АХМАТОВА ПОКИДАЕТ ОДЕССУ С КНИЖКОЙ СВОЕЙ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ
Осовремененные дела давно прошедших дней. Память за передвижную выставку книги Н.Гумилева 1918 года "Фарфоровый павильон" в обрамлении мало того, что соответствующих, так еще и родственных экспонатов. С Ахматовой более-менее все понятно, но отчего у нас вообще появилась улица Гумилева, не переваривавшего Одессу под любым соусом, которого никто и не думает деимпериализировать, как говаривал Райкин-отец, а не муж, "вопрос, конечно, интересный".
Вот пролетария Максима Горького, жившего и работавшего в Одессе в отличие от имперца с Георгиевскими крестами Николая Гумилева, декоммунизировали. А Гумилева, которого Горький принимал в Дом искусств как председатель его Высшего совета - сами понимаете. Вполне возможно у Гумилева есть поклонники с такими же большими волосатыми лапами, как и у тех, кто еще во времена прекрасных русско-украинских отношений тайком посещал заведение "Русский чай" по сходной причине, ведь у каждого свои увлечения.
Некоторые, к примеру, фарфор приобретают. На всех статуэтках Ахматова с книгой в руках, кроме одной. Той, что согласно каталогу, стоит от 3 тысяч долларов. С ней поосторожнее. На самом деле это статуэтки, увидевшие свет не в начале двадцатых годов прошлого века, но в его конце, а также уже в нынешнем столетии. Но у нас сохранилась одна-единственная статуэтка Ахматовой, где она держит раскрытую книгу, там отчетливо виден портрет вовсе не ее супруга, кровожадно убивавшего в Африке беззащитных животных, а совсем другого имперца-русификатора.
Когда вся эта выставочная бодяга по-новой подошла к финалу, решил отправить ее в Литературный музей, которому давно передавал кое-какие экспонаты по просьбе ее директора Танечки Липтуги. Но затем произошло то, что случилось. Уже после Танечки меня напрягла по поводу экспонатов заместитель директора того же музея Аленушка Яворская. Но следующие три года жизни доказали, что экспонаты музею во всех смыслах слова даром не нужны.
См. здесь https://profe-12.livejournal.com/1918211.html
После того, как все это добро забрал самому себе на память один юный охотник и рыболов, я долго не думал как не только избавиться от упомянутого выше гумилевско-ахматовского антиквариата, но даже приобретенной несколько лет назад специально для Литературного музея книги в память за контрабандного Бабеля, давным-давно очутившегося не только в моих "Легендах Одессы", но и в его экспозиции...
