ТРОФЕИ ОХОТНИЦКОЙ
Будучи дамским угодником еще с седых времен, как-то приобрел на Охотницкой "Дамский журнал" двадцатых годов позапрошлого века, издаваемый князем Петром Ивановичем. Тем самым, которого Евгений Абрамович, кореш легендарного Дениса Васильевича, обессмертил в своих стихах, которые, как и положено в моем преклонно-маразматическом возрасте помню по сию пору, вполне вероятно, через слово "релякционный"
Грузинский князь, газетчик русской
Героя трусом называл.
Не эпиграммою французской
Ему наш воин отвечал.
На глас войны летит он к Куру,
Спасает родину князька,
А князь наш держит корректуру
Реляционного листка.
А вообще-то изучение дамских журналов для меня даром точно не прошло. При этом выделил Маркуса Закса среди прочих многочисленных торговцев пикатными женскими товарами нижнебельевого спроса. Когда фотографии в подобных журналах считались недопустимыми, он всего лишь заменил художника, исполнявшего рекламные картинки, сильно выиграв при том в сравнении с конкурентами. Но даже после того, как фотографии в журналах стали само собой разумеющимся явлением, творчество того самого ныне не слишком ведомого художника по сей день - на белом коне для коллекционеров, ради одного из которых мне повезло приобрести целиком и полностью серию открыток с его работами более, чем столетней давности.
Хотя всю жизнь впереди паровоза ставил заботу о людях, но и о себе нужно было хоть изредка думать. Случались мытарства, напрасно потерянное время и разочарования, за которые вспоминать грустно, однако первый блин вышел отнюдь не комом. "Да эту книжку только ради обложки будут покупать", - сказал мой кореш в лихие девяностые, и она таки увидела свет, несмотря на то, что уже получивший от издательства предоплату хозяин типографии уверял меня, что из-за нее его могут и убить. Но он все-таки выжил и даже очень неплохо поднялся уже в роковые нулевые.
К тому времени обложки всех моих книжек, за исключением издательско-серийных, были авторскими. Я всего лишь командовал художникам и техредакторам какими они должны быть. Разные издательства при том дружно стали счастливы, в том числе - из-за снижения себестоимости продукции. Читатели, ради которых старался, как внутренне, так и внешне, тоже не обижались. Будь я писателем, ничего такого бы не случилось. Однако, охотник и рыболов ни разу не писатель. Зато как рыболов я прекрасно знал за обеспечение клева при самых неблагополучных условиях, а как охотник ведал на практике, что каждый выстрел обязан быть в пресловутую десятку...