После переворота. Начало ночи
Естественно, первое, что делают захватившие власть марксисты, это закрывают прессу:
26 октября (8 ноября) 1917 г. - запрет прессы
В те времена очень мало людей разбиралось в текущих событиях. Пишут, что в Петрограде было всего лишь человек триста, которые были в курсе происходящего. Люди были заняты личной жизнью, обсуждали бытовые вопросы, играли в карты. Но и те, что были в курсе, ошибались в оценках и суждениях. Считалось, что большевики не продержатся и двух дней, потому что все их экономические проекты абсурдны, всё развалится, нечего будет жрать, и они тут же потеряют власть, их свергнут. Люди совсем не предполагали, что марксисты и задумывали такое, чтобы нечего было жрать, чтобы как можно больше людей вымерло (в «идеале» - все).
Самая умная женщина той эпохи - Зинаида Гиппиус (1869-1945), тоже сильно заблуждалась.То она боготворила Керенского, то страшно опасалась прихода немцев (которые как раз бы спасли страну от большевиков). Прежде она не знала ничего о большевиках, не принимала их в расчет, она не читала «Манифест» Маркса 1848 г. Где всё написано. Если прочитать дневники Зинаиды Гиппиус, то можно с уверенностью сказать, что она всё же не понимала сути происходившего.
Тем не менее, её записи - ценное свидетельство.
Зинаида Гиппиус
8 ноября 1917.
Да, черная, черная тяжесть. Обезумевшие диктаторы Троцкий и Ленин сказали, что если они даже двое останутся, то и вдвоем, опираясь на «массы», отлично справятся. Готовят декреты о реквизиции всех типографий, всей бумаги и вообще всего у «буржуев», вплоть до хлеба.
Государственный Банк, вероятно, уже взломали: днем прошла туда красная их гвардия, с музыкой и стрельбой.
Приход всяких войск с фронта или даже с юга - легенды. Они естественно родятся в душе завоеванного варварами населения. Но это именно легенды. Фронт - без единого вождя, и сам полуразвалившийся. Казакам - только до себя. Сидят на Дону и о России мало помышляют /…/.
Манухин - человек удивительный [пытался освобождать заключенных; с 1921 г. во Франции]. Всякий день ездит в крепость. Весь надрывается, чтобы помочь заключенным. День и ночь то с «женами», то у нас, то еще где-нибудь. Сегодня с этой еврейкой Галиной [Галина Флаксерман, стала большевичкой, дожила до 1958 г.], женой Суханова-Гиммера [после многолетних посадок расстреляли в 1940], полтора часа возился.
С каждым днем большевицкое «правительство», состоявшее из просто уголовной рвани (исключая главарей-мерзавцев и оглашенных), всё больше втягивает в себя и рвань охранническую. Погромщик Орлов-киевский - уж комиссар.
Газеты сегодня опять все закрыли.
В Интимном Театре, на благотворительном концерте, исполнялся романс Рахманинова на (старые) слова Мережковского «Христос Воскрес». Матросу из публики не понравился смысл слов (Христос зарыдал бы, увидев землю в крови и ненависти наших дней). Ну, матрос и пальнул в певца, в упор. Задел волосы, чуть не убил.
Вот как у нас.
Лестница Смольного вся залита красным вином и так заледенела. А ведь это Резиденц-Палас!
10 ноября, пятница
Длится. Сместил Ленин верховного главнокомандующего Духонина [его тут же убили матросы]. Назначил прапорщика Крыленко (тов. Абрама) [расстрелян в 1938]. Неизвестно, сместился ли Духонин.
26 ноября, воскресенье
Газета «День» превратилась в «Ночь» - после первого закрытия; в «Темную Ночь» - после второго; вышла «Полночь» - после третьего. После четвертого - «В глухую ночь», а потом совсем захлопнули.
Lovely Counter
26 октября (8 ноября) 1917 г. - запрет прессы
В те времена очень мало людей разбиралось в текущих событиях. Пишут, что в Петрограде было всего лишь человек триста, которые были в курсе происходящего. Люди были заняты личной жизнью, обсуждали бытовые вопросы, играли в карты. Но и те, что были в курсе, ошибались в оценках и суждениях. Считалось, что большевики не продержатся и двух дней, потому что все их экономические проекты абсурдны, всё развалится, нечего будет жрать, и они тут же потеряют власть, их свергнут. Люди совсем не предполагали, что марксисты и задумывали такое, чтобы нечего было жрать, чтобы как можно больше людей вымерло (в «идеале» - все).
Самая умная женщина той эпохи - Зинаида Гиппиус (1869-1945), тоже сильно заблуждалась.То она боготворила Керенского, то страшно опасалась прихода немцев (которые как раз бы спасли страну от большевиков). Прежде она не знала ничего о большевиках, не принимала их в расчет, она не читала «Манифест» Маркса 1848 г. Где всё написано. Если прочитать дневники Зинаиды Гиппиус, то можно с уверенностью сказать, что она всё же не понимала сути происходившего.
Тем не менее, её записи - ценное свидетельство.
Зинаида Гиппиус
8 ноября 1917.
Да, черная, черная тяжесть. Обезумевшие диктаторы Троцкий и Ленин сказали, что если они даже двое останутся, то и вдвоем, опираясь на «массы», отлично справятся. Готовят декреты о реквизиции всех типографий, всей бумаги и вообще всего у «буржуев», вплоть до хлеба.
Государственный Банк, вероятно, уже взломали: днем прошла туда красная их гвардия, с музыкой и стрельбой.
Приход всяких войск с фронта или даже с юга - легенды. Они естественно родятся в душе завоеванного варварами населения. Но это именно легенды. Фронт - без единого вождя, и сам полуразвалившийся. Казакам - только до себя. Сидят на Дону и о России мало помышляют /…/.
Манухин - человек удивительный [пытался освобождать заключенных; с 1921 г. во Франции]. Всякий день ездит в крепость. Весь надрывается, чтобы помочь заключенным. День и ночь то с «женами», то у нас, то еще где-нибудь. Сегодня с этой еврейкой Галиной [Галина Флаксерман, стала большевичкой, дожила до 1958 г.], женой Суханова-Гиммера [после многолетних посадок расстреляли в 1940], полтора часа возился.
С каждым днем большевицкое «правительство», состоявшее из просто уголовной рвани (исключая главарей-мерзавцев и оглашенных), всё больше втягивает в себя и рвань охранническую. Погромщик Орлов-киевский - уж комиссар.
Газеты сегодня опять все закрыли.
В Интимном Театре, на благотворительном концерте, исполнялся романс Рахманинова на (старые) слова Мережковского «Христос Воскрес». Матросу из публики не понравился смысл слов (Христос зарыдал бы, увидев землю в крови и ненависти наших дней). Ну, матрос и пальнул в певца, в упор. Задел волосы, чуть не убил.
Вот как у нас.
Лестница Смольного вся залита красным вином и так заледенела. А ведь это Резиденц-Палас!
10 ноября, пятница
Длится. Сместил Ленин верховного главнокомандующего Духонина [его тут же убили матросы]. Назначил прапорщика Крыленко (тов. Абрама) [расстрелян в 1938]. Неизвестно, сместился ли Духонин.
26 ноября, воскресенье
Газета «День» превратилась в «Ночь» - после первого закрытия; в «Темную Ночь» - после второго; вышла «Полночь» - после третьего. После четвертого - «В глухую ночь», а потом совсем захлопнули.
Lovely Counter