С ПЕРОМ В ПОЧКЕ В ДУБОВОЙ БОЧКЕ
Из отсюда https://profe-12.livejournal.com/1751086.html
Неудивительно, но факт: в 2017 году Николай Васильевич под этим постом написал мне:
Полковник Барбашин действительно был не в теме, ибо не знал за слово, данное мной этой рядом с нами совсем девочке, посвятившей всю свою жизнь семейной профессии, даже написавшей одну из своих книг в соавторстве с отцом, выдающимся украинским историком А. Бачинским. Сама же девочка, в свою очередь, не могла и предположить, что кое-кто еще в советские времена плотно, хотя и совершенно незаметно, занимался неофициозной украинистикой, спас кое-какие бесценные казацкие реликвии, завез в Город книги Олексы Воропая во времена развала русификаторского Советского Союза. Тогда Одесса уже была засыпана относительно недавно дефицитной литературой на русском языке, и потому книги Воропая на мове лежали совершенно мертвым грузом, как на складе, так и в центральной витрине Дома книги на Дерибасовской.
Думаю, девочка бы сильно удивилась, узнай она за то с кем встречался издатель давным-давно культовой книги Болдырева "Одесі 600" перед тем, как захотел ее издать. А вообще-то, когда эта девочка еще толком не научилась говорить, я уже не без оснований считал: украинский писатель Владимир Малик на голову выше Александра Дюма и не то, что не отказываюсь от своего мнения по сию пору, но еще более утвердился в нем. Что же до украинской псевдоисторической литературы, которые ее творцы содержали в тесных жупанах и замурзанных салом шароварах с пляхой самогона, так не то, что автор многих книг подполковник Константинов, но даже полковник Игорь Смолянином воспринял как должное мой вывод за инженера человеческих душ: этого пидора в сочиненной им бочке искупал бы раз и навсегда, с концами. С пером в почке, чтобы звука издать не смог. В те времена казацкие полковники были самыми настоящими олигархами в современном представлении, блестящее образование, дворцы с мрамором, нафаршированные бесценными произведениями искусства, устрицы и шампанское, а тот измалевал какого-то усатого примата в соломеном капелюхе у такого же домишки с гигантской дубовой бочкой на дворе, куда он дюже полюблял залазить жарким днем сразу с двумя дворовыми красунями...Чтоб ты всрался, там где взялся!
А вообще-то мы с Николаем Васильевичем контактировали плотно, он мне когда-то и такое отписал:
Чины - это дело такое, а нос по любому поводу я никогда не задирал. Да и Николай Васильевич - тоже. Если предельно откровенно, видел Барбашина лишь однажды в жизни в полковничьем мундире с регалиями. Это было вскоре после развала СССР, его с супругой пригласили на одно торжественное высокопоставленное мероприятие местечкового пошиба, тогда я и предрек: это пока вы им еще нужны, а потом они резко забудут за ваше существование. То ли я сглазил, или накаркал, но так и случилось. Мне, понятное дело, легче, как и полковника Смолининова никто никогда не видел в мундире с такими же погонами, и даже на пиджак ни разу не цеплял ни единой из своих наград, хотя когда-то за это сильно просили. А вообще-то мне сейчас почему-то вспомнилась песня за одного корнета
Click to viewТот самый корнет был прямо-таки донельзя похож на корнета Азарова из "Гусарской баллады". И в одном из гусарских монастырей он оказался не волею случая. Пусть я тогда пребывал в чине чуть выше, чем у поручика Ржевского, все равно заметил, наливая при свечах шампанское очаровательному корнету в уже расстегнутом доломане: "Помилуй, что за вздор? Знай: равенство везде, где звон гусарских шпор".