоне для своих войск, однако француз не понял, что этого достаточно для включения в нее грузинского города Гори. Русские воспользовались моментом и вошли в этот город. Они оказались на пороге Тбилиси и намеревались осуществить смену власти.
Буш решил, что не может больше отсиживаться на задворках. Он отправил Райс, чтобы та выступила посредницей на переговорах, а также дал команду послать в Грузию гуманитарную помощь, причем военно-транспортными самолетами, чтобы подать четкий сигнал. Президент посчитал, что если на ВПП в тбилисском аэропорту будут стоять американские военные самолеты, русские вряд ли пойдут на такую глупость как наступление на грузинскую столицу.
Райс полетела в Париж, Москву и Тбилиси вырабатывать новое соглашение. Россия дала согласие на вывод своих войск из Грузии, но не из ее самопровозглашенных республик. Война закончилась, однако отношения между Бушем и Путиным, начавшиеся за семь лет до этого с заглядываний в душу, были безнадежно испорчены.
Россия временно прекратила сотрудничество с НАТО, а затем признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Буш положил на полку соглашение о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии, о котором он годами вел переговоры с Путиным. Время сотрудничества подошло к концу.
Обольщение Джорджа Буша ("Foreign Policy", США)
***********
8 августа 2008 года Буш стоял в Пекине в очереди почетный гостей, ожидая рукопожатия председателя Ху Цзиньтао (Hu Jintao) в связи с открытием летних Олимпийских игр, когда заместитель советника по национальной безопасности Джеймс Джеффри (James Jeffrey) подошел к нему сзади и что-то прошептал на ухо. Российские войска совершают марш в направлении соседней Грузии, потому что эта маленькая страна провела артиллерийский обстрел вышедшей из ее состава самопровозглашенной республики, которая пользуется поддержкой Москвы.
Обдумывая эту новость, Буш заметил, что в нескольких шагах от него стоит Путин. Буш решил пока ничего не говорить ему, посчитав, что олимпийская церемония - это не место для стычки по поводу войны. Кроме того, протокол требовал, чтобы он вел разговор по этому вопросу с Медведевым как с главой государства. Поэтому Буш дождался возвращения в отель и оттуда позвонил в Москву. Медведев был «на взводе», но «и я тоже», вспоминал Буш.
Однако он повел разговор не с тем человеком.
Когда началась церемония открытия Олимпийских игр, Буш обнаружил, что сидит в одном ряду с Путиным.
Он попросил жену и короля Камбоджи пересесть на несколько кресел, чтобы российский премьер оказался с ним рядом. Понимая, что на них направлены телекамеры, Буш постарался не устраивать сцену, но сказал Путину, что тот совершил серьезную ошибку, и что Россия окажется в изоляции, если не уйдет из Грузии. Путин в ответ заявил, что Саакашвили военный преступник, спровоцировавший Москву.
«Я предупреждал вас, что Саакашвили человек вспыльчивый», - сказал Буш Путину.
«Я тоже вспыльчивый», - ответил ему Путин.
«Нет, Владимир, - заявил Буш. - Вы хладнокровный».
Внезапная война на Кавказе стала для Буша опасным испытанием. Он и его помощники были встревожены, опасаясь, что Грузия станет первым камнем, выпавшим из зашатавшейся стены. Если позволить Москве растоптать слабого соседа, то в следующий раз Россия может попытаться захватить украинский Крым или даже начать наступление на Прибалтику, где она правила до распада Советского Союза. С другой стороны, Бушу очень не хотелось превращать эту неустойчивую ситуацию в российско-американское противостояние и начинать новую холодную войну.
Встречи в Белом доме на той неделе, когда шла война, были необычайно эмоциональными. У Саакашвили в администрации появились сторонники, особенно в лагере Чейни. Когда один младший помощник заявил, что Соединенные Штаты должны вмешаться, председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен (Mike Mullen) прервал его.
«Послушайте, я уже веду войну в Ираке и Афганистане», - заявил он. Еще одна война была ему совершенно не нужна, тем более с Россией.
Маллен оказался практически единственным американцем, которому удалось связаться со своим московским коллегой. Большинство российских руководителей просто игнорировали телефонные звонки из США, однако Маллен за несколько дней провел семь или восемь разговоров с начальником российского Генерального штаба генералом Николаем Макаровым, пытаясь удержать русских от захвата грузинской столицы. Чтобы война в Грузии не выглядела как опосредованное столкновение ядерных сверхдержав, Буш обратился к президенту Франции Николя Саркози, поскольку Париж в то время председательствовал в Евросоюзе. Он попросил его провести переговоры о прекращении огня. Между тем, кое-кто в Белом доме искал возможные варианты ответа, не отметая даже военные. Рассматривался даже вариант с бомбежкой Рокского тоннеля, чтобы остановить наступление российских войск на Грузию. Чейни позвонил впавший в истерику Саакашвили и попросил у него военную технику, включая зенитно-ракетные комплексы «Стингер».
Этот вопрос возник на встрече после возвращения Буша из Пекина. Чейни упомянул о том, что Саакашвили попросил «Стингеры». «Я должен дать ему ответ», - сказал вице-президент.
Райс полагала, что в силовом ответе очень много таких вещей как «надувание щек» и «разные безответственные разговоры», и что это может напрямую втянуть Соединенные Штаты в военный конфликт.
Наконец, советник по национальной безопасности Стивен Хадли (Stephen Hadley) перешел к самой сути. «Господин президент, я думаю, вам надо опросить свои советников по национальной безопасности и узнать, рекомендуют ли они отправлять американские войска в Грузию», - сказал он.
Буш посмотрел на Хадли как на сумасшедшего.
«Я думаю, для истории важно, чтобы ваши главные помощники четко заявили, рекомендуют ли они применять военную силу», - продолжил Хадли.
В этот момент Буш все понял. Хадли защищал его, выводя на чистую воду Чейни и остальных «ястребов». Готовы ли они на самом деле воевать с Россией из-за Грузии? Хадли хотел, чтобы главные руководители четко изложили свою позицию, дабы позднее они не могли написать в своих мемуарах, что не соглашались с президентом.
Воспользовавшись этой подсказкой, Буш задал вопрос: «Кто-нибудь рекомендует применение военной силы?»
Никто не сказал ни слова. «Это очень серьезный вопрос, однако, господин президент, я думаю, что это было бы ошибкой», - заявил Чейни.
На следующий день Саркози договорился с обеими сторонами о прекращении огня, но его облапошили. Русские настаивали на 15-километровой охранной зоне для своих войск, однако француз не понял, что этого достаточно для включения в нее грузинского города Гори. Русские воспользовались моментом и вошли в этот город. Они оказались на пороге Тбилиси и намеревались осуществить смену власти.
Буш решил, что не может больше отсиживаться на задворках. Он отправил Райс, чтобы та выступила посредницей на переговорах, а также дал команду послать в Грузию гуманитарную помощь, причем военно-транспортными самолетами, чтобы подать четкий сигнал. Президент посчитал, что если на ВПП в тбилисском аэропорту будут стоять американские военные самолеты, русские вряд ли пойдут на такую глупость как наступление на грузинскую столицу.
Райс полетела в Париж, Москву и Тбилиси вырабатывать новое соглашение. Россия дала согласие на вывод своих войск из Грузии, но не из ее самопровозглашенных республик. Война закончилась, однако отношения между Бушем и Путиным, начавшиеся за семь лет до этого с заглядываний в душу, были безнадежно испорчены.
Россия временно прекратила сотрудничество с НАТО, а затем признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Буш положил на полку соглашение о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии, о котором он годами вел переговоры с Путиным. Время сотрудничества подошло к концу.
Обольщение Джорджа Буша ("Foreign Policy", США)