ПЕРЕХОДЯЩИЙ КРЕСТ РАВВИНА
Что ни говори, а пост «Дама в красном и ее шанс» ( http://putnik1.livejournal.com/2228069.html) свидетельствует о том, что друг putnik1 своим хорошо подвешенным языком не разучился делать приятно лучшей половине человечества. Гусары, молчать!
Тем не менее…
Дамам нужно помогать, тем более - таким сладким. Ведь не зря в переводе с одесского языка на русский язык цукерман - сахар. Потому не удивляюсь, что дама в красном пошла почти что путем академика Сахарова, которого в Одессе называли Диабетом Советского Союза, а потому излагаю факты, за коими она охотится…
В самом начале восьмидесятых попалась мне книга, подписанная Паустовским одному из героев его повести "Время больших ожиданий", журналисту "Моряка" Александру Аренбергу. Его сын, Илья Аренберг, тоже был журналистом, работал до войны заведующим отделом культуры в областной молодежной газете.
На филологическом факультете Одесского университета висит мемориальная доска с именами выпускников, погибших на войне, призывавшая еще во времена моей юности помнить о тех, кто положили свои жизни на алтарь великой Победы. Первым на той доске значится имя младшего лейтенанта Ильи Аренберга.
И тогда я решил рискнуть, хотя знал о скандале, который случился в главной областной партийной газете «Знамя коммунизма». Той самой, что после ухода в небытие Советского Союза стала именоваться независимой газетой «Юг» и изо всех сил с позиций украинского национал-патриотизма принялась на языке русских оккупантов проклинать все то, что прославляла еще год назад.
Тогда корреспондент «Знамени коммунизма» Владик Кигель совершил страшный идеологический прокол, поручив своему нештатнику по фамилии Сонобичер написать о каком-то передовом предприятии. Тот взял и написал о любимом одесситами магазине «Куяльник». Материал отправился в секретариат, и тут началось…
Ответственный секретарь Мунтян чуть инсульт не получил, когда ту крохотную статейку прочитал. И было почему: директор магазина «Куяльник» Фихгендлер. Автор Сонобичер. Подготовил Кигель.
Признаюсь откровенно, я сильно рассчитывал на то, что отдавший жизнь за родину Аренберг это все-таки не директор магазина Фихгендлер, тем более, что моя фамилия совсем не Сонобичер. Опять же автограф Паустовского, пусть даже он подписал свою книгу Александру Аренбергу, но признался при том, что «Время больших ожиданий» - самая настоящая сказка, которую все принимали за чистую монету - сенсация, значит. Да и Илья Аренберг погиб самым героическим образом: передавал по рации важные донесения, а немцы в это время место, где передатчик засекли, и обстреливали из пушек, и бомбили с воздуха…
В общем, написал я материал и отдал его в газету «Комсомольская искра», ту самую, в которой до войны погибший офицер Аренберг заведовал отделом культуры. Это был первый и последний среди написанных мною сотен статей неопубликованный материал. Зарубил его заместитель редактора, пламенный коммунист Богдан Сушинский. Меня еще журналист Саша Федоров тогда совестил: "Что ты себе позволяешь? Вон в главной комсомольской газете двух евреев оставили, надолго ли?».
Однако после распада СССР выяснилось, что Богдан Иванович Сушинский очень даже евреев любит, потому что он выпустил роман "Меч и посох", где хорошие украинцы и евреи сражаются за свободу с гнусными русскими, а проклятые разбойники ограбили раввина и не погнушались даже снять с него... нательный крестик.
Вскоре после выхода этого замечательного романа его автору было присвоено звание академика, наверное, раввин с крестом к тому обязывал. Богдан Сушинский - крайне известный писатель и знаменитый общественный деятель; если бы он рискнул заказать визитную карточку с перечислением всех своих титулов и почетных званий, она была бы размером с рукав смирительной рубашки.
Так что сладкая дамочка в красном может связаться с националистом-антикоммунистом, князем, графом, генералом, атаманом, академиком, почетным профессором и прочая, и прочая, и прочая, лауреатом полусотни литературных премий Богданом Ивановичем Сушинским, и он ей обязательно расскажет, как проклятые советские коммуняки, в том числе - в его лице, рубили в Одессе не то, что человеческие судьбы, но даже статьи, где упоминались еврейские фамилии не в плане проклятых сионистов.
Тем более, что свой крест, подобно тому самому раввину, сладкая дама избрала сама.
Тем не менее…
Дамам нужно помогать, тем более - таким сладким. Ведь не зря в переводе с одесского языка на русский язык цукерман - сахар. Потому не удивляюсь, что дама в красном пошла почти что путем академика Сахарова, которого в Одессе называли Диабетом Советского Союза, а потому излагаю факты, за коими она охотится…
В самом начале восьмидесятых попалась мне книга, подписанная Паустовским одному из героев его повести "Время больших ожиданий", журналисту "Моряка" Александру Аренбергу. Его сын, Илья Аренберг, тоже был журналистом, работал до войны заведующим отделом культуры в областной молодежной газете.
На филологическом факультете Одесского университета висит мемориальная доска с именами выпускников, погибших на войне, призывавшая еще во времена моей юности помнить о тех, кто положили свои жизни на алтарь великой Победы. Первым на той доске значится имя младшего лейтенанта Ильи Аренберга.
И тогда я решил рискнуть, хотя знал о скандале, который случился в главной областной партийной газете «Знамя коммунизма». Той самой, что после ухода в небытие Советского Союза стала именоваться независимой газетой «Юг» и изо всех сил с позиций украинского национал-патриотизма принялась на языке русских оккупантов проклинать все то, что прославляла еще год назад.
Тогда корреспондент «Знамени коммунизма» Владик Кигель совершил страшный идеологический прокол, поручив своему нештатнику по фамилии Сонобичер написать о каком-то передовом предприятии. Тот взял и написал о любимом одесситами магазине «Куяльник». Материал отправился в секретариат, и тут началось…
Ответственный секретарь Мунтян чуть инсульт не получил, когда ту крохотную статейку прочитал. И было почему: директор магазина «Куяльник» Фихгендлер. Автор Сонобичер. Подготовил Кигель.
Признаюсь откровенно, я сильно рассчитывал на то, что отдавший жизнь за родину Аренберг это все-таки не директор магазина Фихгендлер, тем более, что моя фамилия совсем не Сонобичер. Опять же автограф Паустовского, пусть даже он подписал свою книгу Александру Аренбергу, но признался при том, что «Время больших ожиданий» - самая настоящая сказка, которую все принимали за чистую монету - сенсация, значит. Да и Илья Аренберг погиб самым героическим образом: передавал по рации важные донесения, а немцы в это время место, где передатчик засекли, и обстреливали из пушек, и бомбили с воздуха…
В общем, написал я материал и отдал его в газету «Комсомольская искра», ту самую, в которой до войны погибший офицер Аренберг заведовал отделом культуры. Это был первый и последний среди написанных мною сотен статей неопубликованный материал. Зарубил его заместитель редактора, пламенный коммунист Богдан Сушинский. Меня еще журналист Саша Федоров тогда совестил: "Что ты себе позволяешь? Вон в главной комсомольской газете двух евреев оставили, надолго ли?».
Однако после распада СССР выяснилось, что Богдан Иванович Сушинский очень даже евреев любит, потому что он выпустил роман "Меч и посох", где хорошие украинцы и евреи сражаются за свободу с гнусными русскими, а проклятые разбойники ограбили раввина и не погнушались даже снять с него... нательный крестик.
Вскоре после выхода этого замечательного романа его автору было присвоено звание академика, наверное, раввин с крестом к тому обязывал. Богдан Сушинский - крайне известный писатель и знаменитый общественный деятель; если бы он рискнул заказать визитную карточку с перечислением всех своих титулов и почетных званий, она была бы размером с рукав смирительной рубашки.
Так что сладкая дамочка в красном может связаться с националистом-антикоммунистом, князем, графом, генералом, атаманом, академиком, почетным профессором и прочая, и прочая, и прочая, лауреатом полусотни литературных премий Богданом Ивановичем Сушинским, и он ей обязательно расскажет, как проклятые советские коммуняки, в том числе - в его лице, рубили в Одессе не то, что человеческие судьбы, но даже статьи, где упоминались еврейские фамилии не в плане проклятых сионистов.
Тем более, что свой крест, подобно тому самому раввину, сладкая дама избрала сама.