Lick, Shoot, Bite
Наблюдать за тем, как кошка срыгивает ком нализанной шерсти (у них, говорят, для хранения и утаптывания этого кома есть особый желудок или вроде того), - так вот, наблюдать за тем, как кошка срыгивает ком нализанной шерсти, следует с тем чувством, каковое предписывалось испытывать школьникам, приведенным посмотреть на публичную казнь. Воспитатель, приведший подопечных на лобное место, обычно преследовал две цели: устрашения и закрепления пройденного. Устрашение школьников зрелищем казни помогало им понять, что бывает с теми, кто упорствует в дурных поступках; закрепление же пройденного заключалось в том, что радивый воспитатель проводил для вверенных ему чад параллель между их сегодняшними малыми грехами - и завтрашними возможными последствиями. Чадам рекомендовалось внимательно наблюдать не так за процедурой приведения приговоря в исполнение, как за муками осужденного, и представлять себя на его месте, чтобы извлечь ценный моральный урок.
Когда кошка срыгивает шерсть, наблюдатель должен настроиться на благочестивый лад и смотреть на муки жертвы, как если бы они были его собственными, ибо срыгивающая кошка дает нам важный урок о вреде пьянства. Присмотритесь внимательно: эта опущенная голова, мотающаяся на ослабшей шее, эти судорожные всхлипы, эта мука во взгляде, это нехорошее дрожание усов... Правильно, мы видим раскаяние в похмелье. "Господи, Боже мой, какое я уебище! (Буэээ... Буэээ... Оооо...) Я же еще вчера знала, чем кончится! (Бу... бу... буэээ!) Зачем, зачем я вылизывалась, кто меня, блядь, заставлял?! (Буэээ!) Все. Никогда. Никогда бо... больше. Как бы ни хотелось, как бы... как бы меня ни тянуло, особенно вечером... Вечерами. (Буэээээээ.... Ох, мамочки...) Суки, какие суки, говорили - полезно для здоровья (Бяк. Бяк. Бяк. Бу... бу... блядь, да вылезай уже! Буээээ! Фу.) Да подавитесь вы таким здоровьем! За компанию! Все вылизывались! Ненавижу! (Бу... бу... буэээ! Вот, блядь, один "Вискас" лезет, суки...) Никогда. Все. Последний раз в жизни. Особенно промежность. Ох, как подумаю про промежность... (Буээээ!) Там подшер... подшерсток! (Уэээ! Буэээ! Ой, мама, как мне плохо). Все. С промежностью покончено. Никогда, никогда больше!.."
Воспринимайте последующее мытье ковра как воспитательную порку, которой традиционно полагалось подвергать юного наблюдателя, чтобы он лучше усвоил урок.
С другой стороны, когда вы с утра лежите мордой в унитаз, кошка, конечно, тоже недаром смотрит на вас с видом: "Ну что, нализался?" Она-то, ясное дело, имеет в виду свое, но общее представление у нее верное. Все ей, кошке, более или менее понятно. Ее, кошку, в этот момент интересуют только две вещи: 1) Вот они, вроде, тупые-тупые, а умудряются, видимо, себе голову лизать - и вон как нехреново нализываться! 2) Надо было котят привести.
Когда кошка срыгивает шерсть, наблюдатель должен настроиться на благочестивый лад и смотреть на муки жертвы, как если бы они были его собственными, ибо срыгивающая кошка дает нам важный урок о вреде пьянства. Присмотритесь внимательно: эта опущенная голова, мотающаяся на ослабшей шее, эти судорожные всхлипы, эта мука во взгляде, это нехорошее дрожание усов... Правильно, мы видим раскаяние в похмелье. "Господи, Боже мой, какое я уебище! (Буэээ... Буэээ... Оооо...) Я же еще вчера знала, чем кончится! (Бу... бу... буэээ!) Зачем, зачем я вылизывалась, кто меня, блядь, заставлял?! (Буэээ!) Все. Никогда. Никогда бо... больше. Как бы ни хотелось, как бы... как бы меня ни тянуло, особенно вечером... Вечерами. (Буэээээээ.... Ох, мамочки...) Суки, какие суки, говорили - полезно для здоровья (Бяк. Бяк. Бяк. Бу... бу... блядь, да вылезай уже! Буээээ! Фу.) Да подавитесь вы таким здоровьем! За компанию! Все вылизывались! Ненавижу! (Бу... бу... буэээ! Вот, блядь, один "Вискас" лезет, суки...) Никогда. Все. Последний раз в жизни. Особенно промежность. Ох, как подумаю про промежность... (Буээээ!) Там подшер... подшерсток! (Уэээ! Буэээ! Ой, мама, как мне плохо). Все. С промежностью покончено. Никогда, никогда больше!.."
Воспринимайте последующее мытье ковра как воспитательную порку, которой традиционно полагалось подвергать юного наблюдателя, чтобы он лучше усвоил урок.
С другой стороны, когда вы с утра лежите мордой в унитаз, кошка, конечно, тоже недаром смотрит на вас с видом: "Ну что, нализался?" Она-то, ясное дело, имеет в виду свое, но общее представление у нее верное. Все ей, кошке, более или менее понятно. Ее, кошку, в этот момент интересуют только две вещи: 1) Вот они, вроде, тупые-тупые, а умудряются, видимо, себе голову лизать - и вон как нехреново нализываться! 2) Надо было котят привести.