1917: отвратительная толпа в Бахмаче
Бахмач - такое знакомое место. С раннего детства приходилось там бывать на пересадках поездов, подолгу сидеть на вокзале. Да и несколько лет назад проезжал эту станцию, гулял по платформе. Только вокзал теперь не этот, а новый, большой и каменный, построенный после войны.
Бахмач, 1917 год.
Писатель Владимир Короленко, (Полтава, Мало-Садовая ул., 1), левый и социалист, но осудивший большевиков, пишет в этот день в 1917 году
В.Короленко. Портрет Репина.
В Бахмаче разграбили винный склад. Толпа была отвратительна. Одни садились у кранов и продавали спирт, неизвестно в чью пользу, другие давили друг друга, чтобы покупать и грабить. Опивались насмерть. «Чистая, интеллигентная» публика, не кидаясь в свалку, толпилась тут же, покупая награбленные бутылки. Газеты передают ужасающие, не совсем, быть может, верные, для эффекта преувеличенные подробности. Зять Селитренникова, служивший в Бахмаче, говорит, что, например, подробность, приводимая «Киевской мыслью», будто над горящим баком стояли люди на перекинутой через бак доске и, спуская котелки, «черпали горящую жидкость», причем доска подломилась и люди упали в горящий спирт, - чепуха.
Но он, как очевидец, говорит, что люди стали скотами. Между прочим: лежит пьяный, его обобрали кругом. Он приходит в себя, полуголый, и начинает реветь не по-человечески, как бык, которого режут. Потом обвертывает босые ноги какими-то тряпками и кидается опять грабить спирт и пить… Но истинный ужас - это в тех полуинтеллигентных господах (телеграфисты, железнодорожники, чиновнички), которые, не рискуя и «не грязнясь», покупают тут же и уносят домой краденое и награбленное вино. Как-то даже замирает естественное чувство жалости: не жаль этих опивающихся и сгорающих скотов. А в сущности, конечно, должно быть жаль.
Free website hit counter
Бахмач, 1917 год.
Писатель Владимир Короленко, (Полтава, Мало-Садовая ул., 1), левый и социалист, но осудивший большевиков, пишет в этот день в 1917 году
В.Короленко. Портрет Репина.
В Бахмаче разграбили винный склад. Толпа была отвратительна. Одни садились у кранов и продавали спирт, неизвестно в чью пользу, другие давили друг друга, чтобы покупать и грабить. Опивались насмерть. «Чистая, интеллигентная» публика, не кидаясь в свалку, толпилась тут же, покупая награбленные бутылки. Газеты передают ужасающие, не совсем, быть может, верные, для эффекта преувеличенные подробности. Зять Селитренникова, служивший в Бахмаче, говорит, что, например, подробность, приводимая «Киевской мыслью», будто над горящим баком стояли люди на перекинутой через бак доске и, спуская котелки, «черпали горящую жидкость», причем доска подломилась и люди упали в горящий спирт, - чепуха.
Но он, как очевидец, говорит, что люди стали скотами. Между прочим: лежит пьяный, его обобрали кругом. Он приходит в себя, полуголый, и начинает реветь не по-человечески, как бык, которого режут. Потом обвертывает босые ноги какими-то тряпками и кидается опять грабить спирт и пить… Но истинный ужас - это в тех полуинтеллигентных господах (телеграфисты, железнодорожники, чиновнички), которые, не рискуя и «не грязнясь», покупают тут же и уносят домой краденое и награбленное вино. Как-то даже замирает естественное чувство жалости: не жаль этих опивающихся и сгорающих скотов. А в сущности, конечно, должно быть жаль.
Free website hit counter